Кэтрин Куксон - Жизнь, как морской прилив
Глава 2
Агент сказал ей, что можно начинать покраску и ремонт, но она не может жить в доме, пока не будут подготовлены и подписаны все бумаги, что займет около месяца. Поэтому Эмили приезжала каждый день из Гейтсхеда. В первую неделю ей удалось только ободрать стены и отчистить деревянные конструкции для последующей покраски. Девушка наняла человека, который должен был покрасить оба дома снаружи. Но внутри она собиралась покрасить все сама... в белый цвет.
Когда Эмили сказала об этом маляру, тот раскрыл рот и только потом сказал:
— О мисс, это будет большой ошибкой. Здесь никогда ничего не будет белым уже через пять минут. Лучше всего светло-коричневый цвет. Дом будет хорошо смотреться, и вам не надо будет подкрашивать его через пару лет, а то и чаще. Но белая краска... о нет: да вы просто сотрете руки, отмывая стены каждую неделю.
— Я хочу, чтобы они были белыми.
— Ну, хорошо. — Он грустно покачал головой. — Вы поживете и поймете сами, мисс. Вы поживете и увидите.
Маляр закончил работу через неделю. А потом Эмили обнаружила, что ей его не хватает: не с кем было перекинуться словом, поэтому она сказала себе, что, чем быстрее она сделает с домами то, что планировала, тем лучше.
Слова агента о том, что предыдущий хозяин хотел превратить эти дома в меблированные комнаты с пансионом, подали ей идею. Почему бы ей не сдавать комнаты с пансионом приличным джентльменам? Эмили, конечно, понимала, что не так уж много в округе найдется приличных джентльменов, но она твердо решила, что пустит к себе только приличных джентльменов, а не всякий сброд. Но ей еще предстояло поработать пару месяцев, обклеивая и крася восемь комнат. Потом еще нужно будет обойти магазины, торгующие подержанной мебелью, чтобы обставить их. Ей придется купить подержанную мебель, так как новая мебель пробила бы изрядную брешь в тех деньгах, которые у нее остались.
Эмили подсчитала, что после того, как обставит оба дома, она сможет еще год прожить на то, что у нее останется, даже если она не найдет жильцов. Но за это время она наверняка кого-нибудь найдет. Самым разумным будет поместить объявление в «Шилдс газетт»...
Прошло уже десять дней, как она начала заниматься домом самостоятельно. До вчерашнего дня ей приходилось ходить куда-нибудь поесть. Но этим утром трубы в моечной были заменены и была подключена вода. Поэтому теперь Эмили сидела на перевернутом ящике, пила чай, который приготовила сама, и ела сандвичи, которые ей сделала тетя Мэри.
Она уже заканчивала обед и собиралась встать и снова приняться за работу, когда в переднюю дверь кто-то постучал.
Это, должно быть, маляр, она послала ему записку с просьбой прийти и помочь ей с внутренней покраской, поскольку при той скорости, с которой у нее продвигалась работа, ей не закончить и через три месяца, не то чтобы через два.
Когда девушка открыла дверь и собиралась уже сказать: «Здравствуйте, вы быстро пришли», она вдруг замерла с открытым ртом. А заговорил человек, стоявший на пороге.
— Здравствуйте, Эмили, — сказал он.
— Здравствуйте... здравствуйте, мистер Стюарт.
— Не хотите ли впустить меня?
— Да-да, конечно. — Эмили отступила, и он прошел мимо нее в гостиную. Потом она поспешила вперед, говоря: — Проходите сюда. Здесь все немного в беспорядке.
На кухне она подошла к ящику и посмотрела на остатки еды, а потом быстро их убрала, торопливо приговаривая:
— Это единственная вещь, на которую вы можете сесть.
— Да я не буду садиться, я могу и постоять.
— Как... как вы узнали?.. О... Ну да! Тетя Мэри.
— Да. — Николас Стюарт кивнул и улыбнулся, а потом повторил: — Тетя Мэри. — Он огляделся. — Вы много сделали.
— Да. Но... но нужно сделать еще больше. Могу... могу я предложить вам чашечку чаю?
— Да. Да, с удовольствием.
Эмили торопливо прошла в моечную и сполоснула свою чашку под краном. Но, прежде чем вернуться на кухню, она крепко ухватилась за край раковины, посмотрела на нее и закусила губу. Девушка чувствовала смущение, слабый испуг. Все ее мысли перепутались.
Вернувшись в кухню, она налила гостю чашку чаю, а потом поинтересовалась:
— Вы пьете с сахаром?
— Нет.
— Совсем без сахара? — Глупый вопрос, конечно.
— Совсем. — Он взял из ее рук чашку и начал потягивать чай. Потом, глядя на девушку, он спросил:
— Как вы, Эмили?
— О, вполне нормально, мистер Стюарт, и у меня скоро будет свое жилье. И... и должна признать, — ее голос стал совсем тихим, — это благодаря вам.
— Нет! Нет! — Он медленно покачал головой. — Я не считаю, что я в этом участвовал. То, что вы сделали, вы сделали сами.
Эмили заглянула ему в лицо. Бесполезно было противоречить ему, но девушка тоже покачала головой. Потом он указал на один из ящиков и сказал:
— Присядьте, пожалуйста.
Когда она села, он сел напротив нее на ящик, который она использовала в качестве стола.
Эмили сложила руки на коленях, но не ладонь к ладони, а сцепив пальцы.
— Вам понравилась ваша поездка?
— Не очень. Париж для тех, кто молод, и для тех, кто не очень молод, и для тех, кто не стар. Я чувствовал, что это не для меня. — Он самокритично улыбнулся. Потом сменил тему. — Вы уже много сделали.
— Да, — девушка кивнула, — здесь было очень грязно. Я... я немного растрепана. — Она указала руками на то, что творилось в комнате, как бы говоря, что поэтому на ней грубый фартук из мешковины.
— Вы бледны, вы потеряли свой румянец. — Его слова на мгновение вернули ей румянец, когда она ответила:
— Я скоро верну его. Ветер у реки славится тем, что делает вас красным или синим. — Она смущенно засмеялась.
Они замолчали, глядя друг на друга. Затем, сделав над собой усилие, Эмили расцепила пальцы, слегка приподнялась с ящика и стянула фартук. Девушка сидела, складывая его и ожидая, когда Стюарт снова заговорит, поскольку в данный момент, хоть она и была переполнена чувствами, ей не хватало слов.
Ее руки замерли, когда он тихо сказал:
— Я жалею, что меня там не было, когда это случилось. Джордж мне все рассказал, все, что он знал. Вы, наверное, были очень обижены, раз так поступили.
Она опустила голову на грудь, и ее голос был подобен шепоту.
— Мне не нужно было это делать, теперь я понимаю, что не нужно было это делать.
— А вас не затруднит рассказать мне, что произошло?
Прошла целая минута, прежде чем Эмили заговорила.
— Берч ушел без предупреждения. Он ушел до того, как я проснулась, забрав корову, лошадь и овец. Он оставил мне письмо, в котором... в котором не было ни слова сожаления, и пять фунтов. Я... я думаю, что именно его мелочность вывела меня из равновесия. Он написал, что я могу забрать мебель, кро... кроме трех предметов - французского столика, часов и бюро. Это были единственные предметы, которые представляли собой какую-то ценность. Он объяснил это тем, что не может пойти к ней с пустыми руками. Это как-то... ну, в общем, на меня что-то нашло. — Девушка подняла голову и посмотрела на Стюарта. — Если бы я тогда смогла заплакать, то слезы унесли бы с собой мое сумасшествие, но я не могла плакать. Весь тот день я перетаскивала мебель и вещи из дома и складывала их в кучу. Я не подожгла их до тех пор, пока не стемнело. А потом люди поднялись на холм... из деревни, шахтеры. Затем пришел он. Я знала, что ждала его прихода, ведь он мог подумать, что я дотла сожгла его коттедж.
