Сара Беннет - Правила страсти
– Мы направляемся на венерин холмик, – заговорщицки проговорил он, – тебе там понравится.
Мариэтта наслаждалась необычной фантазией, как вдруг какой-то звук вернул ее в кресло в гостиной. В вестибюле послышались голоса, они приближались, а затем она услышала крик и топот.
Мариэтта быстро села, а когда окончательно вернулась в реальность, поднялась с уютного кресла и поспешила к двери. Хотя Добсон запретил ей покидать комнату, она решила, что его слова не распространяются на чрезвычайные ситуации.
Открыв дверь, Мариэтта увидела весьма странную картину. Добсон стоял на коленях и прикладывал большой кусок полотна к ране распростертого на полу мужчины. Рядом стоял слуга, держа за руку уличного мальчишку. Дверь на улицу была широко распахнута, в нее задувал холодный ветер.
Мариэтта быстро подошла к двери и закрыла ее, затем приблизилась к раненому, намереваясь спросить Добсона, нужна ли ее помощь... И застыла на месте. Кожаные ботинки, темные брюки, пиджак, запачканный кровью.
Неужели это Макс?
Ее сперва бросило в холод, затем она почувствовала жар. Комната утратила четкость, и ей с трудом удалось не потерять сознание. Лицо Макса неестественно побледнело, волосы спутались.
– Что это? – прошептала Мариэтта.
– Видите ли, посыльный нашел его на улице, – проговорил Добсон, не поднимая глаз.
Мариэтта вспомнила, как Макс держал ее руку в своей, прикасался губами к ее коже, и его темные глаза обещали ей все, что только она пожелает.
– Несчастный случай? Драка? – Только теперь Мариэтта заметила рану на виске Макса.
– Боюсь, здесь что-то другое. Взгляните на руки. Похоже, его застали врасплох.
Мариэтта коснулась большой руки Макса – она была холодной как лед.
– Видите, на суставах нет царапин? Значит, он не дрался. Думаю, на него напали без предупреждения.
– Но кто мог поступить столь жестоко?
– Да кто угодно.
– Отпустите меня, – неожиданно подал голос стоявший в стороне мальчишка.
Подняв взгляд, Добсон хмуро уставился на него:
– Ты что-нибудь видел?
– Ровным счетом ничего. Джентльмен лежал на земле, и я узнал его, потому что пару раз видел около клуба.
Добсон кивнул:
– Ты правильно поступил. Хорошие дела вознаграждаются, помни об этом. – Он взглядом подал слуге знак. – Отведи его к мадам и скажи, чтобы ему дали крону. А мы отнесем джентльмена наверх и уложим на кровать – незачем ему лежать здесь на холоде.
– Я могу чем-нибудь помочь? – спросила Мариэтта. Добсон оценивающе взглянул на нее:
– Вы справитесь с перевязкой, мисс? В свое время я делал это во время сражения, но с тех пор много воды утекло...
– Я... я справлюсь. – Мариэтта больше всего боялась, что ей откажут.
– Хорошо, идите за мной.
Призвав на помощь лакея, Добсон отнес Макса наверх в аккуратную комнату в дальнем конце галереи, чистую и просто обставленную. Впрочем, подумала Мариэтта, почему она должна ожидать чего-то шокирующего?
Пока слуга разводил огонь, Добсон и лакей разули Макса, а Мариэтту послали за теплой водой и новым полотном. К моменту ее возвращения Макс лежал в постели. Она тут же принялась очищать рану на голове от засохшей крови. До этого Мариэтта даже представить не могла, насколько сильно вьются его волосы и какие они длинные. Ей было очень жаль даже те несколько прядей, которые пришлось срезать, чтобы добраться до раны.
Сила, с которой ударили Макса, говорила о том, что его скорее собирались убить, чем просто привести в бесчувственное состояние, и Мариэтта высказала Добсону свои сомнения, но он лишь пожал плечами, а затем предположил, что некоторым мужчинам все равно, кого бить.
– Надеюсь, доктор скоро придет. – Мариэтта нервно сжала руки. – Кровотечение остановлено, рана чистая, но я не знаю, что делать дальше.
– Сперва нужно зашить рану, – произнес Добсон тоном знатока, – а потом пустить в дело пиявок.
Мариэтта согласно кивнула.
– Как думаете, шрам останется? Жаль, если он испортит такую внешность.
Добсон изумленно поднял бровь, и Мариэтта почувствовала, что краснеет.
– Ну, если все сделать как следует... А даже если и останется, некоторые женщины любят мужчин, у которых есть один-два шрама – их считают очень опытными, повидавшими мир.
Мариэтта дотронулась до волос и аккуратно отодвинула их от раны; при этом Макс не издал ни звука. Тем не менее, его дыхание было затруднено, и он был ужасно бледен; ресницы на его бледных щеках казались темными полумесяцами. Теперь он вовсе не казался ей мужчиной с воздушного шара или Максом, заставившим ее испытать трепет, когда рассматривал ее ладонь. Вид у него был беспомощный и совсем не геройский.
Внизу раздались шаги, и вскоре в дверях появился доктор. Похоже, его вытащили из постели всего пару минут назад. Едва кивнув Добсону, он сразу приступил к осмотру пациента.
– Хм... скверно, – прокомментировал доктор, тыкая зондом в рану с такой силой, что Мариэтта поморщилась. – Тот, кто это сделал, явно перестарался. Теперь рану придется зашивать, и лучше это сделать, пока он без сознания. Боюсь только, как бы потом не возникли контузия, опухоль или внутричерепное кровоизлияние.
– Может, стоит сперва отвезти лорда Роузби домой? – почтительно поинтересовался Добсон.
– Нет-нет, лучше всего оставьте его там, где он сейчас, – больному надо как можно меньше двигаться. Пусть он хорошенько выспится, а когда проснется, дайте ему воды или бульона. Разумеется, кто-то должен постоянно за ним присматривать: его нельзя оставлять одного.
Затем доктор приказал Мариэтте неподвижно держать голову Макса, пока он, зашив рану, накладывал свежую повязку. Только после этого Макс моргнул и открыл глаза.
– Мисс Гринтри? – Он озадаченно смотрел на Мариэтту, потом перевел взгляд на доктора.
– Сэр, вы меня слышите?
– Конечно, слышу, – сердито ответил раненый, пытаясь сесть. – Вот только я не понимаю, что здесь происходит... Господи, моя голова! – Макс снова без сил опустился на кровать.
– Вас ударили, сэр, но теперь волноваться не о чем. Просто закройте глаза и отдыхайте, вот и все.
Повторять совет не потребовалось, Макс тут же закрыл глаза, и вид у него при этом был такой, будто он заснул или потерял сознание. Но доктор был доволен даже этим кратким светлым мгновением.
– С ним все будет в порядке, – уверенно объявил он. – Завтра утром я приду и осмотрю этого молодого человека, но, полагаю, насчет осложнений можно уже не беспокоиться.
Дав еще кое-какие указания, доктор в сопровождении Добсона покинул комнату, и Мариэтта осталась с Максом наедине.
Он не проснулся и не пошевелился. Пристально всматриваясь в него, Мариэтта решила, что Макс определенно походит на байроновского героя. Так романтично и так трагично!
