Кэтрин Харт - Летняя гроза
— Как красиво, — восторженно прошептала Гроза, не в силах оторвать глаз от этого зрелища.
— Так тебе нравится? — с беспокойством спросил Джереми.
— О да! Ты сказал, что мы будем здесь жить?
— Да. Я купил эту землю вскоре после того, как ты вернулась к родителям.
Гроза оценила, как деликатно старался Джереми избежать упоминания о смерти Вольного Ветра.
— Все в порядке, Джереми, — мягко сказала она. — Ты можешь произносить имя Вольного Ветра без страха вызвать во мне болезненные воспоминания. Мои раны зарубцевались. Хотя я всегда буду помнить и любить его, теперь мое сердце полностью принадлежит тебе. Я говорю тебе это в день нашей свадьбы.
Джереми нежно дотронулся пальцами до ее щеки.
— Спасибо, прекрасная принцесса. О лучшем свадебном подарке я и не мечтал.
В то время как они спускались вниз к их новому дому, Джереми объяснял:
— Это и было делом, которое меня так занимало все последние месяцы. Я едва успел завершить его ко дню нашей свадьбы. Здесь еще надо кое-что доделать, но для этого нужны женские руки.
— А что именно? — заинтересовалась Гроза.
— Добавить последние штрихи: выбрать занавески, постельные принадлежности, ковры. Я думаю, мы можем сделать это вместе.
Гроза на секунду задумалась, внезапно осознав, что не хватает еще чего-то.
— А почему на пастбище, которое я вижу, нет скота? — спросила она. — Или он тоже прибудет позже?
— Я скоро тебе все объясню. — Теперь они подъехали к дому, и Джереми помог Грозе слезть с лошади. Но поскольку он не опустил ее на землю, а продолжал держать на руках, Гроза спросила:
— А теперь что ты делаешь?
— Эх, миссис Филд, неужели в твоей душе нет ни капли романтизма? — засмеялся он. — Я переношу тебя через порог твоего нового дома, как кто полагается делать каждому жениху.
После долгого поцелуя, от которого у нее закипела кровь, Джереми опустил Грозу за порогом на пол. Стоя у нее за спиной, он с гордостью наблюдал за ее реакцией, пока она осматривала их новый дом. Сейчас в нем было пять комнат: гостиная, столовая, кухня и две спальни. Все они находились на одном этаже и были тщательно отделаны и покрашены свежей краской.
— Позже, когда наша семья разрастется, мы добавим еще комнат, — сказал ей Джереми, лукаво глядя на нее своими зелеными глазами.
— Ты рассчитываешь иметь большую семью? — поддразнивая его, спросила она.
— Только если наши дети будут такими же милыми и прекрасными, как ты.
— Я постараюсь, — сказала она, улыбаясь. — Но я не могу этого гарантировать. Возможно, они будут такими же красивыми и упрямыми, как ты.
— А теперь тебя ждет еще один сюрприз, — внезапно заявил Джереми.
Гроза подняла брови.
— А я все думала, когда же ты перейдешь к этому?
Джереми рассмеялся:
— Это будет попозже. Сначала мне надо показать тебе еще кое-что.
Взяв ее за руку, он вывел ее через черный ход и провел через двор к конюшне. Внутри Джереми обратил ее внимание на пять стойл.
— Ну-ка, взгляни.
Заинтересованная Гроза заглянула в первое стойло и замерла от восхищения. Там стояла великолепная чистокровная кобыла. Не успела она выразить свой восторг, как Джереми повел ее дальше. В трех других стойлах тоже находились кобылы, такие же красивые, как и в первом стойле. В последнем же, расположенном чуть подальше остальных, стоял такой прекрасный жеребец, о котором можно было только мечтать.
Повернувшись к Джереми, Гроза восхищенно прошептала:
— О Джереми, они великолепны! Неужели они наши?
Он кивнул.
— Насколько я помню, ты всегда выражала желание иметь собственное ранчо и разводить на нем породистых лошадей. Это мой тебе свадебный подарок. Я благодарен тебе за то, что ты сделала меня счастливейшим человеком в мире.
Гроза все еще не могла прийти в себя от восторга.
— Это была моя заветная мечта, с тех пор как я себя помню, и теперь ты сделал ее явью. Спасибо, любовь моя. Я благодарю тебя от всего сердца.
Он обнял ее, страстно глядя в ее сияющие от счастья глаза.
— Вместе мы осуществим все наши мечты, моя принцесса.
— Почему ты всегда называешь меня принцессой? — спросила Гроза.
— Так я подумал, когда впервые увидел тебя, и это слишком давняя привычка, чтобы от нее отказываться.
Поцелуй, который за этим последовал, казалось, мог спалить всю конюшню.
— Давай пойдем в дом, — со страстным нетерпением предложил Джереми. — Мне не хочется начинать брачные отношения на колючей соломе, когда нас ожидает роскошная кровать. Но если в самое ближайшее время мы туда не ляжем, я уверен, что возьму тебя прямо здесь.
Пока Гроза готовилась к встрече с мужем, Джереми расседлал и поставил в конюшню лошадей, на которых они прискакали из города. Быстро помывшись на кухне, он вошел в спальню, где перед его глазами предстала обольстительная картина. Опираясь на подушки большой кровати, Гроза сидела в прозрачном голубом неглиже. Ее черные волосы были распущены и ниспадали мягкими волнами на обнаженные плечи. На губах ее играла нежная улыбка, такая же древняя, как улыбка Евы, и предназначавшаяся только ему одному.
Сбросив одежду, он быстро лег к ней в постель.
— Ты так хороша, что у меня просто дух захватывает, — восхищенно сказал он.
— Я люблю тебя, Джереми. Ты даже не представляешь себе, как я тебя люблю!
Гроза тесно прижалась к нему, ловя губами его губы и сливаясь с ним в зовущем поцелуе. Их языки между тем исполняли свой собственный танец как прелюдию разгоравшейся страсти. Его губы расстались с ее губами лишь для того, чтобы пройтись по ее лицу, как бы желая запомнить каждую черточку с помощью любовного прикосновения.
— О небо, как ты прекрасна! — прошептал Джереми, обжигая Грозу своим горячим дыханием. Он начал нежно покусывать ее в плечо, постепенно спускаясь все ниже и ниже.
Дрожащими пальцами он развязал тонкие завязки ее обольстительного наряда, и лиф неглиже упал ей на талию, обнажив перед его жадным взором прекрасную точеную грудь. Не способный остановиться, он начал ласкать губами розовое острие ее соска.
Стрела горячего желания пронзила тело Грозы. Со страстным стоном она выгнулась навстречу ему, коснувшись своими бедрами его восставшей плоти, которая красноречиво свидетельствовала о его желании. Она с наслаждением подставила ему свою вторую грудь, а ее пальцы погрузились в золотистые волосы Джереми, чтобы направить его к цели.
Прикосновение его длинных сильных пальцев было подобно обжигающей лаве, все более воспламенявшей ее тело. Он медленно спускался все дальше вниз, лаская ее живот и бедра, и наконец дошел до заветной шелковистой кожи ее бедер. Повинуясь его немому приказу, Гроза раздвинула ноги и получила желанную награду, в то время как его пальцы продолжали возбуждать ее, прикасаясь к самым чувствительным участкам ее тела.
