Джулия Куин - Гретна-Грин
— Это замечательно, — пытаясь побороть тошноту, поблагодарила Маргарет.
— Пожалуйста, — ответил Джордж, накладывая ей здоровенный кусок.
Маргарет уставилась на малосъедобную массу на своей тарелке, пытаясь удержать рвотные позывы. Если это количество называется «нет-спасибо-не надо», то порция «да-спасибо» может вызвать только содрогание.
— Опишите, пожалуйста, — попросила она, — как выглядит ваша двоюродная бабушка Милли.
— Окх, замечательная женщина. Сильная, как бык. И такая же крупная.
Глаза Маргарет вернулись к созерцанию ужина:
— Да, — прошептала она, — я так и думала.
— Пробуйте, — настаивал Джордж. — Если вам понравиться, то завтра я попрошу жену приготовить хагга-магги[7].
— Хагга-магги?
— Это то же самое, что и хаггис, — услужливо подсказал Ангус, — но в нём вместо овечьего желудка используется желудок рыбы.
— Как … чудесно…
— O, я скажу ей тогда, чтоб готовила, — уверил ее Джордж.
Маргарет в ужасе наблюдала, как владелец гостиницы гордой походкой возвращается на кухню.
— Мыне можем есть здесь завтра, — прошипела она через стол. — Меня не заботит, огорчим ли мы хозяина гостиницы.
— Так не ешьте хагга-магги. — Ангус отправил огромный кусок в рот и стал жевать.
— И как я смогу избежать этой чести, когда вы прожужжали мне все уши, что воспитанный человек должен хвалить пищу владельцу гостиницы?
Ангус все еще жевал, поэтому он сумел избежать ответа. Когда он поднял кружку и сделал большой глоток пива, один из официантов Джорджа скользнул к столу.
— Вы даже не хотите попробовать? — спросил он, указывая на нетронутый хаггис на ее тарелке.
Девушка покачала головой, ее огромные зеленые глаза смотрели с паническим выражением.
— Попробуйте кусочек, — продолжал подшучивать Ангус, налегая на свою порцию с большим аппетитом.
— Не могу. Ангус, объясняю вам, и это — самая странная вещь в моей жизни, но я абсолютно уверена, что умру, если съем хоть один кусочек этого «шедевра».
Он запил хаггис ещё одним глотком пива, посмотрел на нее со всей серьезностью, которую он мог изобразить, и спросил:
— Вы в этом уверены?
Она кивнула.
— Хорошо, если это так … — Он потянулся, взял ее тарелку, и переложил её содержимое на свою собственную. — Не можем же мы позволить хорошему хаггису пропадать впустую.
Маргарет начала осматриваться вокруг.
— Интересно, есть ли у него хлеб.
— Голодны?
— Умираю от голода.
— Если уверены, что выживите без еды еще десять минут, то старина Джордж, вероятно, принесет немного сыра и пудинг.
Вздох, который сделала Маргарет, был невероятно откровенным.
— Вам понравятся наши шотландские десерты, — обнадежил Ангус. — Ливера в них не найдется.
Но глаза Маргарет были прикованы к окну, расположенному на противоположной стене зала.
Предполагая, что ее глаза остекленели от голода, он сказал:
— Если повезет, то нам принесут кранахан[8]. Вы никогда в жизни не ели пудинг вкуснее.
Она не ответила, поэтому он пожал плечами и отправил в рот последний кусок хаггиса. Иисус, виски, и Роберт Брюс, как же было вкусно. Он и не подозревал насколько был голоден. Действительно, что может быть лучше хорошего хаггиса. Маргарет понятия не имела, от чего она отказалась.
Говоря о Маргарет… Он посмотрел на девушку. Теперь она косила одним глазом в другое окно. Ангус задался вопросом, не нужны ли ей очки.
— Моя мама делала самый сладкий кранахан в этой части Лох-Ломонда, — сказал он, полагая, что один из них должен поддерживать беседу на высшем уровне. — Сливки, овсянка, сахар, ром. Воспоминания заставляют мой рот наполниться …
Маргарет дышала с трудом. Ангус опустил вилку. Что-то в звуке ее дыхания, пробивающегося через губы, заставило его кровь заледенеть.
— Эдвард, — прошептала она. Затем выражение лица девушки из удивленного превратилось в такое угрюмое и мрачное, что с ним можно смело идти на битву с лохнесским чудовищем. Она вскочила на ноги и ураганом вылетела из зала.
Ангус положил вилку и застонал. Сладкий аромат кранахан доносился из кухни. У Ангуса от расстройства появилось желание биться головой об стол.
Маргарет? (Он смотрел на дверь, через которую она только что выскочила.)
Или кранахан? (Он с тоской смотрел на дверь кухни.)
Маргарет?
Или кранахан?
— Проклятье, — пробормотал он, поднимаясь на ноги. Похоже, победа осталась за Маргарет.
И поскольку он покинул кранахан, то появилось предчувствие, что этот выбор, так или иначе, отразиться на его судьбе.
Глава 4
Дождь перестал, но влажный ночной воздух ударил в лицо Маргарет, выбежавшей через парадную дверь «Осторожного человека». Она осматривала дорогу перед гостиницей дикими глазами, поворачивая голову налево и направо. Именно Эдвард проходил мимо окна. Маргарет была в этом уверена.
Краем глаза она заметила пару, которая быстро пересекала улицу. Эдвард! Золотистые светлые волосы мужчины выдали его тайну.
— Эдвард! — закричала она и стремительно направилась в его направлении. — Эдвард Пеннипакер!
Ни один признак не указал на то, что мужчина услышал ее, поэтому девушка подобрала юбки и помчалась по улице, выкрикивая имя брата все чаще, по мере сокращения расстояния между ними.
— Эдвард!
Мужчина обернулся.
Человек был незнаком.
— М-м-мне так жаль, — заикаясь, пробормотала она, делая шаг назад. — Я приняла вас за своего брата.
Красивый светловолосый мужчина любезно склонил голову:
— Ничего страшного.
— Ночь туманная, — объяснила Маргарет, — а я смотрела через окно…
— Уверяю вас, никакого беспокойства. А теперь извините меня, — молодой человек положил руку на плечи женщины, стоящей рядом с ним, и привлек ее ближе к себе, — но мы с женой должны идти.
Маргарет кивнула и наблюдала за ними до тех пор, пока они не исчезли за углом. Молодожены. По его голосу, потеплевшему на слове «жена», она поняла, что это именно так.
Они были молодоженами, и как все остальные здесь в Гретна-Грин, вероятно, тайно сбежали, а их семьи, вероятно, были в ярости. Но молодые люди выглядели такими счастливыми, что Маргарет внезапно почувствовала себя такой невыносимо уставшей, несчастной, старой и одинокой.
— Вам обязательно нужно было исчезнуть непосредственно перед пудингом?
Она моргнула и обернулась. Ангус — как такому большому мужчине удавалось двигаться так дьявольски бесшумно? — появился перед ней, сверкая глазами и подбоченясь. Маргарет ничего не ответила. У нее не осталось сил сказать что-либо.
