Саша Лорд - Гордячка
Маталия подошла к камину и подкинула в огонь еще два полена. Когда занялось пламя, она решила, что откладывать дальше нельзя, повернулась и подошла к изножью кровати. Ей никак не удавалось сохранять спокойствие, глаза потемнели, от страха и волнения ее трясло.
Броган молча наблюдал за сменявшимися на ее лице эмоциями. Свисавший на лоб изумрудный амулет раскачивался, привлекая взгляд то к лицу, то к волосам. Волосы, распущенные по плечам, как и подобало незамужней девушке, и, судя по всему, недавно вымытые, блестели и мягко струились. В отблеске пламени черная вышивка на платье казалась серой в сравнении с этими сверкающими локонами.
Маталия рассматривала тело Брогана, одновременно завороженная и напуганная его размерами. Она снова закусила нижнюю губу: может, Коллин все-таки права и лучше оставить эту затею? Она невольно сделала шаг назад и поднесла ко рту кулак, покусывая большой палец, пока Броган, наконец, не нарушил тишину:
— Только не говори мне, что ты вдруг испугалась, маленькая фея. — Его серые глаза были как густой дым, и Маталия задрожала. Она ничего не ответила, только глубоко вздохнула и завела руки за спину, чтобы расстегнуть кованый пояс. В тишине раздалось громкое позвякивание цепи и треск пылающих поленьев.
Маталию раздирали противоречивые чувства. Она хотела этого, очень хотела, но теперь, когда момент, наконец, настал, она не знала, что делать дальше. Ведь самое большее, что ей удалось вчера, — это усесться на Брогана. Она смотрела на пленника сквозь ресницы своими сине-зелеными глазами, думая, поможет ли он ей в этот раз, и даже не представляла, как она соблазнительна. Дрожащими пальцами девушка стала теребить завязки платья.
Брогана слегка удивило ее очевидное волнение. Он-то думал, что она будет вести себя так же нахально, что разоблачится в считанные минуты и усядется на него верхом. Он был готов к нападению, а не к этой Целомудренной робости. Броган рассматривал потолок, стараясь не думать о предстоящем наслаждении и пытаясь целиком сосредоточиться на мести. Он это сделает, но не так, как она рассчитывает. Поражения с его стороны она не дождется. Догадается она об этом или нет, но он сам будет вести ее. Он заставит ее рыдать от желания и усмирит, а она капитулирует перед властью наслаждения, которое он ей подарит.
Броган снова перевел взгляд на Маталию. Она растерянно на него смотрела, развязав шнурки своего шелкового платья, которое теперь висело на ней мешком.
— Надо совсем раздеться, — сказала она скорее для себя, чем для него, и Броган коротко кивнул в знак согласия. Он стиснул зубы, готовясь увидеть ее прекрасное тело. «Спокойно, — говорил он себе, — спокойно».
Маталия потупилась, потом нерешительно подняла взор.
— Да, — сказала она вслух. Броган даже не понял, с чем она соглашается: столько чувств было вложено в это простое слово, что к одежде оно, очевидно, не имело отношения.
Девушка крутилась и вертелась, пытаясь выскользнуть из шелкового платья, но ей мешали округлые формы. От желания у Брогана перехватывало дыхание, но он сумел справиться с эмоциями. Когда наконец ее тело вынырнуло из волн морской пены, Броган почувствовал, как ему захотелось прикоснуться к этой русалке, представшей перед ним в мерцающих отблесках огня. У него напряглись мышцы рук, и он невольно потянулся к ней. Гнев овладел им с новой силой, его тело жаждало, чтобы Маталия нашла в себе мужество подойти к постели.
Девушка глубоко вздохнула. Ей вдруг стало неловко оттого, что она стоит у постели в одной рубашке. Она влезла на кровать, уселась между раздвинутых ног Брогана и вытянула рубашку из-под колен так, что скрыла ею талию и бедра. Ее захлестнул восторг, и она облизнула губы, которые тут же заблестели. Она снова взглянула на Брогана, поразившись свирепому выражению его лица.
— Я бы хотела сесть сверху, — нерешительно пролепетала Маталия, испугавшись, что у нее снова ничего не выйдет.
Броган не без труда оглядел ее снизу, увидев наконец, где из-под ткани выпирает пристегнутый кинжал.
— Я в твоем распоряжении, прекрасная дева, только выполни одну мою просьбу.
Маталия выпрямилась, прищурившись.
— Я тебя не развяжу, — грубо сказала она, но Броган молча посмотрел на нее и перевел взгляд на ее прикрытые груди.
— Доставь мне удовольствие увидеть тебя... целиком.
Маталия удивленно дрогнула и стала озираться, будто испугавшись, что за ними наблюдают.
— Здесь больше никого нет, кроме меня, бродячего странника, которого ты больше никогда не увидишь. Почему бы не оказать мне такую незначительную услугу? — Броган говорил таким низким, властным голосом, что Маталия немедленно задрала сорочку. Она чувствовала, как Броган дюйм за дюймом ласкает и пожирает взглядом ее обнаженную плоть, пока рывками стягивала с себя рубашку, постепенно обнажая бедра, талию, грудь. Ее мгновенно объял жар.
Наконец Маталия освободилась от сорочки и бросила ее на пол. Она по-прежнему сидела на коленях и глядела на связанного Брогана, будто спрашивая, что делать дальше. Потом, устав дожидаться, наклонилась и улеглась на него. Оба охнули, когда соприкоснулись телами: Маталия — потому что еще никогда не ощущала всем телом мускулистого мужского тела, Броган — потому что был со слишком многими женщинами, но не мог припомнить, чтобы у кого-нибудь была такая атласная кожа.
Маталия вдыхала его запах, тычась носом ему в шею. Она провела губами по его коже и прикоснулась к его губам.
Броган дернулся, внезапно сбросив ее так, что она свалилась на бок.
— Нет! — прорычал он, злобно глядя в ее удивленные бирюзовые глаза.
— Что нет? — спросила она, опираясь на локоть и глядя на него сверху вниз.
— Не смей меня целовать!
Маталия смотрела на него в замешательстве:
— Но разве мы не должны для начала поцеловаться?
— Нет, — повторил Броган и содрогнулся. Маталия изумленно посмотрела на него, облизнула пересохшие от волнения губы.
— Я думала...
— Я сказал нет, — повторил Броган уже мягче, — но, если ты чуть приблизишься, я смогу попробовать тебя на вкус. — И он перевел взгляд с ее влажного рта на груди. Когда Маталия никак не прореагировала, он понизил голос и стал снова уговаривать ее привстать и наклониться над ним.
Смягчившись, Маталия встала, уселась ему на грудь и наклонилась так, что ее сосок оказался возле его губ. Броган высунул кончик языка и пощекотал этот чувствительный бугорок. У него заныло в паху, когда Маталия ахнула и затрепетала от этого простого прикосновения. Он продолжалл ласкать ее грудь, на сей раз зажав сосок между языком и передними зубами, и стал быстро сосать, пока она не отдернулась от него. Маталия смотрела на Брогана сверху вниз, заливаясь румянцем. Соски затвердели так, что ей было больно, и она в замешательстве их потирала.
