Лиза Клейпас - Объятия незнакомца
– Нет, – тихо проговорила она. – Еще немного… О, пожалуйста, я не могу потерять тебя, Макс… – Один шаг, затем другой, и она вынуждена была опять остановиться, так как животное фыркнуло и затопталось на месте. По лицу Лизетты потекли слезы, когда она посмотрела на натянутую веревку. Макс мог упасть в любой момент.
Сзади раздался тихий голос Жюстина:
– Я сейчас перережу веревку. Не двигайся.
Мальчик двинулся позади лошади к дубу. В руке у него был нож. Ловко, как кошка, он полез на дерево.
– Стой, парень! – крикнул Северин Дюбуа, доставая кремневый пистолет, Жюстин продолжал лезть на дерево, как будто не слышал его. – Эй, парень… – повторил Дюбуа, но Лизетта прервала его:
– Опустите пистолет, месье Дюбуа. Теперь вы знаете, что мой муж не виноват.
– Письмо еще ничего не доказывает, – ответил он.
– Вы должны верить ему, – сказала Лизетта, не мигая глядя перед собой. – Оно написано рукой Этьена Сажесса. – Она никогда не думала, что испытает такое волнение в своей жизни. Ее единственный шанс на счастье, все, чем она дорожит, может рухнуть в одно мгновение.
– Почерк нетвердый, но похож на его, – согласился Северин. – Этьен часто любил выдавать какую-нибудь чепуху за правду. Чем это письмо отличается от подобных его проделок?
Рене посмотрела ему в лицо, решительная, холодная и рассудительная.
– Перестань издеваться над ребенком, Северин. Будь настоящим мужчиной и признай ошибку.
Ветерок зашевелил складки юбки Лизетты, и они затрепыхались. От движения красного бархата жеребец рванулся вперед. Лизетта с ужасом увидела, как тело мужа на мгновение застыло в воздухе.
Но веревка уже не была привязана к дереву. Жюстин успел перерезать ее.
Макс рухнул на мягкую землю и не двигался. Холодный ветер шевелил его черные волосы…
Глава 16
Северин взглянул на распростертое на земле тело и обратился к Рене.
– Ты уверена, что в этом письме правда, Рене? – сказал он с усмешкой. – Действительно ли Бернар убил Корин? Впрочем, это не имеет значения. Я все-таки думаю, что Максимилиан убил твоего брата за то, что тот приставал к его маленькой хорошенькой жене.
– Зачем Максимилиану прибегать к убийству? – спросила Рене. – Если он желал смерти моего брата, то Этьен предоставил ему возможность покончить с ним честным путем! Максимилиан мог убить его на дуэли, но не сделал этого. Он мог также потребовать удовлетворения на балу у Лежера и заколоть его шпагой прямо там. Никто не осудил бы его. Но он и этого не сделал. О, Северин, ты знаешь, что я говорю правду!
Сняв петлю с шеи Макса, Лизетта положила его голову и плечи себе на колени. Его рубашка была разорвана, одежда мокрая и грязная. Если бы у нее был плащ, чтобы защитить его от дождя! Лязетта обняла мужа, и слезы полились ручьем, когда она поняла, как сильно его избили.
– Мой любимый… – Лизетта дрожащей рукой начала искать пульс, и ее охватила паника, пока она не нашла его на шее Макса. – Теперь ты в безопасности, – еле слышно шептала она, разглаживая его волосы и вытирая кровь с лица. Он слабо застонал, и Лизетта успокоила его:
– Я с тобой, милый.
Макс ухватился дрожащими пальцами за ее бархатную юбку. Только что он стремительно падал в холодную мрачную пустоту и неожиданно оказался в нежных объятиях. Острая боль пронзила все его тело, и он инстинктивно попытался зарыться поглубже в приятное успокаивающее тепло. В ушах звучал нежный женский голос. Мозг сверлили неясные вопросы, и он попытался повернуться на бок, но теле его пронзали тысячи раскаленных ножей. Он вздрогнул от боли.
– Лежи спокойно, – прошептала Лизетта, укладывая его на спину. – Все хорошо. – Она посмотрела на потрясенного Жюстина, стоявшего в нескольких шагах. – Жюстин, передай месье Дюбуа, что мы забираем отца домой, – решительно заявила она.
Жюстин кивнул и подошел к Дюбуа, который все еще спорил со своей женой.
– Почему ты защищаешь его? – спрашивал Дюбуа с раскрасневшимся лицом.
Рене решила отказаться от пререканий, зная, что уже добилась цели. Теперь надо дать почувствовать мужу, что он победитель.
– Я не защищаю, – сказала она, заметно смягчив тон. – Только хочу, чтобы настоящий убийца моего брата был наказан. А разве ты не желаешь найти Бернара? Будет справедливо, если ты сможешь добиться от него правды.
– Возможно, это сделал он. – Северин повысил голос, чтобы все могли услышать его. – Где Бернар?
Никто не ответил. Лизетта лихорадочно размышляла. Она, возможно, и помогла бы им найти Бернара. Пусть, в конце концов, делают с ним что хотят, лишь бы больше не видеть его отвратительной физиономии. Но Бернар – брат Макса, и только Макс имеет право решать, как поступить с ним.
– Бернар дома. Сегодня он должен сопровождать свою мать в церковь. Он обычно находится в домике для гостей.
Жюстин и Филипп сдержанно посмотрели на нее, зная, что она лжет.
– Верно, – подтвердил Жюстин. – Вам лучше поехать туда сейчас же, если хотите застать его. Не удивлюсь, если Бернар скоро уйдет и останется на ночь в городе. – В его голосе прозвучала искренняя злоба, когда он добавил:
– Надеюсь, он получит то, что заслужил!
– Месье Дюбуа. – Северин спокойно встретил взгляд Лизетты, ничуть не выражая сожаления по поводу того, что он сделал с ее мужем. – Пожалуйста, верните мне письмо. Это единственное доказательство, которое я могу предъявить капитану Жерве, чтобы предотвратить арест Максимилиана.
– Сначала я должен знать, – ответил Северин, – намереваетесь ли вы и ваша семья обратиться к властям по поводу состояния вашего мужа.
Другими словами, она получит письмо, если пообещает не рассказывать капитану Жерве и его лейтенантам, что Сажессы жестоко избили ее мужа. Лизетта подавила бессильную злость, подумав, что власти в любом случае ничего не сделают. Но ее ненависть к Дюбуа и Сажессам останется на всю жизнь, и она дала себе обещание, что когда-нибудь они поплатятся за свои дела. Лизетта не смотрела на Жюстина, зная, что он думает то же самое.
– В обмен на письмо мы будем молчать, – пообещала она. – Пожалуйста, помогите кучеру вытянуть карету из грязи, прежде чем уедете. Я должна побыстрее доставить мужа домой, иначе вы будете виноваты в его смерти.
– Конечно, – согласился Северин, скрывая за грубостью свою неловкость. Он не был мягкосердечным человеком, так же как не был способен на искреннее раскаяние. Но что-то во взгляде молодой жены Волерана вызвало в нем непрошеное чувство стыда – она была похожа на ребенка, которого незаслуженно обидели взрослые. Лизетта продолжала обнимать своего мужа, как бы защищая его от всех бед на свете.
