Лиз Карлайл - Красивая, как ночь
Хелен всегда поднималась рано, часто до рассвета, а прошлой ночью она к тому же плохо спала. Встреча с Кэмом взволнована ее гораздо больше, чем она ожидала. Нет, лучше встать, быстро позавтракать и столь же быстро упаковать вещи.
Пора вернуться в Хэмпстед и снова начать поиск работы. Сердито воткнув последнюю шпильку в незатейливый шиньон, Хелен посмотрела на свое отражение в зеркале.
Взгляд был достаточно честным. Но Кэм, разумеется, полагает, что она вернулась в Халкот с корыстными намерениями, и, откровенно говоря, его мнение нельзя считать полностью неверным. Она имела около двух недель, чтобы уведомить Кэма и спросить, как ей поступить. Она этого не сделала, осмелилась приехать, зная, что прошлое вызовет у него болезненные воспоминания и неловкость.
Кэм стал богатым аристократом, вдовцом с ребенком, обладателем по крайней мере двух великолепных имений, а благодаря женитьбе получил также немалое состояние в виде ценных бумаг. Эти деньги он, по слухам, приумножил, превратив в огромное богатство. Титул явился завершающим штрихом его успешной карьеры. В обществе, как сказала ей няня, графа Трейхерна считали вспыльчивым, безжалостным, замкнутым и абсолютно консервативным. Неужели она полагала, что такому человеку доставит радость вспомнить их старую дружбу?
Ей не следовало приезжать в Честон. Она, конечно, изнывала бы от скуки в городе, но со временем нашла бы другую работу. Хотя свой выбор она в душе оправдывала плохим здоровьем няни, но ведь есть Ирландия, Шотландия, даже Бретань, и любое из этих мест достаточно близко. Но ее это не устраивало, она предпочла вернуться в Халкот, хотела увидеть Кэма. Теперь должна смириться с ужасающей истиной.
Хелен сунула ноги в тапочки и направилась к двери. Скорее всего нужно смириться и с еще одной, более жестокой истиной. Возможно, она гораздо больше похожа на свою мать, нежели предполагала. «Кровь скажется», — говаривала няня. Видимо, старые пословицы верны.
* * *Несмотря на бессонную ночь, ровно в шесть утра Кэм спустился, чтобы по своему обыкновению выпить кофе с сандвичем. Он заставлял себя проглотить еду, пытаясь не обращать внимания на то, что не чувствует вкуса, а глаза у него режет так, словно туда насыпали песок. Он задумчиво смотрел на лужайку перед парадным входом Халкота. Темный мир за окном был холоден и молчалив, словно застыл, с нетерпением ожидая животворный утренний свет.
Кэм тоже пребывал в нетерпеливом ожидании. Его обуревали противоречивые чувства: глубокая тревога и одновременно пылкое нетерпение, как у маленького ребенка на Рождество. Не склонный к беспорядочным эмоциям, граф был невероятно возмущен таким внутренним беспорядком. Сделав последний глоток, он взглянул на карманные часы.
Позавтракает Хелен в своей комнате или сойдет вниз? Он не подумал спросить ее заранее. Или об этом позаботилась миссис Нафлз? Кэм чувствовал растерянность, как бывало всегда, когда он думал о Хелен. Следовательно, его задача — не думать о ней, держаться от нее подальше и, что не менее важно, не подпускать к ней Бентли.
Решение было простым. Хелен необходимо отослать, что он со значительной долей сожаления и намеревался сделать этим утром. Кэм с гордостью считал себя целеустремленным, уверенным и бескомпромиссным в своих решениях. Он не дрогнет, хотя ведь и Хелен не станет возражать. Он настоит, чтобы она не возвращала задаток, и отправит ее в Хэмпстед в своей карете.
Приняв решение, граф позвонил в колокольчик, вызывая Милфорда, который проскользнул в комнату, словно длинный, тонкий призрак.
— Да, милорд?
Кэм протяжно вздохнул. Даже в обществе своего бесшумного дворецкого он сегодня чувствовал себя неловко.
— Милфорд, когда мисс де Северз позавтракает…
— Крайне сожалею, милорд, но мисс де Северз уже нет.
— Как нет? — Кэм вскочил со стула и пустые тарелки перед ним угрожающе накренились. — Господи! Не может быть, чтобы она уехала так скоро!
Милфорд наставительно поднял палец:
— Ее уже нет в столовой. Мисс де Северз, должен сказать, чрезвычайно рано встает.
* * *Кэм обнаружил ее в классной комнате, стоящей посреди такого разгрома, будто здесь недавно пронесся вихрь. Оказывается, лишь в немногих ее сундуках находилась одежда, поэтому большая часть ящиков и сундуков принесли именно в классную комнату. Некоторые уже были распакованы, судя по стопкам толстых, зачитанных томов и разбросанным по столу тетрадям. В открытой коробке на целой куче игрушек лежали деревянная флейта и небольшой барабан.
Хелен, похоже, распаковывает вещи, ей свойственно брать быка за рога. Сложив руки на груди, Кэм прислонился к дверному косяку и стал наблюдать за ней. Сначала она его не заметила, поскольку рылась в потертом дорожном чемодане, стоявшем на полу. Ее идеальная попка была маняще поднята, и тело Кэма немедленно откликнулось на этот призыв.
Возраст лишь подчеркнул классические линии ее фигуры и прекрасный овал лица. Сегодня Хелен надела платье цвета темного янтаря. Как вчерашнее лиловое платье не было совсем черным, так и сегодняшнее не было совсем коричневым. Очевидно, Хелен балансировала на грани приличий в выборе одежды. И без сомнения, в других вопросах тоже.
Впрочем, его это не касается. Хелен уже, мягко говоря, не юная девушка, а что до невинности, тут есть и доля его вины. Конечно, отец галантно объяснил разъяренной Мэри Мидлтон, что если бы не Кэм опозорил ее дочь, так это сделал бы вскоре кто-то другой, учитывая бесстыдное поведение Хелен.
Неужели правда? Кэм до сих пор холодел от этой мысли, но он вынужден был поверить, иначе…
Внезапно Хелен выпрямилась, держа в руке испачканную куклу. Ее лицо порозовело от усилий, непослушная прядь упала ей на нос.
— Распаковываешь вещи? — тихо спросил Кэм.
Второй раз в жизни он увидел, как Хелен покраснела.
— Распаковываю? — ошеломленно переспросила она. — Наоборот! Я их собираю. Должно быть, ящики открыли мистер Ларкин и мистер Стутс. Я этого точно не делала.
Хелен не мигая, с явным беспокойством глядела на него, и на Кэма обрушилась лавина противоречивых мыслей. Первая: расстроенной она выглядит еще красивее. Вторая: Хелен действительно намеревалась уехать. И третья: Хелен по-прежнему считает своим долгом помнить имена его слуг.
Как это на нее похоже. Ей, конечно, уже известно, что Крейн страдает разлитием желчи, Стутс любит азартные игры чуть больше, чем позволяет здравый смысл, а Эмми, служанка на кухне, безнадежно влюблена в Шривза, его грума. Хелен легко заводила дружбу и всегда была несоответствующе приветлива со слугами.
Что до него, то Кэм покрылся испариной, лишь взглянув на нее. Комната вдруг показалась маленькой, пропитанной ароматом духов Хелен. Оттолкнувшись от дверного косяка, он заставил себя улыбнуться.
