Лиза Клейпас - Моя до полуночи

– Тут придется поработать, мэм, – сказал Фредди.

– Да, ты правильно заметил, Фредди. Придется все сажать заново.

Мальчику было лет тринадцать. Он был крепкий, со здоровым цветом лица и торчащими во все стороны вихрами.

– А ты любишь работать в саду? Умеешь ухаживать за растениями?

– Я помогаю маме в нашем огороде.

– А ты хотел бы стать садовником лорда Рамзи?

– А сколько вы мне заплатите, мисс?

– Двух шиллингов в неделю будет достаточно?

Фредди задумался и почесал свой облупленный нос.

– Звучит неплохо. Но вам придется спросить у моей мамы.

– Скажи, где ты живешь, и я сегодня же утром к ней схожу.

– Хорошо. Это недалеко – мы живем на самом ближнем отсюда конце деревни.

Они пожали друг другу руки, чтобы скрепить сделку, еще немного побеседовали, а потом Фредди отправился в сарай, где хранился садовый инвентарь.

Между тем Меррипен вынес из дома Уин. Она была в ночной рубашке и белом халате и закутана в большую белую шаль. Ее тонкие руки обвивали шею Меррипена. Если бы не лихорадочные пятна на щеках и ярко-голубые глаза, она выглядела бы почти бесплотной.

– …это было самое отвратительное лекарство, – услышала Амелия ее веселый голос.

– Зато оно подействовало, – ответил Меррипен, осторожно усаживая ее в кресло.

– Но это не значит, что я прощаю тебя за то, что ты заставил меня его выпить.

– Но оно для твоей же пользы.

– Ну ты и зануда, – глядя ему в лицо и улыбаясь, сказала Уин.

– Я знаю, – пробормотал Меррипен, заботливо подтыкая одеяло со всех сторон.

Амелия обрадовалась тому, что состояние сестры улучшилось.

– Он хороший зануда. А если ему удастся убедить еще кого-нибудь из жителей деревни помочь нам привести в порядок дом, тебе придется его простить, Уин.

Все еще глядя на Меррипена, Уин ответила:

– Я верю в силу его убеждения.

Если бы так сказала другая женщина, это выглядело бы кокетством. Но Амелия была совершенно уверена, что Уин относится к Меррипену как к доброму старшему брату, не более.

Чувства Меррипена было сложно понять и невозможно увидеть под непроницаемой вечной маской.

Любопытная серая галка слетела на землю и подскочила к ногам Уин.

– Извини, – сказала ей Уин, – мне нечем тебя угостить.

– Есть чем! – раздался звонкий голос. Это была Беатрикс, в руках она несла поднос с чаем и тостами. Белый передник был надет поверх розового платья, волосы собраны в небрежный пучок.

Передник уже не подходит для Беатрикс, подумала Амелия. Девочке пятнадцать лет, и она должна носить длинные, до пола, платья. И корсет. Но последний год был таким беспокойным, что Амелия почти не обращала внимания на то, как одеты ее младшие сестры. Надо пойти с Беатрикс и Поппи к портнихе и заказать им новые платья. Представив себе длинный список расходов, который она мысленно уже составила, Амелия нахмурилась.

– Вот твой завтрак, Уин. – Беатрикс поставила поднос ей на колени. – У тебя хватит сил намазать тосты маслом, или это сделать мне?

– Хватит, спасибо. – Уин подвинула ноги и жестом пригласила Беатрикс сесть с ней рядом.

– Пока ты сидишь здесь, Уин, я буду тебе читать. – Беатрикс опустила руку в один из огромных карманов передника и, достав из него небольшую книжку, помахала ею перед Уин: – Эту книжку мне дала Филомена Парсонс, моя самая лучшая в мире подруга. Она сказала, что это захватывающая история ужасов, преступлений и мстительных призраков. Интересно, правда?

– Я думала, что твоя самая лучшая в мире подруга – Эдвина Хаддерсфилд.

– Ах нет. То было давно, много недель назад. А теперь мы с Эдвиной даже не разговариваем. – Устроившись поудобнее, Беатрикс посмотрела на сестру: – Уин? У тебя странное выражение лица. Что случилось?

Уин поднесла к губам чашку с чаем и вдруг замерла в испуге.

Амелия проследила за взглядом Уин и увидела небольшую ящерицу, которая ползла по плечу Беатрикс. Уин вскрикнула и, подняв руки, подалась вперед.

Беатрикс скосила глаза на плечо:

– О черт! Ты должна была остаться у меня в кармане. – Она взяла ящерицу в руки и нежно погладила. – Это пятнистая песчаная ящерица, – пояснила она. – Чудо, правда? Я нашла ее вчера у себя в комнате.

Амелия молча смотрела на сестру.

– Ты хочешь, чтобы она осталась у тебя? – спросила Уин. – Но, Беатрикс, дорогая, ты не думаешь, что ей будет лучше в лесу, где она живет?

– Со всеми этими хищниками? – возмутилась Беатрикс. – Да Спотти не проживет там и минуты.

Амелия наконец обрела дар речи:

– Она и со мной проживет не дольше! Отпусти ее, Беа, или я раздавлю ее любым тяжелым предметом, который попадется мне под руку.

– Ты убьешь мое любимое домашнее животное?

– Ящериц не убивают, Беа. Их просто уничтожают. – Амелия в отчаянии обернулась к Меррипену: – Найди в деревне уборщицу, Меррипен. Бог знает, сколько еще непрошеных тварей прячутся в доме. Не считая Лео.

Меррипен тут же исчез.

– Спотти идеальна для дома, – начала спорить Беатрикс. – Она не кусается, и я уже ее приручила.

– Никаких ящериц!

– Но песчаная ящерица – это вид, обитающий только в Гемпшире, а это значит, что у нее больше прав жить здесь, чем у нас.

– Тем не менее мы не будем сосуществовать.

Прежде чем сказать то, о чем она позже наверняка пожалеет, Амелия пошла прочь. Сейчас столько дел, думала она, а тут еще Беатрикс со своей ящерицей. Беда с этими пятнадцатилетними. Вечно выбирают самый неподходящий момент для своих проблем. Впрочем, момент они не выбирают. Проблемы у них всегда.

Приподняв юбки, Амелия поднялась по парадной лестнице. Она решила сегодня не надевать корсет, поскольку никто не приедет к ним с визитом и ей не придется куда-то ехать. Какое это было замечательное ощущение – свободно дышать и двигаться!

Она решительно постучала в дверь Лео.

– Вставай, соня!

В ответ из комнаты донеслась ругань. Она лишь улыбнулась и направилась в комнату Поппи. Амелия раздвинула занавески, подняв облако пыли, от которой у нее засвербело в носу, и чихнула.

– Поппи… апчхи!.. пора вставать.

Поппи лежала, накрывшись с головой одеялом.

– Еще немного! – раздался приглушенный ответ.

Присев на край кровати, Амелия стянула одеяло с головы своей девятнадцатилетней сестры. Поппи была сонной, на щеке отпечаталась складка от наволочки.

– Как я ненавижу утро, – пробурчала Поппи. – Ненавижу, когда меня будит человек, да еще испытывает от этого удовольствие.

– Прости, дорогая. – Амелия погладила спутанные волосы Поппи.

– М-м-м… – Глаза Поппи так и не открыла. – Как приятно. Мама всегда так делала.

– Приятно? Дорогая, я собираюсь прогуляться в деревню, чтобы попросить мать Фредди разрешить ему работать у нас садовником.