Бетина Крэн - Леди Удача
— Хватай его! Главное — вытащи Рейна! Он ранен, без сознания… — Она попыталась подтянуть тело мужа к поверхности.
— Нет, мисс, без вас не пойдет. Вы тоже уцепитесь за меня… — Гэр ухватил голову Рейна и потянул бесчувственное тело, держа курс на каменные ступени, спускавшиеся с набережной в воду, до которых было метров пятнадцать — семнадцать. Леди Маргарет и леди Кэтрин бегали взад-вперед по этим ступеням в сопровождении Перси и еще троих сочувствующих и громко взывали к утопающим. Гэр, загребая одной рукой, потихоньку приближался к ступеням, но медленно-медленно. Его худенькое тело отчаянно напрягалось, пытаясь удержать на поверхности тройной груз. И вот, когда до ступеней и осталось-то всего метров пять, Гэр вдруг охнул, выпустил Рейна и ушел с головой под воду.
Чарити отчаянно забила ногами. Подол платья тянул ее вниз. Но все же ей удалось подтолкнуть тело Рейна вперед, навстречу рукам, тянувшимся к ним с причала. Руки подхватили Рейна и вытащили наверх, затем вытянули из воды и ее, и она сразу же оказалась в объятиях леди Маргарет и Перси.
— Он жив? Рейн жив? О Господи, только бы… — Путаясь в мокром подоле, она стала карабкаться вверх по ступенькам.
— Дышит он, дышит! Жив! — крикнул кто-то сверху. Чарити кинулась к мужу. Слезы и вода текли ручьями по ее лицу. Но муж был такой холодный и бледный!
— Рейн, ты слышишь меня? — Она принялась трясти его. Внезапно Рейн сложился пополам и страшно закашлялся, выплевывая воду. Затем открыл глаза.
— Чарити? — прошептал он и улыбнулся. Поднял руку, коснулся ее лица. Потом сел, притянул жену к себе и обнял так крепко, что она едва не задохнулась.
Сердце Чарити так и пело у нее в груди. Она обхватила мужа руками, зарылась лицом в его мокрый сюртук.
Они оба остались в живых… Им угрожала страшная опасность… Но они вышли победителями!
Леди Маргарет и леди Кэтрин кинулись друг другу в объятия, рыдая и смеясь одновременно, под одобрительные возгласы развеселившихся докеров. Однако не все предавались безмятежному ликованию.
Перси, как только мисс Чарити благополучно вытащили на ступени, бросился вниз, искать своего приятеля. Однако его нигде не было видно. Только колыхалась черная бесстрастная вода.
— Гэр? — Перси вытянул шею. — Гэр, где ты? Гэр! Гэр! Но только Вулфрам прибежал на его крик, остановился у кромки воды, посмотрел на искаженное ужасом лицо Перси, затем на темную воду, напряженно прислушиваясь к невнятным воплям знакомого человека. «Человек… вода», — смутно забрезжило в собачьем мозгу. И пес не долго думая бросился в воду. К счастью, обессилевший Гэр ушел под воду совсем близко от ступеней, где было неглубоко, и Вулфрам, которому и прежде приходилось плавать и нырять, довольно скоро обнаружил лежавшее на дне неподвижное тело. Прихватив зубами куртку утопленника, пес потянул его к ступеням.
— Смотрите, Вулфрам плывет! Он-то зачем в воду полез? — воскликнула леди Маргарет.
— Да он тащит что-то! — отозвалась леди Кэтрин. Действительно, пес тянул что-то в зубах, и тяжелое: только один его черный нос и был виден над водой.
Ополоумевший от ужаса Перси ничего не мог объяснить и только руками размахивал.
— Гэр! — наконец выдавил он.
Тут все кинулись к воде, принялись тянуть руки, ободряя Вулфрама громкими криками. Наконец пес добрался до ступеней. Десятки рук потянулись к нему, и на ступени вытащили сначала Гэра Дэвиса, а затем и пса. Один из докеров склонился над бедным Гэром и попытался услышать стук сердце. Лицо докера помрачнело.
Рейн и Чарити в ужасе смотрели на безжизненное тело своего спасителя, про которого они совсем забыли, занятые друг другом.
Перси ползал возле приятеля на коленях, растирал ему руки, холодные щеки.
— Ну, Гэр, очнись же… Не можешь ты вот так помереть! Чарити шагнула к ним, опустилась на колени, взяла его безвольную руку, холодную, одеревенелую… совсем как у ее отца.
— О, Гэр, неужели и ты тоже? — Горючие слезы полились у нее из глаз. На квадратном лице Перси застыли страдание и недоумение. Она знала, как больно сейчас этому деревенскому увальню, который словно лишился половины себя самого… — Он же погиб, спасая нас… из-за нас.
— Очень уж Гэр любил вас, мисс Чарити, совсем как если б вы были ему родной дочкой…
Леди Маргарет тихо плакала и суеверно думала: «Вот и сбылось то, о чем говорила старая цыганка. Гэр отдал свою жизнь за Чарити. Теперь Гэр Дэвис мертв, и джинкс Чарити умер с ним… Что ж, ведь Гэр упал в чужую могилу, а чему быть, того не миновать…»
Один Вулфрам нарушал скорбную торжественность момента. Чуть оправившись после своего заплыва, пес путался у всех под ногами, скакал, гавкал и не раз уже пытался то потянуть утопленника за ногу, то ткнуться носом ему в лицо. Притихшие докеры отгоняли некстати развеселившегося пса как могли, наконец кто-то схватил его за ошейник. И как раз когда леди Маргарет вспомнила про достопамятное падение в могилу, пес вдруг вырвался и прыгнул на тело, угодив громадными передними лапами утопленнику прямо в середину груди, — бум!
Чарити взвизгнула, все закричали, замахали руками на Вулфрама, отгоняя прочь от тела. Рейн подхватил жену, собираясь увести ее подальше от этого кавардака, но вдруг остановился, потому как изумленным взорам присутствующих предстало невероятное зрелище: утопленник дернулся, забулькал горлом, стал давиться.
Рейн кинулся к нему, повернул на бок и несколько раз сильно ударил по спине. Тут утопленник закашлялся всерьез, стал плеваться, фыркать, а потом его вывернуло и изо рта полилась вода, много воды…
— Гэр! — Вместе с Перси Чарити кинулась к ожившему утопленнику, его приподняли и принялись душить в дружеских объятиях. Старухи прослезились. Перси пустился в пляс вокруг воскресшего приятеля. Леди Маргарет обняла пса. Леди Кэтрин кинулась на шею собственному внуку и сжала его в столь крепких родственных объятиях, что тот крякнул. Да что там — докеры обнимались с констеблями!
Между тем Перси снова опустился на колени возле Гэра.
— Ох и напугал ты нас, Гэр Дэвис! Куда это годится — вдруг взять да и перестать дышать? — принялся выговаривать он приятелю, вытирая слезы кулаком. Гэр между тем широко раскрыл глаза и с изумлением разглядывал лица, участливо склонявшиеся к нему. Легкие у бедняги как огнем жгло, голова гудела, он все еще отплевывался водой и чувствовал себя так, будто выхлебал не меньше половины Ла-Манша. Он начал понемногу приходить в себя, припоминать, что произошло, и глаза его раскрылись еще шире. Он схватил Перси за борта куртки.
— Я же помер, Перси… Клянусь тебе, я таки помер! — прохрипел он. — Я был совсем мертвый.
— Ничего ты не помер, — заворчал Перси, хмуря брови и бросая сердитые взгляды на приятеля. — Если б ты был совсем мертвый, то как бы я сейчас с тобой мог разговаривать, а, голова садовая?
