Екатерина Юрьева - Обрученные грозой
Последовала очередная смена блюд — и столы начали приготавливать к десерту. Слуги специальными щетками смели со скатертей крошки, официанты внесли вазы с разноцветным мороженым — фисташковым, лимонным, вишневым, сливочным. На огромных блюдах сине-желтыми язычками пылало модное пирожное «Везувий на Монблане». Перед гостями появились хрустальные вазочки со свежими фруктами, вареньем, конфетами; огромные тарелки с бланманже, бисквитами под взбитыми сливками, зефирами, подовыми сладкими пирожками; холодные кисели и компоты. Все гости с немалым оживлением принялись лакомиться десертом, будто перед этим не было семи или восьми перемен блюд: ни супа, ни индеек в лимонах, ни гусей с яблоками, ни котлет, ни жаркого из дупелей, ни голубых щук, ни молочных поросят.
Докки дотронулась лишь до лимонного мороженого, не слишком сладкого, с приятной кислинкой на вкус. Рядом судачили соседки по столу, обсуждая чьих-то непутевых мужей.
— Каково, скажите, видеть это женщине, у которой есть хоть какие чувства? — взволнованно вопрошала некая дама. — Хорошо, когда глупость или легкомысленность затмевают очевидные истины, но для тех особ, которые понимают неверность мужей…
— Меня возмущают такие ситуации, — отвечала ей другая. — Спрашивается, как же нам не бояться замужества, когда перед глазами подобные примеры?
— Нынче дамы взяли в моду скверно питаться, — говорили напротив, на мужской «половине». — Ложечку проглотят, крылышко отщипнут… По мне, так нет ничего приятнее женщины с аппетитом, в теле, чтоб и щеки румяные, и глаза блестящие… И прочее — все как положено…
Докки подняла глаза от своего размякшего, подтаявшего мороженого и заметила, как Палевский бросил быстрый взгляд на ее тарелку. «Он тоже предпочитает женщин с хорошим аппетитом», — подумала она, вспомнила, как в той березовой роще на поляне он подкладывал ей куски мяса с хлебом, и еще сильнее расстроилась.
После обеда гости перешли в библиотеку и гостиные. Одни музицировали у фортепьяно, другие уселись за бостонными столами, желая перекинуться в партию-другую, третьи, собравшись кружками, беседовали, пока в столовой перед танцами лакеи убирали столы.
— Вы что-то бледны, — обеспокоенно сказала Ольга, подойдя к Докки.
— Разболелась голова, — ответила Докки, которая и в самом деле чувствовала себя неважно. — Надеюсь, Софья Николаевна не обидится на меня, если я вскоре покину ее дом? Только не знаю, как бы мне уйти, не привлекая к этому ничьего внимания.
— Дождитесь начала танцев, — посоветовала ей Ольга. — Сейчас ваш уход может кому-то броситься в глаза, а во время танцев этого никто не заметит. Потом я передам бабушке ваши извинения.
— Ma chèrie Евдокия Васильевна, — раздался рядом густой голос Вольдемара. — Надеюсь, вы не откажете мне…
Докки в панике оглянулась. Сзади к ней подходил сытый и довольный Ламбург с розовым лоснящимся лицом.
— …в танце, — сияя, продолжил он. — Несколько кругов польского — как раз то, что необходимо организму после плотного обеда.
— Боюсь, я… — начала Докки, намереваясь отклонить приглашение Вольдемара, но тот с поклоном уже удалился, завидев какого-то знакомого.
— У вас поразительное терпение, — сказала ей Ольга. — Я бы давно с криками сбежала от него.
— Ох, нет у меня уже никакого терпения, — Докки покосилась на другой конец гостиной, где стоял Палевский с Жени Луговской.
Едва он появился в комнате, как его обступили дамы и вот уже с полчаса не оставляли в покое. То возле него крутились Сербина с Надин, то еще какие-то матроны с дочерьми, Сандра Качловская, графиня Мусина, сестра Палевского Наталья Марьина со своими приятельницами, а теперь его вниманием завладела Жени. Она положила руку на его рукав и что-то оживленно ему говорила. Он же, вежливо наклонив голову, внимательно ее слушал. «Интересно, они договариваются о свидании, — думала Докки, — или это обычный светский разговор, идущий между бывшими любовниками?» Она представила, как Палевский обнимает и целует Луговскую — как еще сегодня целовал ее саму, — и беспомощно зажмурила глаза, будто это могло помочь избавиться от картин, созданных разгулявшимся воображением.
— О, бабушка, — сказала Ольга.
Докки, вздрогнув, оглянулась и увидела, что к ним подходят княгиня и Нина Палевская.
— Я рассказала графине о ваших вечерах путешественников, — сказала Думская, обращаясь к Докки. — Оказывается — я совсем забыла о том, — граф Поль целый год жил в Англии. И Нина уверяет, что он может рассказать много чего интересного. Думаю, вам следует пригласить Палевских на очередное ваше заседание, дорогая. Я и сама с удовольствием послушаю об Англии. Ехать туда далеко, да и обременительно, а послушать-то я всегда с охотой… — со свойственной ей бесцеремонностью заявила княгиня, прежде не раз утверждавшая, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, и что ей не пристало терять свое драгоценное время на россказни каких-то бродяг, которым не сидится дома.
— Баронесса, право, не подумайте, — обратилась к Докки смутившаяся Нина Палевская. — Вы вовсе не должны…
Софья Николаевна перебила ее ехидным смешком.
— Докки будет только счастлива принять вас в своем доме, — она покровительственно похлопала графиню по руке своей маленькой ладошкой. — И кто ж откажется послушать такого молодца? Весь Петербург сбежится.
— Я… я с удовольствием, конечно, — пробормотала Докки, метнув на Думскую укоризненный взгляд. — Разве что… генерал, боюсь, не совсем оправился от ран.
— Когда Поль оправится от ран, то тут же помчится на свою войну, — провозгласила княгиня. — Поэтому нам всем следует пользоваться возможностью, пока он здесь. В состоянии передвигаться — значит, в состоянии и рассказывать.
Она с нескрываемым неудовольствием посмотрела на Палевского и Луговскую.
— Поль! — позвала она его. — Подите-ка сюда!
Палевский оглянулся, что-то сказал Жени и, расставшись с ней, направился к их кружку.
— Нас приглашают на вечер, для которого вам следует подготовить рассказ об Англии, — объявила ему Думская. — Потешите меня, старушку…
— Непременно потешу старушку, ежели вы меня ей представите, — галантно отозвался он. — А что за вечер и у кого?
— У баронессы фон Айслихт, — довольно захихикала княгиня и погрозила ему пальцем:
— Не притворяйтесь, будто вы с ней незнакомы.
— Madame la baronne, — Палевский, не глядя на Докки, поклонился.
Докки была готова растерзать Думскую, поставившую ее в такую неловкую ситуацию. На помощь пришла графиня.
