Под мраморным небом - Джон Шорс
– Зря ты вернулась. Это ошибка, – сказал он.
– Похоже на то, – ответила я. Ладли, стоявшая за спиной Аурангзеба, часто заморгала, предупреждая меня об опасности.
– Тебе известно, грешница, что на прошлой неделе меня опять пытались убить? – Прежде чем я успела что-либо сказать, он добавил: – На этот раз хотели отравить ядом. Кто-то пустил в мой шатер отравленную стрелу, и она поразила моего лучшего телохранителя.
– Жаль...
– Что не меня? – докончил Аурангзеб. Было видно, что он взбешен.
Отец, с трудом передвигая ноги, шагнул вперед:
– Сын мой, мы понятия не имели, где ты был неделю назад. Неужели ты думаешь, что покушение устроила Джаханара?
– Она угрожала мне коброй, грозилась подослать убийцу! – вскричал он. Его голос грохотал, как гром. – Теперь, когда ее поймали, она хочет разделаться со мной!
– Но Аурангзеб...
– Зови меня Аламгир, во имя Аллаха!
– Она ни при чем! – твердо сказал отец и закашлялся.
Не обращая на него внимания, Аурангзеб подступил ко мне. Я выпрямила спину, глядя ему в лицо.
– Ты говорила про змею. Хвасталась, что твой человек подбросит мне в постель кобру. Ты угрожала мне! Своему брату! Из-за тебя я уничтожил несчетное число предателей.
– Они предали только Дару.
– Опять перечишь? Глупая, никчемная женщина. Не будь твоего убийцы, мне бы дела до тебя не было. А из-за него я теперь здесь, а не там, где мне нужно быть. Потому что я верю, что он все еще жив.
– Он жив. Ты убил не тех.
– Как ты думаешь, что произойдет, если я узнаю, кто он? Что если ты назовешь его и я с ним расправлюсь? И что мы тогда будем иметь? Куда денется вся твоя власть надо мной, если он умрет?
– Я никогда его не выдам.
– Нет? – саркастически произнес Аурангзеб. Его лицо опять задергалось. – Охрана! – Четыре тюремщика быстро вошли в камеру, и в ней стало тесно. – Держите старика, – велел он двум солдатам. Те схватили отца. – А вы двое напоите грешницу.
– Прошу тебя, сын мой, она ни в чем не виновата, – взмолился отец.
Аурангзеб кивнул, и двое охранников надели на отца наручники. Два других стражника грубо схватили меня и подтащили к фарфоровой раковине, наполненной водой.
– Я не виновата! – громко сказала я.
– Пей! – гаркнул Аурангзеб.
Солдаты силой поставили меня на колени и окунули мою голову в воду. Я сопротивлялась, но с таким же успехом могла бы бороться с морским приливом. И все же я боролась, несколько раз ударилась головой о раковину. Когда я уже была не в силах задерживать дыхание, мою голову выдернули из воды. Я резко вздохнула, икнула, опять вздохнула.
– Кто он? – требовательно спросил Аурангзеб, хватая меня за волосы и рывком поднимая с колен.
– Оставь ее! – умолял его отец.
Аурангзеб махнул свободной рукой:
– Уберите его отсюда!
Стражники поволокли отца из комнаты. Я посмотрела на Ладли, взглядом прося ее о помощи. Как она ни пыталась скрыть свои чувства, ужас явственно читался на ее лице. Кхондамир, как ни странно, тоже был напуган. Очевидно, он недооценил гнева Аурангзеба.
– Говори! – снова крикнул тот.
Я молчала, и меня опять окунули в воду. На этот раз я почти не сопротивлялась, но, когда начала терять сознание, стала вырываться. Воображение нарисовало мне Ису и Арджуманд, и я попросила Аллаха даровать мне ответ.
Тюремщики выдернули меня из воды и швырнули на пол. Я жалобно скулила, заставляя себя обвести взглядом комнату. Ладли кусала губу. Кхондамир обливался потом. Я не молилась с той ночи, как он надо мной надругался, но сейчас опять спросила Аллаха, что мне делать. Смерти я не боялась, но мне было страшно умереть, не повидавшись с моими любимыми.
На этот раз меня держали под водой дольше. Охранники, вцепившись мне в волосы, пригибали меня к самому дну раковины. Я едва ли могла сопротивляться. Открыв глаза, я увидела свет вокруг меня. Наконец легкие мои расширились, и я хлебнула воды. Содрогаясь, я резко дернулась – откинулась назад, сумев перевернуть раковину. Я не сознавала, что она падает, чувствовала только, как сама откашливаю воду и валюсь на каменный пол.
Постепенно, невероятно медленно, комната и все, кто в ней находился, начали принимать более четкие очертания. Аурангзеб, обнажив меч, высился надо мной.
– Отвечай, Джаханара, или я отрублю тебе руку. – Голос его смягчился, будто он теперь пытался говорить со мной как брат.
Я едва заметно кивнула, молясь так, как никогда еще не молилась. От боли и ужаса я оцепенела, но сознание мое, как ни странно, было ясным. Я представила Ису и Арджуманд, строящих мечеть. Увидела маму. А потом пришел спасительный ответ.
– Прошу тебя, брат, – произнесла я надтреснутым голосом. – Я люблю его. – Слезы мои были искренними, так как я думала об Исе, даже в это мгновение тоскуя о его теплых объятиях. – Наша любовь – для всех тайна. Пожалуйста, прошу тебя, пощади его.
Аурангзеб опустил клинок. Его острие коснулось одного из моих пальцев. Я ничего не почувствовала, но увидела, как на коже проступила кровь. Лицо Аурангзеба опять задергалось. Казалось, он не способен контролировать лицевые мышцы.
– Имя! Скажи, кто он, и будешь жить.
– Но я его люблю!
– Держите ее руку!
– Подожди! Подожди! – произнесла я прерывающимся от рыданий голосом. Я попыталась подняться, но ноги меня не держали.
– Имя!
Я сделала вздох. Аурангзеб занес надо мной меч.
– Я скажу! – пронзительно крикнула я, видя, как опускается клинок. Меч застыл в воздухе, но потом мой брат вновь приставил острие к моей руке.
– Говори, – тихо сказал он, – или я отрублю тебе руку.
Я издала стон горечи и обратила взгляд в ту сторону, где стоял Кхондамир:
– Прости, любовь моя.
На мгновение возникло замешательство. Казалось, никто не понял моих слов. Как ни странно, Кхондамир первым оправился от потрясения.
– Да она с ума сошла! – пробормотал он.
– Мой муж, прости меня, пожалуйста! – со стоном сказала я.
– Лживая потаскуха! Это все вздор, Аламгир. Ты же знаешь, эта стерва ненавидит меня!
Я притворилась оскорбленной:
– Что? Как... как ты можешь?
– Коварная блудница! – крикнул Кхондамир, брызгая слюной.
– Прошу тебя, не говори так! – Я плакала навзрыд. – Мы... мы ведь столько пережили вместе.
Кхондамир хотел что-то сказать, но мой брат сердитым жестом
