Кинли Макгрегор - Непокорная красавица
Той, в которой оставалась Лорелея.
Глава 4
Забыв о британцах, Джек кинулся к трапу, ведущему вниз; Тарик бежал за ним по пятам. Джек скатился по лестнице, не касаясь перил, и побежал по узкому коридору, – казалось, оба заражали друг друга паникой.
Они добежали до каюты, где были две женщины, и Джек с бешено бьющимся сердцем рванул дверь на себя, ожидая самого худшего.
Он увидел картину, которую больше всего на свете жаждал увидеть, – Лорелея стояла, прижавшись к Кейси. То яростно, то недоверчиво она повторяла:
– Не могу поверить, неужели это был снаряд.
Джек почувствовал облегчение, большее, чем готов был признать, и остановился в дверях, а Тарик вошел и крепко прижал к груди Кейси.
– Ах, женщина, ты напугала меня до смерти, – выговаривал ей Тарик.
– Было бы о чем беспокоиться, – сказала ему на ухо Кейси, прижимаясь к мужу. – Он попал даже не рядом с нами.
Лорелея подошла к Джеку и с вытаращенными от ужаса глазами показала руками размер:
– Он был вот такой большой!
– По-моему, бедная девушка потеряла рассудок, – тихо сказала Кейси, отходя от Тарика. – Она непрерывно бормочет с той самой минуты, как снаряд приземлился.
– Он не приземлился, – поправила Лорелея. – Он разорвался, ударившись в стену.
Она показала на стену, где снаряд расщепил толстые дубовые доски. Дыра плюс разбитые окна – безобразный шрам на теле его корабля, но все это можно починить.
– Нет, – снова заговорила Лорелея, – я не так сказала. Он искромсал стену.
К его удивлению, Лорелея подошла к нему и вцепилась в его рубашку. Мягкие пальцы скользнули по шее, вызвав легкую дрожь. Она притянула его к себе, чуть не столкнувшись с ним носом, и прошептала:
– Когда-нибудь снаряд пролетал так близко от вас, что вы могли рассмотреть марку изготовителя?
– Да, конечно, – признал он.
Глаза расширились, сверкнули гневом.
– Ну и прекрасно, оставайтесь, а я пойду домой. – Она выпустила его рубашку и пошла к двери.
– Есть небольшая проблема, Лорелея.
Она остановилась и подняла на него глаза:
– Какая?
– Единственный путь домой – через британцев.
Ее глаза потеряли победный блеск, она посмотрела на него со злобой:
– Ненавижу тебя, Черный Джек, ненавижу, ненавижу.
Джек только улыбнулся – он был так рад, что она жива, что не принимал близко к сердцу ее слова.
– Мне не на что жаловаться, поскольку я возбудил в вас сильные эмоции. Я боюсь не ненависти, а равнодушия.
Она подбоченилась, чем привела его в еще больший восторг.
– Мы проскочили? – спросила Кейси.
Только тут Джек заметил, что, пока они разбирались с женщинами, канонада отдалилась. Он посмотрел на Кейси:
– Похоже на то.
– Надо убедиться, – сказал Тарик и притронулся к руке Кейси. – Пожалуйста, иди в нашу каюту, там безопаснее. – И Тарик ушел на свой пост.
Уходя, Кейси остановилась возле Джека.
– Куда ты поместишь девушку теперь, когда ее каюта разрушена?
Джек рассмотрел возможности. Он вполне определенно знал, куда хотел бы поместить Лорелею – к себе в кровать. Вот было бы приятное путешествие! От одной этой мысли у него загорелось тело. Соблазнить ее будет нетрудно, если только удастся привести в свою каюту. А вот это нелегко...
И тут ему в голову пришла злая мысль.
Есть одно место, дающее гарантию, что она прибежит к нему искать защиты. Для женщины ее воспитания это место будет пострашнее личной каюты пирата.
– В каюту напротив.
Кейси была поражена.
– Нельзя и думать об этом! Как она будет спать в таком месте, где... эти вещи? У нее на всю жизнь останутся кошмары! Она только взглянет – и кинется бежать!
На это он и рассчитывал. Но он не посмел сказать это Кейси, а принялся склонять ее на свою сторону с помощью логики.
– Больше некуда. – Он сделал вид, что размышляет. – Разве что она захочет разделить каюту со мной. – Он бросил взгляд на Лорелею и увидел, как она напряглась. Он притворно вздохнул. – Почему-то я сомневаюсь, что она на это согласится.
– Каюта напротив мне вполне подойдет, – как и ожидалось, сказала Лорелея.
Кейси скрестила руки на груди.
– Она так говорит, потому что не видела, что ее там ждет. Черный Джек, это жестоко. Помни, такие ужасные поступки возвратятся к тебе десятикратно.
– Кейси, я слышал твое предупреждение. А теперь иди в свою каюту, пока Тарик не состарился на несколько лет.
– Иду. Но лучше бы тебе добрее обращаться с девушкой, не то получишь кучу проблем, будь уверен. – Кейси ушла.
Джек следил, как злость в глазах Лорелеи сменяется сосредоточенностью, когда они снова остались наедине. Ему не понравился этот страх в ее глазах! Было бы лучше, если бы они горели огнем, а в ответ он бы сам разгорался.
– Вам пришлось поместить меня в наилучшее на корабле помещение, – сказала она, голос ее все еще дрожал.
Джеку импонировала эта ее способность находить юмор в таком ужасном положении – женщины на ее месте устроили бы истерику, а она держится молодцом. Хотя таким взглядом, как у нее, можно было растопить лед. Джек не мог удержаться, чтобы не подразнить ее еще.
– Ах, леди Лорелея, признайтесь, у вас кровь радостно бежит по жилам, и вы впервые в жизни пьянеете от азарта приключения.
– Понятия не имею, о чем вы говорите, – сказала она, высокомерно подняв голову.
Он подошел и приподнял ей подбородок, так что их взгляды встретились.
– Вы все понимаете. Наш побег был очень весёлым, я по глазам видел, что вы его одобряете.
– Чушь, – отрезала она.
Он провел рукой по линии ее точеного подбородка и невольно подумал, насколько нежнее должна быть кожа у нее на животе.
– Скажите, ваш плосколицый англичанин когда-нибудь вызывал в вас такое оживление?
– Оживление? Вы меня чуть не убили!
– Чуть-чуть не считается. Вы чуть не сбежали от меня в доке, но ведь не сбежали же!
Она отступила на шаг и скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от него.
– Вы дурной человек.
Что ж, с этим он не спорит. Он дурной человек с порочными намерениями в отношении этой необыкновенной женщины. Он медленно обошел вокруг нее, подавляя желание притянуть ее к себе. Наклонившись к ее уху, он прошептал:
– Да, дурной человек, который подарил вам, может быть, самое запоминающееся событие в вашей жизни. О нем вы будете по многу раз рассказывать своим детям и внукам.
Он поправил шелковистую прядь ее волос, упавшую на плечо, и с удовольствием увидел, что от этого ее руки покрылись мурашками, а грудь под тонкой материей колыхнулась. Закрыв глаза, он представил себе, как славно будет ощупать языком ее выпуклые пики... Чтобы отвлечься и от этой мысли, он сказал:
