Кэтлин Вудивисс - Шанна
— Ваш отец уедет надолго. Приходите ко мне сегодня в коттедж.
Шанна кивнула и почувствовала, как ослабла сжимавшая ее рука.
Когда Шанна проскользнула в дом и быстро поднялась по лестнице, было уже почти темно. Она попыталась собрать волосы в пучок, но косы не слушались дрожащих пальцев, и ей это удалось лишь наполовину. На щеках еще пылал румянец страсти. Она была в плену мужского запаха Рюарка, а глаза ее были похожи на темно-синие озера. Эргюс уже поджидала Шанну с приготовленной вечерней ванной.
— Вы опять были у него, — заметила служанка. — Среди белого дня! — негодовала она. — Как только не стыдно проделывать такое под носом у отца!
Шанна вздрогнула, и щеки ее разгорелись еще жарче.
— О, прошу тебя! — нетерпеливо воскликнула ока.
— Ну, ясное дело, вы не любите, когда вас упрекают. До его приезда вы были настоящей дамой. Теперь же просто не можете держать себя в узде. — Голос служанки звучал все громче, и все явственнее слышался шотландский акцент, как бывало каждый раз, когда ее что-нибудь не устраивало. — А он! Ходит за вами по пятам и валит вас в постель, как только предоставляется мало-мальски удобный случай. То-то он будет доволен, когда у вас раздуется живот. Он, должно быть, очень гордится тем, что так часто пробует на вас то, что носит в штанах!
— Эргюс! Довольно же!
— Да что уж там, ведь так и будет, — тяжело вздохнула горничная. — И говорить с вами об этом напрасно. — Но Эргюс все же сделала последнюю попытку: — Девочка моя, вы знаете, как я вас люблю. Но я не могу безразлично смотреть на то, что вы с собой делаете. Я была рядом с первого дня вашей жизни и до вашего отъезда в Европу, то есть восемнадцать лет. — Она подняла лицо кверху и подозрительно втянула носом воздух. — И вот теперь я вижу, как вы тайком встречаетесь с простым рабом. Мой Джейми и я, — мысли ее на мгновение унеслись вдаль, — мы были из бедняков Северной Шотландии и долго не прикасались друг к другу. А вы! — Она снова внимательно взглянула на Шанну и проникновенно проговорила: — Шанна, девочка моя, вы не понимаете, что делаете. Разве вам не стыдно?
Шанна вздернула подбородок. Как ни странно, она не чувствовала ни малейших угрызений совести, когда лежала в объятиях Рюарка. Что это? Любовь? Ну да, он любит ее. Он так часто говорит об этом… Ну а что она сама? Любит ли она его? Как люди узнают любовь, когда она к ним приходит? То, что она целиком отдается ему, — это разве не от любви? Или просто страсть? Да, конечно, но есть и что-то большее. Шанна не находила ответа.
— Нет, — прошептала Шанна так тихо, что горничная едва уловила это слово. Она повернулась спиной к Эргюс, и та принялась расшнуровывать корсаж ее платья. — Нет, я не чувствую стыда. Он любит меня, и я… — Шанна нахмурилась и тряхнула головой. — Между мной и господином Рюарком много такого, чего ты, Эргюс, понять не можешь. Но боюсь, что этому скоро придет конец, если Милли поступит так, как говорила.
— А что известно Милли?
— Боюсь, что слишком многое, — печально ответила Шанна.
Одно дело, когда хозяйку критиковала сама Эргюс, и совсем другое, когда против нее выступал кто-то еще. В этом случае служанка была полностью на стороне своей госпожи.
— Тогда ей лучше попридержать язык, — с угрозой в голосе проговорила Эргюс — Ваш отец в кабинете, вместе с Ролстоном, мистером Питни и этим сэром Биллингсхэмом. Не думаю, чтобы Милли решилась побеспокоить хозяина и его гостей. И все же вам надо быть очень осторожной.
Эргюс протерла и без того чистую полку со статуэтками и снова повернулась к Шанне.
— Я слышала, как сэр Биллингсхэм спрашивал о вас. Он видел вашу лошадь в конюшне и интересовался, куда делись вы сами. Он, наверное, советует вашему отцу последить за вами, — высказала она пришедшую ей в голову мысль. — Возможно, отца уже начинает озадачивать ваше поведение в присутствии Рюарка. Но все же, — тяжело вздохнула Эргюс, — он верит вам. И вы допустите большую ошибку, если обманете его доверие.
Шанна стала раздеваться. Но тело ее все еще жило недавними минутами страсти, и она не решалась расстаться с рубашкой. Служанка поняла молчаливый намек и вышла, бросив напоследок через плечо:
— Я приду вас причесать.
Уложив косы, Шанна погрузилась по плечи в ароматизированную воду и принялась мыться, едва прикасаясь намыленной губкой к рукам и плечам. Она делала это неторопливо, занятая своими мыслями. Откинувшись на край ванны, она закрыла глаза, расслабленная теплой водой, и чуть было не задремала, когда до нее донесся веселый свист из холла перед гостиной. Она тихо улыбнулась, зная, что это мог быть только Рюарк, и у нее закружилась голова от воспоминания о проведенных вместе часах.
…Балдахин над кроватью Рюарка рассеивал свет, наполнявший весь коттедж. В обрамлении раздвинутых занавесок их лежавшие на постели обнаженные тела были озарены светом, проникавшим сквозь белые гардины на окнах. Янтарные глаза Рюарка блуждали по ней, не отрываясь ни на секунду, дыхание его было неровным, и он трепетал всем телом. Его руки, от которых исходила такая тихая нежность, повторяли путь, проделанный глазами, исторгая из нее стоны наслаждения. Его поцелуи жгли ее тонкую кожу. Рюарк с тихим смехом прижал ее к себе. Ноги их сплелись, тонкие пальцы Рюарка погрузились в мерцавшее золото ее волос, а губы скользнули вниз по разгоряченной шее.
— Шанна, моя любимая Шанна, — хрипло бормотал он. — Ваше великолепие ослепляет меня. Как вы прекрасны, любовь моя!
Она трепетно коснулась губами его щеки. Чувства ее были слишком велики, чтобы она могла произнести хоть слово.
Ее воспоминания были прерваны стуком Эргюс в дверь спальни. Когда служанка вошла, Шанна быстро поднялась, завернувшись в широкое полотенце, шагнула за ширму для переодевания и стала вытираться. Эргюс явно обиделась и принялась ворчать, что она все эти годы помогала своей госпоже одеться, а теперь, после того как Шанна спуталась с этим рабом, она позволяет только ему любоваться своей божественной красотой.
Шанна, слегка покраснев, озабоченно взглянула на балконную дверь. Если Рюарк слышал, как она ночами бродила по комнате без сна, он мог слышать и их разговор с Эргюс. Натянув рубашку, она вышла из-за ширмы и предостерегающим жестом призвала ее к сдержанности, когда та подошла к ней со щеткой для волос.
— Если ты пришла, чтобы причесать меня, то приступай. Или я найду для тебя другое занятие, достойное твоей благородной натуры, например, предложу вынести ночной горшок, пока еще не начался отлив.
Глава 22
Шанна стремительно сбежала вниз по ступеням лестницы. Ничто так не выводило из себя ее отца, как опоздание к столу. А Шанна опаздывала. Под приподнятой юбкой мелькали изящные лодыжки. Эргюс уже на ходу подвязала ей локоны лентой.
