Эллен Марш - Бегство от грез

По мере того как медленно проходили недели, отчаяние Ровены сменилось гневом, и она решила написать Квину, что считает его мелочным, дурно воспитанным и несправедливым человеком, потому что он наказывает ее таким образом. Перепачканные чернилами и пестрящие подчеркнутыми словами письма каждую ночь оставались высыхать на ее туалетном столике только для того, чтобы быть разорванными на кусочки или сожженными в припадке раскаяния на следующее утро.

Постепенно гнев Ровены исчез, но глухая боль утраты не проходила. Беспокоило не только страстное желание снова увидеть Квина, вытеснявшее все другие эмоции, но и страх за него, ужас, порожденный страхом смерти, постоянная мука каждой офицерской жены, особенно потому, что новости, приходящие в те дни из Брюсселя, были почти зловещими.

Наиболее пугающие известия Ровена недавно узнала из длинного письма от Шарлотты Йорк. С ее слов следовало, что части, где служил Квин, будут направлены на передовую, когда линия фронта окончательно выяснится. И там он и его солдаты должны будут отразить натиск французской атаки. Было невыносимо думать, что он может быть ранен или убит. Какое значение имели какие-то размолвки между ними, когда для него возникла реальная угроза погибнуть от пушечного ядра или сабли?

– Я должна увидеть его, – подумала Ровена, глядя на заречные холмы с зелеными виноградниками и распаханными полями. – Я все ему прощу. И, конечно, он простит меня. Невозможно, чтобы такие недостойные чувства, как гордость и обида, встали между нами.

Она должна ехать в Брюссель. Но как? Ее тетя и дядя никогда не позволят ей. Не позволит и Симон, с каким бы пониманием он к ней не относился. Джейми, возможно, согласится сопровождать ее, если она его об этом попросит, но он еще слишком слаб, чтобы выдержать долгое путешествие. Она должна ехать одна или рассчитывать на помощь друзей. Но на кого?

Слоняясь по комнате из угла в угол и ломая руки, Ровена перебирала в уме знакомые имена. Никто в доме не мог ей помочь, ни Жюсси, ни Мадлон, ни кто-то из слуг. Джерард и Полина остались в Париже. Если бы она могла передать письмо Исмаилу! Конечно, он приехал бы и увез ее.

В конце концов Ровена отправилась на поиски Джейми, который, она могла на это рассчитывать, с сочувствием отнесется к ее страхам. Она обнаружила его сидящим на террасе и наслаждающимся солнцем, как он делал каждый полдень, до того как Жюсси забирала его обратно отдыхать. За время болезни он очень похудел, и хотя солнце подрумянило его красивое лицо, загар не скрывал острые очертания его скул и запавшие глаза.

Он дремал, когда Ровена вышла на террасу, но шорох ее юбки по теплым камням разбудил его. Подняв голову, он улыбнулся ей той особой улыбкой, которая, казалось, была у него специально для нее. Протянув руку, он притянул ее к себе, и Ровена села на низкие перила террасы.

Какое-то время оба молчали. Лицо Ровены хранило замкнутое выражение. Солнце сверкало в ее неприбранных рыже-золотых волосах. Она выглядела небрежно, но – Джейми не мог не отметить этого – все равно оставалась очаровательной. Несмотря на ее беспокойство, на ее непричесанные волосы, на то, что она, как и он, сильно похудела, она казалась ему более прекрасной, чем раньше.

И, конечно, Джейми знал почему. Тот, кто глубоко любил сам, видел эти признаки в другом. Хотя случайная трещина пролегла между Квином и его женой, Джейми почувствовал при возвращении Ровены в Шартро, какие большие перемены вызвала в ее бурном темпераменте любовь к его брату. Она сделала Ровену более мягкой, более прелестной, более соблазнительной, чем прежде, и сердце Джейми заныло, когда он увидел печаль в ее глазах и отпечаток острого страдания на лице.

– Я должна ехать в Бельгию, – сказала наконец Ровена. Звук ее голоса заставил жалобно заскулить Клари, лежавшую у ног Джейми.

Джейми усмехнулся, глядя в ее упрямые глаза.

– Я знаю, почему вы пришли ко мне с этим решением.

Фиолетовые глаза раскрылись, и он протянул к ней руку.

– Нет, подождите, не убегайте так опрометчиво. Я не намерен сопровождать вас. Жюсси оторвет мне голову за это.

Лицо Ровены вытянулось.

– Тогда как же я смогу сделать это?

– Вы теперь замужняя женщина, моя любовь, – ласково заметил Джейми, – что означает, что вы имеете право путешествовать одна, конечно, должным образом сопровождаемая служанкой или лакеем.

– Ох, Джейми! Вы знаете, что мои тетя и дядя никогда не согласятся на это.

– Вы спрашивали их?

– Нет, конечно, нет. Но...

– Этой весной в Брюссель съехался весь фешенебельный мир, – подчеркнул Джейми. – Похоже, что среди наших соотечественников стало модным поддерживать военные усилия и моральный дух наших войск. Вы обнаружите там наших августейших леди: герцогиню Ричмонд, леди Гамильтон, леди Гревиль. Все они дают балы и рауты, званые вечера и танцы, собирая деньги для дела и соперничая между собой при редких появлениях нашего всеобщего любимца герцога.

– Вы находитесь в контакте с кем-нибудь там?! – заключила Ровена. – Откуда еще вы можете знать об этом? Кто это, Джейми?

– Мой брат.

Она погрузилась в размышления.

– Квин? Но... но как? Я не видела ни одного письма от него!

– Это потому, что он отправляет их военной почтой. О, не для того, чтобы скрыть их от вас, – добавил Джейми, видя выражение ее лица. – Это... ну... более сложно...

– Опять опутываете все тайной, да? – сухо спросила Ровена. – В самом деле, Джейми, можно подумать, что вы уже достаточно получили! Если Жюсси узнает... Иисусе сладчайший! Но она ничего не знает, не так ли?

– Конечно, нет! Я сказал только вам, потому что, я знаю, вы не пророните об этом ни слова. Как вы можете убедиться, я не буду волноваться, пока снова не поправлюсь, – грустная улыбка тронула губы Джейми. – Хотя для меня очевидно, и Квин согласен, что служба настоящих... шпионов, если вы предпочитаете называть нас так, испытывает невероятную нехватку на севере. У этих проклятых ганноверцев, которых нанял Веллингтон, даже не хватает ума отличить ложные сведения от настоящих. Они добросовестно пропускают их, не удосуживаясь узнать степень их достоверности. Господи, какая страшная путаница, должно быть, от этого в штабах!

– Почему это плохо, Джейми? – спросила Ровена, сразу отложив свои дела.

– Это не совершенно бесполезно, – успокоил Джейми. – Никто на самом деле не верит, что Наполеон может собрать армию на бельгийском фронте до того, как русские и австрийские войска присоединятся к Веллингтону. Простая логика против него И Квин сообщает, что прусское войско Блюхера так близко, что две армии могут быть соединены в любой момент. Правда, он беспокоится об отсутствии нужной информации, снабжающей аванпосты. Армия просто не может функционировать без отражающих положение донесений. Эти проклятые несведущие недоноски! Если только...