Кэрол Финч - Сладкое предательство
– Негодяй! – Сабрина с ненавистью плюнула Сайксу в лицо.
– Но богатый, – похвастался инспектор, усмехаясь такому бурному выражению чувств. – После того как Боуэн с Уиншипом разделались с Айвэном, я принял все меры к тому, чтобы Боуэна назначили командующим фортом, а Уиншипа – казначеем. Это очень облегчило наши дальнейшие совместные действия, поскольку Уиншип по долгу службы наведывался во все форты и возвращался в Санта-Фе. У нас появилось гораздо больше возможностей сбывать похищенное, а также класть себе в карман часть денег, которые предназначались для выплаты жалованья в фортах.
– Но что он делает здесь? – спросила Сабрина, головой указывая на Рамона, все еще не в состоянии понять, что связывает Сайкса и Рамона Альварадо.
– Рамон? – На губах Сайкса появилась дьявольская улыбка. – Рамон забирает похищенное и сбывает в Санта-Фе. То, что остается, отвозит в Лас-Вегас и меняет там на виски. Потом загружает в фургон ящики с виски и отвозит индейцам, живущим на востоке Нью-Мексико и в Канзасе. То, что краснокожие не в состоянии выпить, они меняют на продовольствие, чтобы прокормить своих людей.
Туманное воспоминание, которое долго хранилось где-то в глубине памяти Сабрины, вдруг выплыло на свет и обрело ясность. Сайке был тем самым человеком, который держался в тени в тот вечер, когда она столкнулась с Рамоном около гостиницы в Лас-Вегасе. И именно Сайке был тем человеком, который встречался с Джорджем Уиншипом под покровом ночи в Санта-Фе! Оба раза она видела его в темноте, и поэтому узнать его фигуру сейчас для нее было гораздо проще, чем при свете. Только дошло до нее все это слишком поздно. Испуганное выражение на лице Сабрины вызвало злобный смех у Хайрама Сайкса.
– Кажется, дорогая, до вас начинает доходить, – сказал он. – Поскольку в мои обязанности входит инспектирование всех фортов, мне не составляет труда обо всем договориться. Форт-Кэнби всего лишь одна из спиц в колесе моей удачи. У нас налажена бойкая торговля с мексиканцами и индейцами. Кроме того, мы поставляем товар на черные рынки в Таксоне и Чи-Хуа-Хуа. – Лицо Сайкса внезапно приняло угрожающее выражение, Сабрина покрылась мурашками. – Однако теперь вы стали такой же опасной, как и ваш отец, который отказался принять долю прибыли в уплату за молчание. К сожалению, он был слишком честен. Не будь он столь щепетилен, он до сих пор был бы жив. Ну а поскольку вы появились и разворошили прошлое, мне не остается ничего другого, как помешать вам вернуться в Санта-Фе с вашими обвинениями.
Лицо Сабрины побелело, но она призвала на помощь все свое мужество. Хайрам Сайке не дождется, чтобы она умоляла его о пощаде. Она умрет, но не предаст память отца.
– Даже если вы убьете меня, Теннер добьется, чтобы Уиншип ответил за свои деяния. А когда начнется расследование, правосудие доберется и до вас. И все узнают, что вы просто мерзкий негодяй и ничтожество, – презрительно бросила Сабрина в лицо полковнику.
Сайке сцепил руки за спиной и несогласно покачал головой.
– Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что Теннер не успокоится. Я уже пытался избавиться от него в Лас-Вегасе. Я нанял Хуаниту, чтобы она последовала за ним в его номер, а вслед за ней я послал туда Рамона, чтобы он расправился с Теннером, будто у того шашни с чужой женой. – Он на мгновение перевел свой обвиняющий взгляд на Рамона, а затем снова посмотрел на Сабрину. – К сожалению, Теннеру удалось выкрутиться. Когда я случайно наткнулся на Теннера в Санта-Фе, я подстроил уличную драку в надежде, что шальная пуля уложит его. Но похоже, посредник живуч как кошка. – На лице Сайкса опять появилась дьявольская улыбка. – Но в следующий раз мы не промахнемся. Видите ли, после того как Рамон избавится от вас, он вернется в Форт-Кэнби и сделает так, что Теннер уже никогда не заговорит. Сомневаюсь, что смерть Теннера будут оплакивать, ведь его мнения очень расходились с мнением генерала Карл-тона. Уверен, что Карлтон скажет мне спасибо, когда узнает, что Теннер навечно замолчал благодаря моим усилиям. – Сайке протянул руку и помог Сабрине подняться. – Настало время совершить последнюю ночную прогулку, моя дорогая Сабрина. – Хайрам бросил быстрый взгляд на своего мексиканского пособника и подтолкнул к нему Сабрину. – Делай с ней все, что захочешь, но не возвращайся, пока она не присоединится к отцу.
Рамон посмотрел на Сабрину таким откровенно похотливым взглядом, что ее чуть не стошнило. Она поняла, что быстрой смерти не будет. Судя по гнусному выражению лица Рамона, он собирается насладиться ею сполна.
Пока Рамон, подталкивая Сабрину в спину револьвером, решал, куда вести девушку, Уиншип злорадно усмехнулся ей вслед:
– Как жаль, Сабрина, что ваша красота и талант истрачены впустую. Пожалуй, мне стоило воспользоваться вами до Рамона. Уверен, я получил бы огромное удовлетворение. Несомненно, вы с мужчиной так же хороши, как на сцене.
Сабрина хотела было обернуться и отплатить подлецу за оскорбление, но Рамон скрутил ей руку и подтолкнул в темноту. Сабрина утешала себя тем, что будет проклинать всех трех негодяев до последнего вздоха. Она еще увидит, как они все будут гореть в аду, пообещала себе девушка. Они, быть может, избегнут возмездия при жизни, но после смерти будут вечно расплачиваться за все свои грехи!
Сабрина похолодела, услышав за спиной грубый, угрожающий смех Рамона.
– Хуанита была бы разгневана, узнай она, чем мы с тобой займемся. Да только рассказывать будет некому, правда, сеньорита?
Когда Рамон остановился и повернул ее лицом к себе, Сабрина бросилась на него со стремительностью нападающей змеи. Раз уж ей суждено умереть, она сама выберет время и место. Это произойдет здесь и сейчас. Сабрина не допустит, чтобы этот грязный мексиканец коснулся ее. Она хотела привести его в такую ярость, чтобы у него осталось только одно желание – как можно быстрее покончить с нею. Она принадлежит только одному человеку и уйдет в могилу, сохранив верность отцу своего нерожденного ребенка! Когда Сабрина впилась ногтями в лицо Рамона, тот зарычал от боли и злости. Он оттолкнул от себя Сабрину, пока она не покалечила его дальше. От сильного толчка девушка растянулась на земле. Услышав, как Рамон взводит курок, она приподнялась на локте и замерла в ожидании выстрела.
– Сука! – заорал Рамон, прицеливаясь. – Я люблю женщин мягких и податливых, а ты настоящая дикая кошка, с тобой и связываться не стоит.
Сабрина не сводила глаз с инкрустированного перламутром револьвера. Но вдруг что-то заставило ее перевести взгляд на его лицо: смех замер, он с шумом втянул воздух, потом, к полнейшему изумлению Сабрины, рухнул как подкошенный.
