Джорджетт Хейер - Сильвестр
— Луиза написала мне письмо. Она просила передать тебе, что все считают Фебу автором того абсурдного романа и что бедная девочка очень страдает. Я надеялась положить конец этим глупостям и отправилась в Лондон, но, приехав в город, узнала, что леди Ингхэм увезла Фебу в Париж… До сих пор не могу понять, почему она мне ничего не написала. Она ведь прекрасно знала, что я помогу дочери Верены всем, чем смогу.
— Слишком поздно! — печально произнес герцог Салфорд. — Я бы сумел погасить скандал, но вместо этого… — Он замолчал и проницательно посмотрел на мать. — Что-то никак не припомню, присутствовала ли моя любопытная тетушка Луиза на балу у Каслрегов?
— Да, дорогой.
— Тогда все ясно, — Сильвестр резко встал, подошел к камину и остановился, слегка отвернувшись от матери. — Не сомневаюсь, она описала тебе в подробностях то, что там произошло.
— Очень некрасивая сцена, — спокойно прокомментировала герцогиня. — Естественно, ты был очень сердит…
— И все равно, моему поступку не может быть извинения. Я знал, что она боялась… ее испуганное лицо до сих пор стоит у меня перед глазами.
— Как она выглядит, Сильвестр? — Герцогиня выждала минуту, потом подсказала: — Хорошенькая?
Сильвестр покачал головой.
— Она не ослепительная красавица, мама, но, по-моему, очень недурна собой, особенно когда улыбается…
— Из того, что я слышала о Фебе, у меня сложилось впечатление, будто она довольно необычная девушка?
— О да, необычная! — с горечью кивнул герцог. — Чтобы ни пришло ей в голову, мисс Марлоу тут же говорит это вслух. Она такая неугомонная, что не успевает закончить одну рискованную эскападу, как переходит к новой. Больше всего эта милая девушка любит ухаживать за лошадьми… Это ей нравится больше, чем светские вечеринки и балы… Еще мисс Марлоу дерзка. Во время разговора постоянно боишься поймать ее взгляд, потому что она может поднять тебя на смех в любую секунду… У нее нет никаких достоинств. Мне впервые попадается девушка, которую так мало волнует собственное величие. Она невыносима и обладает чертовски вспыльчивым характером, постоянно делает не то, что следует, и… она просто прелесть!
— Как, по-твоему, Феба Марлоу понравилась бы мне, Сильвестр? — поинтересовалась герцогиня, не сводя глаз с сына.
— Не знаю, — пожал плечами Сильвестр и после короткой паузы нетерпеливо продолжил: — Полагаю, да… надеюсь, понравилась бы… а может, и нет! Откуда мне знать? Сейчас это не имеет никакого значения. Она не хочет даже слышать обо мне. — Он опять сделал паузу, и слова бурным потоком полились из него: — О, Господи, мама, я сам все испортил! Что мне теперь делать?
28
Феба провела тревожную ночь. Ее мучили кошмары, она вставала и бродила по спальне. Девушку преследовали воспоминания прошедшего дня, кульминацией которых стал очень неприятный разговор с леди Ингхэм. Утром Феба проснулась и увидела служанку, открывавшую шторы на окнах. На столике ее ждало письмо, принесенное посыльным из Салфорд-хауса всего десять минут назад. Служанка, естественно, сгорала от любопытства, но все надежды на то, что мисс Феба сделает ее доверенным лицом и поделится своими секретами, быстро испарились. Феба с деланным безразличием выслушала известие о письме, заявив служанке, что единственное, чего она безумно ждет — это чашка чая. Служанка, послонявшись по комнате еще несколько минут, наконец оставила девушку, распивающую чай.
Оставшись одна, Феба нетерпеливо открыла письмо. Первым делом она посмотрела вниз на подпись. Увидев «Элизабет Салфорд», девушка испугалась не на шутку.
Но в письме не оказалось ничего страшного. Герцогиня не только выражала сильное желание познакомиться с дочерью своей самой близкой и любимой подруги, но и хотела поблагодарить ее за заботу, которой Феба окружила ее внука. Она надеялась, что у Фебы найдется свободное время навестить ее сегодня в полдень. Элизабет Салфорд хотела бы побеседовать с ней наедине.
Довольно лестное послание для скромной девушки, мог бы заметить сторонний наблюдатель, но выражение лица Фебы говорило о другом. Казалось, будто девушка прочла в письме что-то ужасное. Перечитывая его вновь и вновь и не найдя в нем ни малейшего намека на скрытую угрозу, Феба задумалась над словами «Я буду совсем одна». Может, герцогиня намекала на то, что Фебе нечего опасаться. Однако, если Элизабет Салфорд хотела ее успокоить, значит, Сильвестр что-то рассказал матери… но что именно?
Откинув одеяла, Феба встала с постели и, набросив пеньюар, отправилась в спальню бабушки. Найдя огорченную вдову в одиночестве, девушка протянула ей письмо, попросив прочитать его.
Ее светлость отнеслась к столь раннему вторжению внучки с крайним неодобрением. Она испуганно вздрогнула и тихо спросила:
— Господи, помилуй! Ну, что еще?
Правда, следует заметить, что в этом восклицании теплилась искра надежды, так как леди Ингхэм уже сообщили о полученном письме. Несчастная леди спала так же плохо, как и ее внучка, потому что ее беспокоили непонятные и тревожные события последних дней. Сначала она была полна решимости отправить Фебу домой в Остерби, потом с большим интересом выслушала рассказ Хорвича (на что и рассчитывал Сильвестр) о вечерней беседе на крыльце между герцогом Салфордом и Фебой. Сначала эта новость вселила в нее радужные надежды, но после дальнейших размышлений настроение ее светлости вновь испортилось. Какими бы ни были чувства и намерения Сильвестра, Феба казалась ей не очень похожей на молодую леди, получившую или собиравшуюся получить выгодное предложение руки и сердца. Когда Феба протянула бабушке письмо из Салфорд-хауса, ее светлость вновь увидела лучик надежды. Она, как и Феба, первым делом бросила взгляд на подпись.
— Элизабет! — уныло произнесла леди Ингхэм. — Невероятно! Наверное, она приехала в город, когда узнала о похищении ребенка. Остается только надеяться, что эта поездка ее не доконает.
Феба озабоченно наблюдала за бабушкой, пока та читала письмо. Когда леди Ингхэм вернула ей листок, она робко спросила:
— Что же мне делать, мадам?
Вдова ответила не сразу. В письме герцогини она почерпнула обильную пищу для размышлений, и несколько минут непроницаемо смотрела перед собой. Когда Феба повторила свой вопрос, вдова, очнувшись, ответила:
— Что делать? Ты должна сделать то, что она хочет конечно! Герцогиня написала тебе очень доброжелательное письмо. Но вот почему она это сделала, непонятно. Можно подумать, будто Элизабет не читала твою отвратительную книгу.
— Герцогиня прочитала ее, мадам, — печально покачала головой Феба. — Именно она дала ее Салфорду. Он мне сам рассказал об этом.
