Диана Уайтсайд - Северный дьявол
Мейтленд резко повернулся, смахнув с рукава сливки, и взревел:
– Корова неуклюжая, ты испортила мой новый костюм!
Она быстро дернула головой, не пожелав прямо отвечать на это несправедливое обвинение, и начала быстро собирать все на поднос, снимая серебро и фарфор со стола, где они оказались в опасной близости от края. Альберт Коллинз поцокал языком, оценивая ущерб, нанесенный их невероятно дорогим костюмам, и протянул сыну салфетку.
Мейтленд начал раздраженно промокать пятна. Каждое его движение говорило о с трудом сдерживаемой ярости.
– Как только окажемся в Омахе, найдем пастора и…
Рейчел напряглась. Неужели он собирается объявить о том, что они поженятся? Даже не изобразив ухаживания, не сделав ей формального предложения?
Она прибегла к своей последней уловке, которая могла дать ей отсрочку, молясь, чтобы она сработала:
– Когда мы приедем в Омаху, я должна отправить письмо миссис Биддл.
– Миссис Хорее Биддл? – спросил Альберт Коллинз, насторожившись.
Слава Богу, ей удалось привлечь внимание старшего из мужчин, того, у которого больше власти. Эта уловка может ее спасти. На этот раз.
– Да, сэр. Она подарила мне в высшей степени внушительное руководство для изучения Евангелия. Я отправляла ей ответы еженедельно, даже с острова.
Рейчел молилась, чтобы они не заметили, как она взволнована. Вообще-то Рейчел не солгала. Только не сказала им, в какой именно день недели она писала миссис Биддл.
– Что нам задело до какой-то там миссис Биддл? – спросил Мейтленд.
– Ее муж – это тот самый преподобный Хорее Биддл из кембриджской газеты «Клэрион» и один из опекунов Фонда Дэвиса, – заявил старший Коллинз, жестом заставив сына замолчать.
Мейтленд замолчал, раздраженно бормоча что-то себе под нос. Рейчел с трудом сдержала вздох облегчения. Она еще ни разу не видела, чтобы он открыто не послушался отца.
– Миссис Дэвис, нам в голову не пришло бы мешать вашим религиозным занятиям, – любезно проговорил Альберт Коллинз. – Мы будем счастливы отправить ваше письмо, как только оно будет готово.
Рейчел с улыбкой кивнула ему. Только бы он не заподозрил ее стремления вырваться от них. Благие небеса, ей еще раз удалось предотвратить предложение Мейтленда, но как долго это может продолжаться?
– Спасибо. Я напишу его у себя в купе.
Мейтленд прорычал нечто непечатное и ударил кулаком по бронзовой перекладине, которая шла по верху вагона. Рейчел кивнула его отцу, затем Мейтленду и поспешно удалилась в свое убежище.
Она сложила в маленький саквояж кое-какие вещи первой необходимости, спрятав его на дно дорожного сундука. Будет ли у нее возможность воспользоваться им и вырваться из этой тюрьмы?
Альберт Коллинз расставил ноги чуть шире, упираясь в пол, и сделал еще глоток чая, разбавленного виски. Он проводил взглядом Рейчел Дэвис. Как он будет счастлив отпраздновать победу над ней за бутылкой шампанского – даже в такую погоду!
В дверь осторожно постучали.
– Войдите.
Появился стюард-негр.
– Вам телеграмма, сэр.
У Коллинза по спине побежали мурашки: безупречное чутье всегда предупреждало его о перемене погоды. Он схватил аккуратно сложенный листок и начал его читать, сделав знак слуге выйти.
– Дьявол!
– От кого телеграмма? – спросил Мейтленд.
– От нашего шпиона в лагере Донована. Я заплатил его телеграфисту, чтобы он сообщал нам обо всем, что делает ирландец.
– И?
– Донован только что уехал из Сиэтла. Нам советуют как можно скорее ехать в копи «Синяя птица», если мы хотим оказаться там первыми. Проклятие, я надеялся, что этот ублюдок останется в Сиэтле или Виктории до конца февраля, а потом вернется в Сан-Франциско.
– А я думал, до Сиэтла железные дороги еще не дошли.
– А они и не дошли. Донован с женой доберутся до Сан-Франциско на пароходе, а потом сядут на поезд, следующий к «Синей птице».
Мейтленд нахмурился:
– Но в это время года дорога займет у них много дней.
– У нас не меньше, потому что мы поедем через континент в разгар зимы. Не далее как в прошлом году один из поездов зимой пересекал Вайоминг больше месяца!
Сын стиснул кулаки:
– Проклятие! Донован доберется до «Синей птицы» раньше нас!
Коллинз кивнул:
– Вот именно. Состояние Дэвиса необходимо нам немедленно.
– Дьявольщина! Хорошо бы нанять кого-нибудь, кто убил бы его, как только он появится в Сан-Франциско!
– Убийство одного из самых заметных граждан в его родном городе обошлось бы крайне дорого.
Мейтленд выругался, но спорить не стал. Он раскачивался, держась за нарядный бронзовый поручень, не сдвигая ног с места. Ветер завывал за стенами вагона. Коллинз обдумывал возможности убийства Донована, начиная с удара ножом и кончая…
– Депо «Юнион Пасифик» в Омахе расположено вдоль русла реки, так ведь? – заговорил наконец Мейтленд.
Коллинз-старший поднял брови:
– Думаю, да. Там можно очень дешево купить землю.
– В такую погоду там отвратительные условия: ветер и снег.
– Возможно. Что ты замыслил?
– Поскольку именно там работают простолюдины, вокруг должны располагаться увеселительные места для них: салуны, бордели, притоны, где человек может легко потеряться навсегда.
– И?
Сын встретился с ним глазами. Его взгляд был холодным и смертоносным.
– Когда приедем в Омаху, пусть наш личный вагон поставят подальше. Отпустите всех слуг. После того как вы вечером удалитесь, я поболтаю с миссис Дэвис наедине. Гарантирую вам, что к моменту вашего возвращения она даст согласие выйти за меня замуж.
Коллинз пристально посмотрел на сына:
– Надеюсь, ты не причинишь ей вреда?
– Зачем? Она должна заверить остальных опекунов, что выходит за меня по доброй воле, и родить ребенка.
Коллинз медлил. Слова сына успокаивали, но его тон и блеск глаз пугали. Однако Коллинз не мог предложить ничего другого и согласился.
Они прибыли в Омаху вскоре после наступления темноты. Буран стал утихать. Рейчел, которая много лет провела в Новой Англии, сразу определила, что свежего снега выпало не меньше фута. Чутье подсказывало ей, что ночь будет обжигающе холодной.
Альберт и Мейтленд Коллинз принарядились и ушли почти сразу же по прибытии.
Рейчел выглянула из-за занавесок своего купе, провожая их взглядом. Видимо, они намеревались потратить вечер на знакомство с городом: Коллинз будет искать выгодных сделок, что он делал на протяжении всего пути, а Мейтленд займется менее пристойными вещами. Хорошо, что они оставили ее в их личном вагоне, где она могла укрыться от стражников.
Пульман отцепили от пассажирского состава и отвели в тупик, расположенный в глубине железнодорожного депо.