Лаура Кинсейл - Госпожа моего сердца
Глава 25
Он услышал голоса. Он был в глубоком каменном колодце, эхо голосов и движущиеся тени терялись где-то в вышине.
У него не было тела. Он мог видеть и слышать, но не мог разобрать слов. Казалось, что прошло лишь мгновение — сначала толпы и ликование, потом отравленное вино у него в руках, потом смерть и это место. Он был в ужасе. Он был в аду, за ним охотились демоны, он умер без исповеди. Один из демонов находился совсем рядом. Он был невидим, но стук его зубов доносился отчетливо:
— Двести пятьдесят тысяч, — сказал демон.
Неужели это его приговор? Столько лет? Его охватил страх. Он попытался говорить, сказать, чтобы Изабелла молилась за него, но не мог произнести ни слова. У него не было языка. Он вспомнил, что и молитв здесь тоже не было, а Изабелла мертва, так же как и он. Ее сожгли .
Эхо голосов, стука, скрежета отдавалось в колодце. Потом послышался громкий удар. Этот звук катился прямо на него. Он хотел закричать от ужаса — упрямое чудовище приближалось, чтобы пытать и мучить его плоть двести пятьдесят тысяч лет.
— Он действительно выглядит, как мертвец, — произнесло чудовище на плохом французском. — Удивительный яд. Я бы нашел ему хорошее применение в своем деле.
— Да, залечить своих пациентов до смерти, а потом воскресить!
Вибрирующий голос Аллегрето потряс его. Его фигура пронеслась в воздухе, появилась и исчезла. Он не ожидал, что Аллегрето будет здесь.
— Лучше разбудить его. Никогда не думал, что буду участвовать в убийстве.
Теперь это был Джон Марклинг.
Неужели они все тоже мертвы? Он не видел их лиц. У него болел нос. Его удивило, что у него вообще есть нос. Он попытался открыть глаза, чтобы увидеть чудовище. Но глаза у него то были, то пропадали.
Он подумал, что они все — демоны. Демоны, с голосами и лицами людей, которых он знал. Он не стал отвечать, когда они спросили, проснулся ли он. Это дьявол забрал его. Если бы здесь был голос Меланты, он был бы абсолютно уверен, что это был дьявол.
Чудовище прикоснулось к нему, холодное и мокрое. Он попытался отстраниться, но его голова ударилась о камень. Неожиданно он понял, что у него есть голова, потому что она болела. Он никогда не предполагал такого. Он знал, что его умершая душа будет как его тело, чтобы его могли пытать за грехи. Но он не представлял, что оно будет только частями, а не полностью.
Что-то влажное коснулось его лица, на глазах и груди он почувствовал воду. У него была грудная клетка. И сердце. А дьявол говорил голосом женщины:
— Очнитесь, мой господин.
Это была служанка Меланты. Он почти видел ее. Ему стало жаль, что она тоже умерла. Волки, должно быть. Ее съели волки.
— Постарайтесь проснуться, — говорила она. — Вот, выпейте это.
Он отвернулся.
— Дьявол, — прошептал он. — Дьявол.
— Он жив, — сказал Аллегрето. — Ты довольна?
Он не мог ничего понять. Жив! Мертв! Ад и все эти демоны! Он подумал, что самое худшее впереди, так как Меланты еще не было среди них. Но он не сомневался, что она придет и не упустит удовольствия помучить его. Она улыбалась, когда он пил яд, зная, что убивает его.
Аллегрето вернулся с реки и позвал Кару следовать за ним. Она была рада оставить это ужасное место, заброшенное монахами, построившими его, и казалось, оставленного самим Богом. Круглый подвал когда-то использовался для пивоварения, в его центре находился большой колодец с черной водой. Он был широкий, как башня замка. Она поспешила наверх, оставив узнику ведро с водой и горящую свечу. Аллегрето закрыл тяжелую дверь и запер ее.
— Я провожу тебя до ворот. Там тебя ожидает охранник и лошадь.
Она следовала за ним по широкому проходу. У наружной двери он задул свечу. Они вышли.
Полумесяц освещал двор заброшенного монастыря. Строение возвышалось черными и серыми тенями. Она накинула капюшон. Ее шаги эхом отдавались вдали.
Еще полгода назад она была бы до смерти напугана тихой прогулкой в тишине и пустоте. Но сейчас с ней был Аллегрето, и даже привидение не испугало бы ее. Просто — старый монастырь в летнюю ночь, только заброшенный, потому что монахи предпочли другое место.
Он двигался чуть впереди нее, бесшумно свернув в другой проход, в конце которого сиял лунный свет. Затем они шли по заросшей дороге к воротам. Аллегрето подал ей руку, чтобы помочь перебраться через остатки сломанной двери.
Вдруг он остановился, глядя прямо на нее в свете звезд.
— Это правда — то, что ты сказала моему отцу? Она не смотрела ему в лицо. С тех пор, как они покинули Боулэнд, она была в свите принцессы, а он — Джиана. Они постоянно встречались, передавали послания своих хозяев, но не более того. Кара знала, что с ним она в безопасности. Но Гаю предоставили место при принцессе, и Аллегрето мог легко достать его.
— Нет, — сказала она. — Я просто это сказала, чтобы…
Она остановилась.
— Чтобы мой отец не мог заставить тебя. — Его голос изменился. — А я ведь мог сказать ему «да».
— Не будем говорить об этом.
Кара шагнула к воротам. Она внезапно испугалась его, здесь они были одни в пустой темноте.
— Вы помолвлены?
— Нет.
Она сказала это слишком быстро. Это могло защитить Гая, но не ее, если Аллегрето захочет взять ее силой.
— Ты думаешь, я убью его? Я не стану делать этого.
Она остановилась и оглянулась на него. Он стоял на обломках двери, освещенный луной.
— Я просто хотел узнать, поедешь ли ты с нами домой?
— Конечно. Моя сестра.
— А Гай поможет твоей сестре?
— Ты говоришь, как твой отец.
— Отчего же нет? Я его сын. И только Навона сможет похитить твою сестру у Риаты.
— Что это значит? Ты хочешь заставить меня выбирать между Гаем и моей сестрой?
Он поднял голову.
— Значит вы помолвлены.
— Ты поклялся, что Навона поможет моей сестре.
— Вы помолвлены. Помолвлены.
Он сорвался с места, прошел мимо нее к воротам.
Кара шла за ним, чуть вдалеке. Едва заметная тропинка тянулась по заливным лугам наверх, откуда можно было видеть ленту реки, вьющейся внизу в темноте.
— Итак, твой англичанин останется при принцессе, и ты поедешь с нами домой?
Она не ответила, просто шла за ним. Он взобрался на холм и ждал, когда она поднимется тоже.
— Ты должна позаботиться, чтобы он попросил у нее хорошее место. Ты слышала? Она говорила, что едет завтра. Не думаю, что это будет так скоро, но сразу же, как только она сможет затащить отца на корабль, не вызывая подозрений. Мы не можем держать здесь этого Зеленого Рыцаря очень долго.
— Кто освободит его? Мать Мария, что, если кто-то ошибется, и он останется здесь один после того, как мы уедем?
