Сабрина Джеффрис - Коварный повеса
— Да, я удовлетворена. Вполне.
— Какое счастье! — сказал он с усмешкой. — Выходит, я должен рисковать только для того, чтобы вы могли написать свою проклятую статью. Вы же не рискуете ничем.
— Отправляясь на вечеринку, я рискую своей репутацией и своим местом в школе, — возразила Мэдлин.
— Похоже, вас это не слишком беспокоит.
Если она в результате добьется своего и сможет вернуться в Телфорд, то да, не слишком.
— Кроме того, — продолжал виконт, — вас никто не знает, поэтому вы почти не рискуете. А вот я, напротив, очень рискую…
— Я ничего не могу поделать с тем, что вас лучше знают, милорд, — заметила Мэдлин. — И не моя вина, что вы ведете такой образ жизни.
Виконт нахмурился и проворчал:
— Да, если бы я следовал тем глупым правилам, которые в обществе считаются моралью, я бы не оказался в таком затруднительном положении.
— Я ничего не говорила о морали, милорд. — Дядя виконта прикрывался требованиями морали, чтобы лишить ее отца практики, и Мэдлин терпеть не могла подобного лицемерия.
— Да, не говорили. Однако намекали на это, когда рассуждали о безрассудстве. К тому же вы просите меня об услуге и, возможно, только боитесь оскорбить меня, назвав аморальным субъектом.
— Не говорите глупости.
Его глаза сверкнули синевой.
— Вам нет нужды беспокоиться, мисс Прескотт. Я действительно человек безнравственный, если оценить меня по меркам, принятым в обществе. И если бы не моя племянница, то я бы до сих пор жил именно так, как мне нравится, потому что мне наплевать, что думают обо мне в обществе. — Он подошел к ней еще ближе. — Ну вот, я был откровенен с вами. Почему бы вам не проявить откровенность в разговоре со мной?
— Но я откровенна! — воскликнула Мэдлин. — Я всегда говорю то, что думаю. Я действительно не считаю вас аморальным. И вообще, мораль не имеет ничего общего с моими взглядами, уверяю вас.
— Неужели? — Глаза его вспыхнули. — А если бы я попросил вас скрепить нашу сделку поцелуем, у вас не было бы никаких возражений морального свойства?
Поцелуй? При мысли об этом ее охватило волнение, которое она никак не могла объяснить.
— Действительно, почему бы и нет? — продолжал виконт. — Никаких болезней у меня нет, поверьте. И никто не узнает о нашем поцелуе, который, конечно же, не приведет к появлению незаконнорожденных детей. — Он окинул взглядом пустынный бальный зал. — Так как же, мисс Прескотт? Свидетелей нет, так что и риска никакого нет, не так ли?
Он пристально посмотрел ей в глаза, и Мэдлин вдруг почувствовала, как от этого взгляда сердце ее гулко забилось. Ни один мужчина никогда не смотрел на нее так. Более того, почти все мужчины, которых она знала в Телфорде, просто–напросто избегали дочери странного доктора и не желали даже смотреть в ее сторону.
Собравшись с духом, Мэдлин ответила:
— Такой поцелуй вряд ли станет свидетельством вашей искренности. А ведь вы обещали проявлять благоразумие, не забыли?
— Полагаю, что наш поцелуй будет вполне благоразумным, моя дорогая. — Он взглянул на нее с усмешкой. — Кроме того, вас совершенно не интересует моя искренность. Вы предложили эти уроки распутства только для того, чтобы я оказался у вас в долгу и чтобы вы могли попросить об услуге, верно?
О Господи, он видит ее насквозь! Но она не «коварная ведьма», черт побери!
— Что ж, отлично. — Мэдлин старалась говорить как можно спокойнее. — Поцелуйте меня, если хотите. Но только не здесь. — Резко повернувшись, она прошла в соседнюю комнату, решив, что здесь их не увидят, даже если кто–нибудь случайно зайдет в бальный зал.
Обернувшись, Мэдлин увидела, что виконт смотрит на нее с искренним удивлением. Вероятно, он ожидал, что она будет протестовать, называя его поведение «аморальным».
— Так что же, милорд? Мы будем целоваться или нет? У меня дела, знаете ли… Я не могу стоять здесь весь день.
— Да, конечно, моя дорогая.
Виконт стремительно вошел в комнату — великолепное хищное животное, приближающееся к своей жертве. Мэдлин хотела отступить, но он уже впился поцелуем в ее губы. И ее почти тотчас же охватило странное и незнакомое ей прежде волнение, а по телу словно прокатилась горячая волна. «Ах, откуда этот жар?» — промелькнуло в голове у Мэдлин; ей казалось, что она вот–вот вспыхнет, объятая пламенем.
Упершись ладонями в грудь виконта, она уже собралась его оттолкнуть, но безумное биение его сердца заставило ее остановиться. Потому что ее сердце билось так же безумно.
Мэдлин довольно много читала о брачных играх животных, но в этих книгах ничего не говорилось о сердцебиении и повышенной температуре. Что ж, неудивительно, что некоторые женщины заявляли, что падают в обморок от поцелуя. Она считала эти разговоры глупой болтовней, но вот теперь сама убедилась, что не так уж все это глупо.
Внезапно Мэдлин отпрянула и пробормотала:
— Вашему языку не место в моем рту, сэр.
Виконт уставился на нее в изумлении — как будто поцелуй ошеломил его так же, как и ее. Потом вдруг усмехнулся:
— Это часть поцелуя, мисс Прескотт. Вас никогда раньше не целовали, да?
Почему он спросил об этом? Может, он считает ее недостаточно привлекательной, чтобы заинтересовать мужчину? Ей ужасно не хотелось, чтобы он думал о ней… как о жалкой старой деве, пусть даже она и была таковой.
Вскинув подбородок, Мэдлин заявила:
— Я этого не говорила. Но вы прекрасно знаете, что неприлично, чтобы вы целовали меня… вот так.
— Это только добавляет удовольствия, — возразил виконт с дьявольской улыбкой. — Так что же вы?.. Ведь мы, кажется, не закончили. Поцелуй — это всего лишь печать на нашем договоре. Так что позвольте продемонстрировать вам настоящий поцелуй. Всего один.
Какое–то время Мэдлин колебалась, но в конце концов любопытство взяло вверх; ей ужасно хотелось узнать, что такое «настоящий поцелуй».
— Хорошо, но только один, — сказала она.
На сей раз, взяв ее лицо в ладони, виконт сначала осторожно прикоснулся губами к ее губам, словно уговаривая их раскрыться для поцелуя. Поначалу ощущения показались ей довольно необычными, но не более того. Зато потом… Ее снова охватил жар, а сердце забилось даже быстрее, чем в прошлый раз. Удивительно. Невероятно…
Заставив себя отстраниться, Мэдлин с дрожью в голосе пробормотала:
— Этого вполне достаточно, милорд. Я думаю, что теперь наш договор должным образом скреплен.
Он шумно выдохнул и провел большим пальцем по ее губам.
— Да, пожалуй, мисс Прескотт.
Когда она отступила, ее щеки пылали — Мэдлин чувствовала это. А ведь прежде она никогда не краснела. Как ужасно, что распутник смог заставить ее сделать это! Она никогда не сможет учить девочек избегать неразумных любовных связей, если сама так легко сдается.
