Предложение повесы - Лоуренс Стефани
Флинн уткнулся носом ей в ноги. Она ласково заговорила с ним, тихо засмеявшись, когда он фыркнул и довольно кивнул.
— Отстань. Не хочу я ничего слушать! Дуй отсюда, слышишь?
Флик резко выпрямилась и чуть было не свалилась с перегородки. Слова были слышны отчетливо, хотя доносились из-за стены. Говоривший — она узнала тонкий голос одного из лучших жокеев — стоял за конюшней.
— Полно, полно. Если ты меня выслушаешь…
— Я же сказал: ничего не хочу слушать! Убирайся, а то напущу на тебя старика Карразерса.
— Тебе же хуже.
Второй голос был хриплым. Все стихло.
Флик поспешно слезла с перегородки, пронеслась по конюшне, едва не сбив с ног двух конюхов с ведрами, и, добравшись до выхода, осторожно выглянула наружу.
Массивная фигура в поношенном бобриковом пальто удалялась. Лица не было видно из-за низко надвинутой на лоб кепки, руки — спрятаны в карманы. Она вспомнила, что Диллон тоже не смог разглядеть подходившего к нему человека.
Мужчина, направлялся в сторону города.
Секунду Флик стояла в нерешительности, а затем поспешно вернулась в конюшню.
Демон пришел в конюшню незадолго до конца рабочего дня, когда конюхи уже запирали стойла. В воздухе стоял густой запах лошадей, но Демон его почти не замечал. А вот что он заметил, так это старого конька, который спокойно дремал в углу рядом с охапкой сена и ведром воды.
Пройдя по конюшне, Демон остановился у стойла Флинна. Гнедой мирно жевал сено. Двинувшись дальше, он увидел Карразерса, осматривающего копыто молодой кобылы.
— А где Флик?
Карразерс хмыкнул:
— Ушел. Очень спешил. Оставил конька, сказал, что зайдет попозже.
Демон нахмурился:
— Он еще что-нибудь говорил?
— Не! — Ловким движением Карразерс извлек застрявший в копыте камешек. — Он такой же, как все: так и рвется в «Лебедь», чтобы опрокинуть кружку-другую.
— В «Лебедь»?
— Или в «Колокола». — Карразерс отпустил копыто и выпрямился. — Откуда мне знать.
Демон помолчал несколько секунд.
— Значит, Флик отправился в город?
— Угу. Обычно он уезжает домой, но сегодня помчался в город.
— Когда это было?
Карразерс пожал плечами:
— Минут двадцать назад.
Демон резко повернулся и зашагал прочь.
Он не нашел Флик ни в «Лебеде», ни в «Колоколах» — респектабельных постоялых дворах. Обнаружил ее в накуренном зале «Курицы и лисицы», таверны, где собирался всякий сброд, расположенной в узком проулке. Обхватив руками кружку эля, она забилась в угол рядом с громилами, казавшимися рядом с ней великанами. На ее счастье, в зале шел поединок в дартс и публика еще не успела разгорячиться настолько, чтобы искать подходящие жертвы.
Сжав зубы, Демон взял кружку у сбивающегося с ног бармена и пошел через зал, прокладывая себе дорогу через толпу благодаря своему росту и внушительной фигуре. В таверне находились и другие подобные ему посетители: джентльмены, якшающиеся с простолюдинами — офицерами запаса и ошивающимся вокруг скачек сбродом, так что его появление особого внимания не привлекло.
Добравшись до углового стола, он сделал вид, будто не заметил Флик, со стуком поставил кружку и сел.
— Какого черта ты здесь делаешь?
Она возмущенно посмотрела на Демона, быстро перевела взгляд на соседний столик, потом снова на Демона.
Хладнокровно взяв свою кружку, Демон сделал глоток, осматривая соседние столы. За ближайшим сидели двое мужчин с большими кружками. Они на секунду подняли головы, чтобы посмотреть на игру в дартс, и возобновили разговор.
Флик сделала ему знак глазами и прошипела:
— Слушайте!
Уже через секунду Демон достаточно ясно услышал, о чем говорят за соседним столом.
— Так какую лошадь вы имеете в виду?
Говорил жокей. Демон знал его в лицо, но никогда не нанимал. Вряд ли жокей знал о Демоне что-нибудь, кроме его имени, однако постарался спрятать лицо.
— Я слышал, через пару недель ты скачешь на Ровене.
Второй голос, низкий и хриплый, не тонул в общем шуме и был хорошо слышен. Демон посмотрел на Флик. Она кивнула и снова сосредоточилась на соседях.
Жокей сделал большой глоток и поставил кружку.
— Угу, правда. Как ты узнал? Публика об этом еще не слышала.
— Не твое дело, как узнал. Главное, тебе предоставляется счастливая возможность.
— Даже так? — Жокей снова отхлебнул эля. — Сколько?
— Две сотни.
Со стороны игравших в дартс донеслись крики. Жокей и посредник обернулись. Флик не сводила глаз с посредника. Демон под столом толкнул ее ногой и, наклонившись вперед, тихо сказал:
— Не смотри на него, не то он заметит.
Она рассердилась, но смотреть перестала. Снова раздались крики. Все обернулись — даже Флик. Демон в этот момент быстро поменял их кружки и из ее кружки отпил половину, а перед Флик оказалась его кружка, полупустая. Эль в «Курице и лисице» оставлял желать лучшего, но сидеть с полной кружкой значило навлечь на себя подозрения.
Игра наконец закончилась. Крики стихли и разговоры возобновились.
Жокей посмотрел в свою кружку, словно ища в ней подсказку.
— Две с половиной.
— Две с половиной? Ты зарываешься, парень.
Жокей помрачнел:
— Две с половиной. На Ровене буду сидеть я, а она — фаворит. Ставки предполагаются высокие. Очень высокие. Если не хочешь, чтобы она вошла в число победивших, плати две с половиной.
— Гм… Две с половиной. В таком случае она вообще не должна войти в число призеров.
— Не-а, — жокей покачал головой, — не получится. Если она не займет никакого места, мною займутся распорядители и я потеряю лицензию. А на это я не пойду и за тысячу. Я не собираюсь ради тебя лишаться лицензии. Привести ее второй — это еще можно, и то лишь потому, что Кинстер выставит на заезд первоклассную кобылку. Ровена лучше, но я смогу привести ее позже кинстеровской, и никто не заметит. Если в заезде не будет еще кого-то, о ком мы не знаем, они единственные возможные победители. Так что, хочу я того или не хочу, Ровена должна быть в числе призеров.
Незнакомец нахмурился и допил эль.
— Ладно. — Он в упор посмотрел на жокея. — Двести пятьдесят за то, что она не придет первой. Договорились?
Жокей поколебался, потом кивнул:
— Идет.
И тут комната взорвалась жутким криком. Разъяренный громила разбил кувшин о голову соседа. Кувшин разлетелся на куски, получивший удар обмяк. Кто-то кулаком сбил нападавшего с ног.
И началось.
Все повскакали с мест, с грохотом падали на пол стулья, посуда, сами посетители. Образовалась настоящая свалка.
Флик вскочила. Чертыхаясь, Демон сгреб все со стола, перевернул его набок и схватил Флик за плечо:
— Ложись!
Флик укрылась за перевернутым столом, а Демон ладонью прижал ее голову к полу.
— Не высовывайся!
Как только он убрал руку, она приподняла голову. Он выругался и потянулся к ней.
Обернулся Демон как раз вовремя, чтобы уклониться от удара. Нападавший задел только подбородок. Но и этого было достаточно, чтобы привести Демона в ярость. Выпрямившись, он изо всех сил ударил громилу кулаком в живот, а потом в челюсть.
Громила покачнулся и рухнул на кучу тел дерущихся.
— Демон!
Пригнувшись, он швырнул очередного нападавшего, развернувшись так, что тот, пролетев мимо Флик, ткнулся в стену.
Какой-то извозчик выпал из побоища в центре и качнулся в его сторону. Встретившись взглядом с Демоном, он резко остановился, а потом повернулся и снова влез в гущу дерущихся.
— Прекратите, собаки!
Бармен вскочил на стойку и принялся размахивать метлой. Но дерущиеся были от него слишком далеко и, глядя на него, получали массу удовольствия.
Демон осмотрелся. Единственный выход из зала находился напротив, за толпой дерущихся. В стене слева были два окна. Отбрасывая столы и стулья, он добрался до ближайшего, отпер защелку и с силой рванул вверх фрамугу. Она распахнулась.
