Сабрина Джеффрис - Ночь с принцем
Не обратив никакого внимания на слова Кристабель, Роза решительно выхватила у нее кружевную косынку, которую та привычно собиралась повязать.
— Вы можете по крайней мере не прятать от него грудь. Он ведь, в конце концов, мужчина.
Кристабель вздохнула. Что Берн — мужчина, сомневаться не приходилось. И, демонстрируя грудь, она, возможно, сумеет его немного задобрить.
— Ладно. — Кристабель присела за туалетный столик. — Ты сможешь сделать что-нибудь более-менее приличное из моих волос?
— Постараюсь, но вам следует подстричь их покороче и завить, как делают другие леди.
Кристабель с трудом удержалась от резкого ответа. Хорошо говорить Розе, у которой волосы вьются сами. Но она не собирается подпускать неумеху-горничную с раскаленными щипцами в руках даже близко к своей голове.
К тому моменту, когда доложили о приходе мистера Берна и портнихи, Роза уже собрала прямые и густые пряди хозяйки в довольно аккуратный пучок на макушке. Выйдя из комнаты, они уже собирались спуститься в прихожую, но, увидев с верхней площадки вошедшего мужчину, Роза дернула хозяйку за рукав и увлекла ее в дальний угол.
— Это же тот самый игрок, которого вы чуть не застрелили в прошлом году!
Господи, они собираются когда-нибудь об этом забыть?
— Боюсь, что да.
— Матерь Божья, он заставил вас стать его любовницей?! Из-за этой стрельбы? Я так и знала! Вы никогда добровольно не завели бы любовника. Вы для этого слишком добродетельны. Но вынуждать силой… Нет, я ему этого не позволю. Я сейчас спущусь вниз и скажу этому негодяю…
— Ты ничего подобного не сделаешь. — Кристабель схватила горничную за руку. — Никто меня не вынуждал. Разве ты не знаешь, что меня нельзя заставить что-то делать, если я этого не хочу? — Заметив скептическое выражение на лице Розы, Кристабель добавила: — Ну ладно, Филиппу это иногда удавалось, но он же был моим мужем. Это совсем другое дело. — Кристабель понизила голос до шепота. — Просто мистер Берн мне нравится, вот и все. Ты же сама говорила, что мне нужны перемены, что моя жизнь слишком мрачна.
— Si, но вы опять выбрали игрока!
— Он состоятельный человек, а не игрок. Ему принадлежит «Синий лебедь».
Эти слова заставили Розу задуматься.
— Да, я о таком слышала. Роскошный клуб для джентльменов. Значит, он богат. — Служанка перегнулась через перила и посмотрела на мистера Берна с интересом. — Я вспомнила. Это его называют Красавчиком Берном. Что ж, действительно хорош, надо признать. И одет прекрасно. — Роза нахмурилась. — Надо было оставить хоть одно красивое цветное платье.
— Красивыми они все равно никогда не были. — Откуда могут взяться красивые платья, если муж спускает все деньги за карточными столами? — Ну, пошли. Надо встретить их внизу.
— Может, муслиновое платье и сошло бы, пока оно было розовым, — продолжала рассуждать Роза, спускаясь по лестнице. — Хотя вряд ли. Такому мужчине понадобится что-то получше.
Кристабель не могла не согласиться с этим. И надо же было ему оказаться таким красавчиком! Каштановые волосы немного растрепались от ветра, но не портили всего великолепного вида.
Великолепно скроенный сюртук из серого кашемира красиво облегал широкие плечи и грудь Берна. Небольшой скромный воротничок и просто завязанный галстук эффектно подчеркивали мужественную линию лица, а подбородок не прятался в пене кружев, как это было теперь принято у лондонских модников.
Еще издалека Кристабель заметила, как портниха, пухлая женщина, в два раза старше Берна, бросает на него кокетливые взгляды. И кто бы удержался? Панталоны из оленьей кожи плотно облегали его ноги. Даже у кавалеристов нечасто встречаются такие мускулистые бедра и икры. Похоже, мистер Берн проводит дни не только сидя за карточным столом.
В его стройной и крепкой фигуре Кристабель не замечала никакого сходства с его высочеством, предполагаемым отцом. Но когда Берн поднял глаза, его родство с принцем стало для нее очевидным: только у его высочества они были такого же небесно-синего цвета.
Сейчас взгляд этих глаз выражал недовольство. Берну явно не нравилось платье на Кристабель. Он дождался, когда маркиза приблизится, представил ей портниху и только после этого холодно заметил:
— Вы, похоже, не желаете расставаться с трауром?
— Он мне к лицу, — парировала Кристабель.
— Ничего подобного. — Голос Берна стал ниже и интимнее. — Вы созданы для шелков и атласа, Кристабель.
— Шелка и атлас недешевы, сэр, — вмешалась Роза.
За подобную непочтительность она получила сердитый взгляд от портнихи, а Кристабель проговорила сквозь зубы:
— Простите мою горничную, она иностранка и не умеет держать язык за зубами.
Губы Берна дрогнули в улыбке. Он перевел взгляд на Розу:
— Откуда же вы родом, мисс?
— Из Гибралтара, — объявила служанка, как о своем величайшем достижении.
Берн произнес несколько слов на непонятном языке, и Роза удивленно заморгала. Первый раз в жизни Кристабель видела свою горничную растерянной.
— Вы говорите по-испански, сэр? — недоверчиво спросила она.
— Немного. — Берн любезно улыбнулся дамам. — В моем бизнесе иногда очень полезно знать иностранные языки.
Роза согласно кивнула, но осталась настороженной. Только после того, как Берн произнес еще несколько испанских фраз, она неуверенно улыбнулась ему и коротко что-то ответила. Ответ, очевидно, оказался смешным, потому что Берн расхохотался, а через секунду и Роза присоединилась к нему.
— Роза, может, вы покажете миссис Уоттс, где будет проходить примерка? — Берн опять перешел на английский. — Лакеи сейчас принесут отрезы ткани.
Служанка увела портниху из комнаты прежде, чем Кристабель успела остановить их.
— Я думала, что сегодня будет только консультация, — нахмурившись, проговорила она и повернулась к Берну.
— И примерка. Я хочу, чтобы миссис Уоттс начала немедленно. Ваш гардероб будет ее главной задачей.
— У меня не хватит на это денег.
— Зато у меня хватит. Охотнее всего люди поверят, что вы — моя любовница, если я заплачу за ваши туалеты.
Кристабель задумалась. В эту минуту через прихожую прошествовали лакеи с горам муслинов и шелков на руках.
— Вы, наверное, нередко так делаете, — пробурчала она.
— Иногда, — ответил Берн, посчитав это замечание выражением согласия. — Как правило, туалеты моих любовниц оплачивают их мужья.
Кристабель выпрямилась:
— Тогда я сама заплачу за свои. Попозже.
— Благодаря им я получу титул. Для меня это достаточная плата. — Берн хитро взглянул на нее: — К тому же, если я позволю вам платить, вы скорее всего выберете самую грубую шерсть, фланель и канифас.
