Мередит Дьюран - Любовь без обмана
— Вы не можете идти со мной, — сказал он.
Она засмеялась, будто он сморозил глупость. Возможно, так и есть. Фин чувствовал, что застигнут врасплох. Он поставил ногу на ближайшую ветку и откашлялся.
— Сегодня. На закате. Минна все поняла и просияла.
— Так скоро? Я готова снова поцеловать вас.
Ручку двери подергали.
— Минна, — донесся из коридора голос Коллинза, и улыбка застыла у нее на лице. — Почему дверь на замке? Доктор пришел.
Она не посмотрела на дверь.
— Минутку, — откликнулась Минна. Голос ее звучал строго и холодно. — Уходите, — шепнула она Фину.
Дверь задрожала от ударов кулаком. Коллинз не собирался ждать. Он намеревался взломать дверь.
От отвращения, охватившего Фина, он почувствовал себя еще хуже, отпустил ветку и шагнул назад в комнату.
— Дайте мне нож. — Пол раскачивался под ним; ему пришлось ухватиться за оконную раму, чтобы удержаться на ногах.
— Не глупите. — Наконец она вспомнила, что такое страх, вокруг глаз появились морщинки, голос у нее дрогнул. — Я в безопасности. Он ничего мне не сделает.
Из коридора послышался другой голос — более низкий, незнакомый ему.
— Возможно, они вооружены, — более резко произнесла Минна. — Будьте вы прокляты, я хочу, чтобы его арестовали.
К черту все! Он потянулся за ножом, намереваясь вырвать его у нее из рук — уж это-то он мог бы сделать, — но она отшвырнула нож, и две крепкие ладони уперлись в его грудь.
В другое время это не остановило бы Фина. Но в ту долю секунды, когда она напала на него и продолжала толкать, он рассчитывал на рефлексы, на силу, чувство равновесия, которых его лишил яд. Его пальцы промахнулись мимо оконной рамы, голова ударилась о ветви дерева, ветви сомкнулись вокруг него, сучья колотили по спине, листья царапали щеки, хлестали по глазам, когда он стал падать…
Фин ухватился за толстый сук и повис в нескольких футах от земли, ошарашенный случившимся.
Сверху раздался взрыв — замок разлетелся вдребезги, дверь затрещала. Он поднял глаза и увидел ее силуэт. Она наблюдала за ним, ее яркие волосы светились как корона, самый неподходящий ангел-спаситель, какого он мог себе представить. Если, испугавшись, она пожалела о своем решении, если поняла, что рискует жизнью ради мужчины, который этого не заслуживает, то теперь слишком поздно; он ничего не может поделать, чтобы помочь ей, только посочувствовать и постараться забыть ее лицо.
Чья-то рука обхватила ее и оттащила в сторону. В окне показалась голова мужчины.
Он посмотрел вниз и, встретившись глазами с Фином, поднял револьвер.
Пальцы Фина разжались. Земля глухо ударилась о его ступни. Казалось, время остановилось: прохладный ночной ветерок овевал его, благоухая ароматом роз, а перед ним лежала лужайка, еще один вызов среди многих, все и не упомнишь, а его мысли громоздились одна на другую. Ему не хотелось бежать. Он был в полном изнеможении. Хоть бы провалиться сквозь землю. Он умер бы с улыбкой на губах здесь, ведь это разозлило бы Ридленда.
Но его тело никогда не подчинялось разуму. Он не хотел умирать. Раздался первый выстрел, но пока его разум оставался в комнате наверху, его ноги пришли в движение.
Глава 4
Лондон, 1884 год
Там было мило, насколько может быть мило в тюрьме. Номер Минны в отеле "Клариджез" не был таким уж роскошным. Три просторные комнаты, обставлены мебелью в стиле чиппендейл, с акминстерскими коврами, гобеленами по эскизам Буше на стенах и газовыми рожками в хрустале. Они могли бы быть и в бутылочном стекле, все равно. До тех пор пока окна не открываются, а дверь заперта снаружи, она не может вздохнуть свободно.
Мистер Ридленд очень извинялся. Ему не нравилось доставлять ей неудобства. В первую ночь он напомнил ей, что британские власти прилагают все усилия, чтобы найти ее мать. Во вторую ночь он заверил ее, что американского посла известили о ее задержании, и счел это неприятной временной необходимостью.
— И не забывайте, — напомнил он ей на третью ночь, — я не чужой вам. Мы познакомились в Гонконге года четыре назад.
Он произнес это так, будто это должно было ее успокоить. Но впервые с тех пор, как исчезла мама, паника грозила лишить ее выдержки. Если Ридленд находился в Гонконге, она не доверит ему даже чистить ее туфли, не то что заниматься поисками матери. Внезапно все усилия очаровать его показались тщетными.
Когда он ушел, она заметила, что схватилась за медальон у себя на шее. Мамин медальон. Мама сняла его в утро своего исчезновения.
Недовольная тем, что ее так легко разгадать, Минна подошла к окну и раздвинула портьеры. На карнизе крыши напротив на водосточном желобе лежал серый кот. Она постучала по стеклу, но кот не проявил к ней никакого интереса. И через минуту исчез из виду.
Тучи нависли над самыми зданиями, казалось, даже воздуху не осталось места. Всего неделю назад, танцуя в зеркальном бальном зале и флиртуя с красивыми мужчинами, Минна чувствовала себя очарованной Лондоном, мать смеялась в счастливом удивлении: "Минна! Я никогда не думала дожить до того дня, когда ты скажешь доброе слово об англичанах".
На самом деле это радость матери заставила Минну быть такой великодушной к городу. После Гонконга маме понадобилось два года, чтобы набраться смелости появиться в нью-йоркском обществе. И еще несколько месяцев, чтобы обрести былую уверенность в себе. Поэтому наблюдать за тем, как она смело ведет свой бой при Ватерлоо, такая бесстрашная и уверенная в себе, как будто Коллинза никогда не существовало, казалось чудом. "Теперь ты окончательно выздоровела", — подумала Минна. Никогда она еще не чувствовала себя такой счастливой.
Хотя сейчас город казался ей слишком душным. Так много людей в этом темном городе, но только двое будут волноваться, если она никогда не выйдет из этих комнат. А если мамы в городе нет — ну, тогда, значит, остается только Тарбери.
Минна вздохнула. Действительно, с этой точки зрения не важно, в какой части света она находится, — кроме Джейн у нее есть только мама. Вот они, последствия ее независимости; раньше это никогда ее не волновало.
Но ведь раньше она никогда не смотрела на них из этого окна.
Минна задернула шторы и повернулась к письменному столу. Признание Ридленда не оставило ей выбора. Ее надежды обмануты, и очень маленький шанс, что незнакомец вспомнит о своем долге. Будет ли он лучше, чем Ридленд, трудно сказать. Скорее да, чем нет, И ее перо заскользило по бумаге.
Дорогая Джейн!
Я получила твое письмо. Прости, что задержалась с ответом и за то, что вынуждена огорчить тебя. Умоляю, сядь, прежде чем продолжишь читать.
