Маргарет Уэй - Опаловый кулон
— Я никогда не любил танцевать, — оправдывался Стюарт.
— Тем не менее у вас очень неплохо получается, улыбнулась Ребекка.
Он казался польщенным.
— Благодарю вас, моя дорогая, но я бы предпочел, чтобы вы просто посидели со мной и поговорили. А, привет, Майкл! — Стюарт выразительно взглянул на очень приятного молодого человека с рыжеватыми волосами, который подошел к ним с явным намерением пригласить Ребекку.
— Добрый вечер, сэр. — Майкл коротко поклонился. — Чудесный праздник. — Его быстрые карие глаза остановились на Ребекке. — Как вы, Ребекка? Я буду счастлив, если вы согласитесь потанцевать со мной. — Он с улыбкой смотрел ей в глаза.
— Ребекка немного устала… ее так часто приглашали, — начал Стюарт Кинросс, но Ребекка приветливо улыбнулась молодому человеку и встала.
— Вовсе нет, Стюарт, — весело сказала она, — мне кажется, я просидела почти весь вечер.
Так Стюарту и надо! — думала она, отходя.
Майкл, прозванный Сэнди[3], в восторге от своей удачи, вывел Ребекку на площадку для танцев.
— Высокомерный старик, верно? — фыркнул он.
— Он вовсе не старик, он очень привлекательный мужчина.
— Так они все такие? — усмехнулся Сэнди. — Фи и сейчас сногсшибательная. Элли — просто мечта. Ну, Брод — он и есть Брод. Все так и падают штабелями к его ногам. Думаю, Лиз запустила в него свои коготки.
— У них любовь, да? — В душе Ребекки шевельнулось неприятное чувство.
— Возможно, но по виду Брода ни о чем не догадаешься. К тому же мы его последнее время почти не видим. У него много обязанностей, и он всегда занят. В один прекрасный день его папочка нарвется на неприятности.
— Что вы имеете в виду?
— Мне не хочется объяснять, Ребекка. Мне хочется повеселиться. Но можете поверить мне на слово. А каким образом у вас на шее оказался этот великолепный кусок опала? — Майкл посмотрел сверху вниз на кулон в драгоценной оправе.
— Почему это вас интересует? — Ребекка надеялась, что вопрос был задан достаточно любезным тоном.
— Мисс Ребекка, это вызвало невероятный всеобщий интерес, — медленно проговорил Сэнди.
— Может, он стоит миллион долларов? Я вообще-то не хотела его надевать, — откровенно призналась она, — но Стюарт настоял. Я не привезла с собой почти никаких украшений, и он оказал мне любезность. Я думала, это фамильная драгоценность, а не королевская регалия.
— Мэм, в этой части света это почти так и есть.
Вы знаете его историю?
Она ощутила легкий озноб.
— Нет, боюсь, что не знаю.
— Но это ведь не такой уж большой секрет.
— Обожаю секреты, — пошутила Ребекка, хотя ее все больше охватывала тревога.
— Тогда мы не должны вас разочаровывать, произнес позади нее знакомый голос.
— Черт возьми, Брод, неужели ты собираешься умыкнуть у меня Ребекку? — В голосе Майкла недовольство смешалось с покорностью судьбе.
— Мне правда нужно поговорить с ней, Майкл. А потом ты опять ее получишь.
Сэнди посмотрел Ребекке в глаза.
— Вы обещаете?
— Обещаю, Майкл, — сказала она, ощущая напряжение во всем теле при мысли о том, что Бродерик Кинросс будет держать ее в объятиях.
— Надо же, я и не представлял, что мое имя может звучать так приятно. — Сэнди отошел, подхватив по дороге другую девушку.
— Вы сегодня потрясли всех. — Брод был поражен тем, как естественно и просто было обнимать ее.
Так естественно, что ему тут же захотелось отстраниться. — На вас красивое платье. — Его жгучий взгляд скользнул по ее лицу и шее и остановился на затененной ложбинке между грудями.
— Благодарю вас, — бросила она непринужденно, хотя с трудом перевела дыхание.
— Красивое платье просто необходимо, если собираешься надеть особую драгоценность.
— Вы танцуете со мной не без причины. — Вызов был брошен.
— Думаю, мы понимаем друг друга.
— Эта причина — кулон?
— Точно. — Брод притянул ее поближе к себе, чтобы не столкнуться с другой танцующей парой.
— Так вы хотите рассказать мне о нем?
— А разве мой отец не рассказал вам? — Он недоверчиво улыбнулся уголком рта.
— Он только пообещал когда-нибудь рассказать мне историю камня. — Ребекка старалась скрыть охватившую ее тревогу.
Ее эфирная внешность обманчива, думал Брод.
Она прекрасно держится под обстрелом.
— Вообще-то это не бог весть какая тайна.
— Вы сделаете мне большое одолжение, если объясните наконец, что все это значит, — сказала Ребекка, начиная раздражаться.
Он некоторое время смотрел на нее оценивающим взглядом.
— Украшающий вас кулон из поколения в поколение преподносился жене хозяина Кимбары. Никто другой его не носил. Ни Фи, ни моя сестра. Последний раз я видел его на шее матери. Вы наверняка уже знаете, что начало богатству Кинроссов и Кэмеронов положило открытие крупного месторождения опалов в тысяча восемьсот шестидесятом году.
— Да, я читала об этом, — подтвердила Ребекка, ощущая, как ее охватывает дурное предчувствие. И намного больше рассказала мне Фи.
— И никто не упоминал о «Кулоне Сесилии»?
Его цинизм был просто невыносим.
— Надо полагать, это он и есть?
— Папа очень умно подметил, что драгоценность идеально сочетается с образом магнолии.
— Я не хотела надевать его, — ответила Ребекка звенящим, словно хрусталь, голосом.
— Но у вас такое тонкое чувство стиля.
— Ваш отец настаивал. Мне не хотелось его обижать.
— А платье вы тоже согласились бы надеть по его выбору?
Музыка на мгновение смолкла. Все гости бурно зааплодировали. Представился удобный момент для бегства, но Брод слегка придерживал ее, сжимая руку повыше локтя.
— Не вижу необходимости терпеть все это, — сказала она через несколько секунд напряженного молчания. В голове у нее шумело, кровь неистово пульсировала.
— И все-таки придется. — Он взглянул поверх ее шелковистых волос на кружащиеся пары. — Как только я закончу разговор, вы вольны вернуться под бочок к папе.
— Я вольна уйти прямо сейчас.
— Попробуйте, — тихо сказал Брод, и в его взгляде читалось предостережение.
— Крутые парни не в моем вкусе. — В ней шла яростная борьба между разумом и чувствами.
— Мне и в голову не приходило быть с вами крутым. — Его прикосновение стало мягче. — Кроме того, ловкие маленькие обманщицы типа Скарлет О'Хара не в моем вкусе.
— Ваши слова лишены смысла.
— Разве? Все до одного видели, что произошло сегодня вечером. Гости разъедутся и разнесут эту новость.
— И что же это за новость? — Ее сердце колотилось так, словно готово было выпрыгнуть из груди.
