Кэтлин Вудивисс - Шанна
— Нет! — Ответ прозвучал слишком стремительно, слишком кратко. Шанна тряхнула головой и плотно сжала губы.
Рюарк наклонился к ней, чтобы дотронуться до локона, упавшего ей на плечо. Голос его был хриплым и страстным:
— Могу я прикоснуться к вам… всего на мгновение?
Шанна не ответила, а лишь растерла цветок между ладонями, тесно прижав одну к другой, чтобы скрыть дрожь в пальцах.
— Я хочу вас, — его шепот прозвучал в ушах Шанны, как выстрел.
— О, Рюарк, не говорите этого! — Ее слова были похожи на рыдания. — Я не могу…
Она плотно прижала руку к дрожавшим губам и закрыла глаза, не в силах побороть охватившего ее волнения. Помятый цветок выпал из рук на землю.
— Не прикасаться? Не говорить? — Голос Рюарка стал жестким. — Шанна, уж не боитесь ли вы меня?
Глаза Рюарка гневно загорелись.
«Да! Да! Да! — мысленно кричала она, — Да, я боюсь вас, вашего прикосновения. Боюсь, что вы скажете мне: „Я люблю вас“, я потеряю контроль над своими чувствами и не смогу больше сопротивляться. Как вы не понимаете этого? Я теперь беззащитна перед вами. Мы слишком хорошо знаем друг друга. Я лечила ваши раны, как свои собственные, охраняя ваш покой, как вы охраняли мой. Я, не отрываясь, смотрела на вас, слабого и беспомощного. Я не могу вас больше отвергать». Она стояла перед Рюарком с искаженным болью, но прекрасным лицом и со сплетенными пальцами.
— Я… скоро вернется домой отец. — Голос Шанны звучал как натянутая тетива. — Я должна приготовить ему завтрак.
Это был самый неудачный предлог, какой только можно было придумать. Шанна быстрым шагом направилась к дому, оставив Рюарка в одиночестве.
Шанна внезапно вспомнила слова Рюарка и остановилась, поймав себя на том, что опять ходила взад и вперед по своей спальне. Прошла неделя, как они с Рюарком вернулись на остров. Она чувствовала, что ее выдержке приходит конец. Ее преследовали его глаза, которые были зеркалом ее собственной страсти и желаний. Теперь, когда у него появилась возможность передвигаться, он находился поблизости от нее, смотрел на нее и ждал. Единственным спасением были те минуты, когда его посещали надсмотрщики с лесопилки, которые нуждались в разъяснениях чертежей или совете, и только тогда на нее не устремлялся его неусыпный взгляд.
Тщетно пытаясь заснуть, Шанна испробовала все средства. Она приняла теплую ванну, читала, принималась за еду, пыталась сочинять стихи, даже выпила стакан парного молока, который принесла Эргюс. Ничто не помогало. Кровать казалась неудобной, простыни — чересчур грубыми. Хотя часы уже пробили одиннадцать, сна у нее не было ни в одном глазу.
После своего возвращения она оказывала больше внимания Эргюс, больше ценила заботы Берты и проявляла большую терпимость к порой слишком эмоциональным выходкам Питни, не говоря уже об отце. Она никогда не обнаруживала особенно бурных чувств к ним, но ценила их доброжелательность и переживала, если к ней были невнимательны.
И был еще Рюарк. Он поправлялся с невероятной быстротой. Шанна не могла не признать, что ее отношение к нему тоже изменилось. Теперь она уже не сравнивала его с идеальным образом куртуазного рыцаря. При таком сравнении у каждого обнаруживался какой-то недостаток. Нет, теперь она принимала его таким, какой он есть.
Шанна медленно вышла на балкон. Ветер посвежел, и она плотнее закуталась в теплый халат. Полусидя на перилах, она задумчиво глядела в безлунное небо. Мерцали одни лишь звезды, рассыпанные на черном бархате ночи, на котором четко виднелся Млечный Путь. Шанна снова принялась ходить взад и вперед, теперь уже по балкону, и поймала себя на том, что остановилась перед стеклянной дверью, которая вела в комнату Рюарка. Спит ли он? Или ему не спится? Он сказал ей, что часто слышит по ночам, как она ходит по комнате. Шанна вдруг ощутила непреодолимую потребность заглянуть в его комнату, и ноги сами понесли ее вперед помимо воли. И вот она вошла. Рюарк лежал на постели. Простыня оставляла открытой его поросшую темной растительностью грудь. И вдруг Шанна поняла, что глаза Рюарка открыты, и он неотрывно смотрит на нее. Пальцы Шанны развязали пояс, и пеньюар упал к ее ногам. В темноте на секунду блеснула ее мягкая бледная кожа, она, приподняв одеяло, скользнула под него и прижалась к Рюарку.
Его руки сразу же обвились вокруг нее, а рот уже искал ее губы, твердый, настойчивый, подвижный, разжигающий огонь невыносимой силы. Это было и блаженство возвращения к себе, и ураган вернувшейся страсти, и сладость весеннего пробуждения, и боль победного объятия — все слилось воедино, пульсируя в такт ритмичному движению тел, когда она страстно приняла его.
Этот пламень экстаза, сплавив их в одно целое, поднял на недосягаемые высоты и после стремительного парящего полета бездыханными и обессилевшими вернул их на землю.
— Рюарк? — прошептала Шанна, уткнувшись лицом в поросшую густыми волосами грудь Рюарка.
— Что, любовь моя? — Губы Рюарка мягко коснулись ее лба.
Она не ответила, лишь прильнула к нему теснее и улыбнулась сквозь дремоту…
Итак, воздушный замок Шанны рухнул под решительным натиском любви Рюарка. Ее апартаменты в отцовском доме казались ей пустыми, когда его не было рядом с ней. Когда он уезжал с Траерном на строительство лесопилки, она нетерпеливо ждала его возвращения. Ей казалось, что маятник часов застыл на месте. Она не раз засыпала с томиком стихов в руках, чтобы потом с улыбкой проснуться уже в его нежных объятиях, прижаться к его горячему крепкому телу и услышать над ухом: «Я люблю вас». Вот тогда часы превращались в секунды, и ей хотелось навсегда остановить их неугомонное тиканье.
Утром, отпустив последнего из мастеров, Рюарк остался один в громадном доме, не считая слуг. Его раздражало, что Шанна отправилась на прогулку верхом с сэром Гэйлордом. Мало приятного видеть, как ухаживают за женой, о своих правах на которую ты не можешь заявить открыто. Рюарк натянул кожаную куртку и вышел.
В конюшне, куда зашел Рюарк, волновался Аттила, которого давно не седлали. Он нервно взял с руки Рюарка куски сахара. Рюарк не ездил верхом с того дня, как попал в руки пиратов, и решил проверить, сможет ли усидеть в седле с больной ногой.
— Поехали, — проговорил он, погладив изящную бархатную морду жеребца. — Доставим друг другу небольшое удовольствие!
Попридержав лошадь несколько секунд, чтобы нога привыкла к седлу, Рюарк решил, что можно ехать, и направился к сахарному заводу.
В ожидании урожая тростника дробильные барабаны пока молчали, и в цехе находилось лишь несколько сторожей, все же остальные работали на строительстве лесопилки, которое следовало завершить до отъезда Траерна в колонии. Рюарк прошел через варочный цех, где его приветствовал работник, проверявший котлы для варки патоки.
