Мачехина дочка - Оксана Зиентек
— Скромно, как и положено честным подданным Его Величества, — отшучивалась я.
Мы смеялись и шутили, наслаждаясь солнцем. Осень в этом году выдалась на удивление теплая и сухая. Я ожидала, что к моему балу уже вовсю будет дождить.
— Прогуляемся? — Спросил неожиданно Эрик.
— А мы разве не гуляем? — Удивилась я неожиданному предложению. Сидеть на камнях, подставив лицо солнышку, и слушать шум воды и шутки Эрика было приятно, не хотелось никуда идти.
— Гуляем. Но если мы прогуляемся чуть дальше от замка, чтобы строгая госпожа баронин не увидела нас случайно из окон, то я смогу наконец-то поцеловать свою невесту. А иначе, мне снова придется красться коридорами ночного замка. И нас снова могут застигнуть при компрометирующих обстоятельствах.
— Никто нас не застигнет. — Ответила я, не подумав. — Господин целитель прописал маме постельный режим. Да и вообще, она не ходит ко мне по вечерам с тех пор, как я выросла. Не знаю, что в тот раз на нее нашло.
— Это приглашение? — Голос Эрика звучал серьезно.
— Прости? — Не совсем поняла я.
— Ты так уверено говоришь, что никто не застанет нас в твоей спальне. Это значит, я могу прийти?
— Эрик! — Возмутилась я. Ну почему он всегда так быстро перескакивает с шуток к серьезным вещам и обратно? Я за ним порой просто не успеваю. — Ты и так приходишь, когда хочешь.
— Тогда я приду. — Довольно кивнул Эрик. А я снова почувствовала себя деревенской глупышкой. Вроде, сама же и разрешила, но так и не поняла, когда.
— А теперь пойдем гулять.
Мне ничего не оставалось, как принять протянутую руку, и отправиться в глубину парка вслед за Его невозможным Высочеством. Забредя чуть дальше, мы спрятались среди разросшихся за лето рододендронов и целовались, словно не виделись сто лет. А потом Эрик подарил мне брошь. Оказывается, он все время переживал, что со мной что-нибудь может случится и мне снова придется черпать больше магии, чем я могу контролировать. Поэтому заказал у своего знакомого артефактора брошь, которая будет служить накопителем. Она позволит мне в следующий раз обойтись без траты собственных сил.
— Я подумал, — сказал Эрик, притворяясь беспечным, — что раз эти накопители теперь носят все, кому не лень, то и моя невеста не должна отставать от моды.
— Эрик! Но это же безумно дорого! — Восхищенно прошептала я. — И неприлично.
— Да? Что тут неприличного? — Эрик держал брошь в руках, недоуменно ее рассматривая.
Надо сказать, брошь была великолепной. Искусный мастер сделал ее в виде венка из листьев и цветов, вплетя в венок крохотные эмалевые медальоны: герб Люнборгов в центре, как символ моей будущей принадлежности к правящему дому. А вокруг — гербы Дюрингов, Роде и Блитерстерпов. Кончиками пальцев потерла я изображение герба, который был моим по праву рождения, но который я видела только на рисунках в Хрониках. Серебряные копья на фоне неба, герб рода, забывшего свою дочь.
— Неприлично фройляйн носить такие дорогие вещи. — Пояснила я Эрику, поборов искушение. — Возможно, у вас в столице и забыли старые обычаи, но у нас так нельзя.
— Синичка, ты — принцесса. Тебе можно многое.
— Принцессой я стану после свадьбы, а пока — всего лишь фройляйн фон Блитерстерп.
Но на этот раз Эрик не стал слушать моих возражений, просто приколов брошь к вороту платья. Эмаль и золото странно смотрелись на скромном синем полотне, но когда я потянулась, чтобы снять подарок, Эрик не позволил, накрыв мою руку своей.
— Носи ее, Синичка. Поверь, никто не посмеет сказать что-либо против.
А потом мы медленно шли в сторону замка. Всячески оттягивая момент, когда нам снова придется каждому играть свою роль. Мы намеренно не держались тропинок, слушая, как сухая листва шуршит под ногами.
— Знаешь, Гота, — мечтательно сказал Эрик. — Когда осень приходит в дворцовый парк, там становится необычайно красиво. И из окна нашего дома ты сможешь каждый день любоваться на парк и замок за ним. Я слушала и представляла себе, как это все будет: столица, королевский дворец, новый дом.
— Эрик, расскажи мне об их Величествах. — Попросила я. — Какие они?
— Папа с мамой? — Эрик улыбнулся. — Они замечательные. Думаю, вы поладите с мамой, она у нас такая же практичная, как и ты. Знаешь, мама ведь не всегда жила во дворце. Прошлым королем Фразии был не мой дед, а его старший брат. Только брак короля с вотанской принцессой так и остался бездетным, поэтому после него престол занял мой дядя. Говорят, бедная королева так хотела детей, что под конец жизни совсем сошла с ума и закончила свои дни в одном из приютов женского Ордена. А до тех пор маме с братьями категорически запрещалось даже приближаться ко дворцу, чтобы не огорчать Ее Величество.
— Какая грустная история. — Покачала головой я. — Бедная женщина!
— Кто, старая королева? — Эрик задумался, явно подбирая слова. — Ей, конечно, не позавидуешь. Но дядя рассказывал, что на их семью неоднократно покушались. И подозревали, что за всеми попытками стоит именно королева. Что она не могла перенести мысль, что трон достанется дедовым детям, тогда как ее дети умирали в младенчестве.
— И всё равно — это страшно. — Вздохнула я. — И чем это делает нас с твоей мамой похожими?
— Вы обе воспитывались в строгости, в достатке, но не в роскоши. — Начал перечислять Эрик. — И, прости, но мне кажется порой, что твоя мама тоже не знает, что ей с тобой делать.
— Папа-барон говорит, я просто слишком быстро выросла. — Пожала плечами я.
— Да, наверное. — Согласился Эрик и замолчал.
— А Его Величество? — напомнила я ему о теме нашей беседы.
— Папа — он тебе тоже понравится. За глаза его называют «Его трудолюбивым Величеством»
— И он не обижается?
— Нет. — Эрик рассмеялся. — Он даже гордится этим, Синичка. Я мог бы рассказать тебе. Что они любят есть на
