Кейси Майклс - Испепеляющая страсть
Усевшись в кресло прямо напротив Джилли, он продолжал:
— Достаточно сказать, что это не будет браком двух сердец, желающих биться как одно. Если бы существовала хоть малейшая возможность избежать этого брака, я ухватился бы за нее с не меньшей охотой, чем вы. Так что вам предстоит немало огорчиться, узнав, что даже я, известный своим умом и к тому же доведенный до отчаяния человек, вижу в этом браке единственный выход из сложившейся ситуации. Дав себе труд подумать хотя бы в течение нескольких минут, вы также, я более чем уверен, придете к этому выводу, ведь вы неглупая девушка. Мы можем, по крайней мере, — предложил он, — заключить брачный союз на основе общих намерений позаботиться о поместье и о тех, кто в нем живет.
Джилли, казалось, мало тронула эта выразительная речь.
— В устах человека, столько времени пренебрегавшего своими обязанностями относительно своих владений, эти слова кажутся столь же несвоевременными, сколь неубедительными, — заметила она холодно.
— Я был занят своими делами, которые практически не оставляли мне времени, — веско парировал Кевин. — Но сейчас я увидел все проблемы Холла, в том числе и те, которые возникли по вине моего деда Сильвестра и в связи с его завещанием, и я твердо намерен привести здесь все в порядок.
— Для кого?
— Для людей, живущих на принадлежащей мне земле, конечно.
— Ха! Скорее, вы просто хотите наполнить свои пустые карманы.
— Не важно, какие у меня мотивы, подкидыш. Даже при всем твоем предубеждении относительно меня ты должна видеть, что твой отказ выйти за меня плохо отразится на поместье. Готова ли ты нанести ущерб всем ЖИТЕЛЯМ Холла и окрестностей, чтобы насолить мне? А я еще сказал Муттеру, что ты не дура, — закончил он, медленно качая головой, словно отказываясь поверить своим словам.
— Как вы смеете! — взорвалась Джилли, попавшись в расставленную ловушку. — Да будет вам известно, я прочитала за свою жизнь очень много книг. Я знакома с литературой, арифметикой, географией, политикой, историей и греческой мифологией — и это только основные предметы. Пусть я самоучка, но не дура.
Первый проблеск эмоций появился на лице Кевина, и он воскликнул:
— Ого! Как будто этого достаточно, чтобы стать образованным человеком! Ты не обучена хорошим манерам, не имеешь понятия о стиле, в тебе нет женственности — позволь мне не считать за таковую продемонстрированную тобой распущенность. И ты — ты! — заявляешь мне о том, что ты на самом деле, оказывается, самый настоящий синий чулок! Похоже, Флит скоро выйдет из берегов!
Словно в подтверждение уничижительного перечня своих недостатков, Джилли крикнула:
— Заткнись немедленно, ты, жалкий хвастливый хлыщ!
Он протянул к ней руки, словно смиряя волну гнева.
— Я устал препираться. Если ты прекратишь истерику, я в последний раз предложу тебе сделать выбор. Ты можешь стать моей женой сегодня вечером, и тогда деньги моего деда станут моими через год или раньше, если мы сумеем разгадать загадку, о которой упомянул Муттер, и найти спрятанные драгоценности, которые я намерен предоставить в твое личное распоряжение как компенсацию за перенесенные тобой страдания. Таким образом мы получим возможность спасти Холл, поместье и сотню людей, чья жизнь и благополучие зависят от нас. Или, — он сделал драматическую паузу, — ты можешь убираться вон, взяв с собой только свои вещи и ни пенни больше, побираться и спать под заборами, как все бродяги. Кем ты больше хочешь быть — графиней или попрошайкой?
— Если я соглашусь на брак, вы не выгоните из домов стариков и не замените их молодыми работниками, которые более выносливы? — спросила она, сузив глаза.
— Я этого не сделаю, — медленно, с расстановкой ответил он, пряча торжествующую улыбку.
— Вы не наймете крючкотвора-управляющего, чтобы превратить арендаторов в рабов и чтобы они не приходили к вам со своими проблемами?
— Нет, никаких управляющих, крючкотворов — ничего такого, о чем ты сказала, не будет, — с улыбкой согласился он. Кажется, девчонка дрогнула, ее оборона слабеет.
— Вы не снизите жалованье работникам и домашним слугам? Не уволите старых слуг без предупреждения? — продолжала наседать на него Джилли.
— Господи, дитя мое, неужели есть люди, которые поступают так чудовищно? — спросил он, прекрасно имитируя ужас. — Ты должна пообещать мне, что просветишь меня во всех этих вопросах, если ты так сведуща в обычаях землевладельцев и их обращении с работниками.
— Благодаря Сильвестру, — резко ответила она. — Вы разрешите подавать нищим у дверей и слугам принимать гостей в своих комнатах?
— Как может христианин отказать в этом и после этого спать спокойно? — ответил Кевин вопросом на вопрос, прикусив себе язык, чтобы не рассмеяться. Она явно сдается, теперь окончательная капитуляция — только вопрос времени. Оказывается, она гораздо больше озабочена судьбой обитателей поместья, нежели он предполагал.
— Вы разрешите слугам использовать в своих комнатах свечные огарки?
— Не разрешать этого было бы попросту негуманно! — Кевин даже содрогнулся от такой мысли.
— Никаких заплесневелых сырных корок вместо хорошего сыра? Только лучшие сорта из нашей собственной сыродельни?
— Невозможно даже представить себе, чтобы Ролингс опустился так низко!
— Вы дадите распоряжение менять солому в тюфяках у прислуги не реже двух раз в год?
— Неукоснительно — клянусь честью!
— Перенесете межевой камень?
— Первым делом, — он тяжело вздохнул. Интересно, много у нее еще требований в запасе?
— Вы оставите Хэтти Кемп кухаркой?
Кевин набрал в легкие побольше воздуха и медленно выпустил его.
— Я первым делом прикажу перенести межевой камень…
— А как насчет Хэтти Кемп?
— Хэтти Кемп давно уже служит в замке, у нее очень тяжелая работа, и ей необходим отдых. Я буду продолжать платить ей жалованье, но я больше не нуждаюсь в ее услугах. Я даже повышу ее в должности, чтобы она могла высоко держать голову в людской. Я даже готов оплатить ее поездку в Китай, если она того пожелает. Но я не буду есть приготовленную ею еду ни дня сверх абсолютно необходимого.
Если Кевин боялся, что таким образом разрушил с таким трудом налаженное взаимопонимание с Джилли, он мог расслабиться.
— Слава богу, — глубокомысленно заключила Джилли. — Я сомневалась, стоит ли вам доверять, пока вы не заартачились против стряпни Хэтти Кемп. Если бы вы и на это согласились, я уверилась бы, что вы и про все остальное наврали.
Она поднялась и одернула юбку с удивительной, поистине королевской грацией — это не добавило ей привлекательности в глазах Кевина, но показало ему, что этой женщине-ребенку не чужда такая, часто болезненная субстанция, как гордость.
