Кэтрин Сатклифф - Игра теней
«Не верь ему – сказала себе Сара, – он скажет все, что угодно ради достижения своей цели. Родольфо Кинг злой, сумасшедший и…»
– Сара, бежать нет смысла. Даже если ты выберешься отсюда и обратишься к властям, тебе никто не поверит. Они считают тебя душевнобольной. Весь Лондон говорит об этом.
Она легла животом на мокрую землю, из которой на добрых десять футов поднимался южноамериканский папоротник. Посмотрев сквозь ветви, Сара увидела, как дрозды летают среди красных орхидей, и на мгновение перенеслась назад, в то время, когда мир был горячим и зеленым…
Сара вскрикнула, когда Кинг направился к ней через кусты, вскочила на ноги и бросилась бежать сквозь листву, хлопающую ее по лицу и волосам. Птицы подняли страшный шум. Миновав заросли папоротника, Сара упала в бассейн с амазонскими лилиями. Она пробралась сквозь листья и белые Цветы на противоположную сторону, задыхаясь, ища глазами Кинга. Наконец она поднялась и попятилась к выходу. Если ей удастся выйти отсюда, появится возможность спастись.
Она сможет спрятаться в саду.
Кинг появился сзади так неожиданно, что у Сары не было времени среагировать. Он что-то прижал к ее лицу. Ужасный запах ударил ей в ноздри, в рот, затуманил мозг. Затем темнота поглотила ее.
Сара очнулась от толчков экипажа. Ошеломленная, она обхватила руками раскалывающуюся от боли голову и попыталась вспомнить, что произошло. Тусклый фонарь экипажа резанул ее по глазам. Она закрыла их. К действительности ее вернул голос Кинга.
– Ты пришла в себя, – произнес он. На ее колени упала газета.
Сара стала просматривать заголовки колонок, пока ее внимание не привлекло одно сообщение, от которого вновь возродилась надежда, которую она настойчиво старалась игнорировать.
М.К.
Сара у меня. Встретимся у собора святого Павла.
Вечером. Рэнди.
Отбросив «Таймс» в сторону, Сара заявила:
– Я тебе не верю. Морган мертв.
– Скоро мы это узнаем.
Экипаж остановился. Когда Кинг открыл дверцу впустив внутрь порыв влажного ночного ветра, он посмотрел на пленницу своими голубыми глазами и улыбнулся.
– Предупреждаю, мисс Сент-Джеймс. Один нежелательный звук, и я убью вас не колеблясь.
– Ты можешь сделать это не считаясь ни с чем.
– Не совсем так, – Кинг взял Сару за руку и вывел на улицу. – У меня нет причин убивать тебя.
– А зачем же ты убил моего отца?
– Он угрожал моей империи, но теперь ее нет, а человек – мой предполагаемый друг, который уничтожил ее, – где-то здесь, ходит по лондонским улицам. И его я собираюсь убить.
Когда Сара попыталась освободить свою руку, пальцы Кинга сжались сильнее.
– Милая леди, – процедил он сквозь зубы, – не испытывайте мое терпение. Если я не собираюсь вас убивать, это не значит, что я не могу передумать.
Кинг потащил Сару по темной дорожке к собору, чьи огромные башни виднелись в тумане. Он поддерживал ее, когда она спотыкалась. Ветер взъерошил ее волосы, когда Сара поднималась по ступеням к мрачным резным дверям. Вокруг был Лондон. Окна светились, словно звезды в ночном небе, мигая сквозь туман. Дрожь охватила ее, когда она оглянулась на пустую улицу. Кинг стоял рядом с ней, прислонившись к одной из дюжины колонн, выстроившихся вдоль фасада, и улыбался.
– Ты очень красива. Понимаю, почему Морган влюбился в тебя. Ты напоминаешь мне мою мать. Ты очень похожа на нее. Конечно, она была шлюхой и сукой. Я убил ее, и это не было большой потерей, поверь мне. Я сделал это, потому что мир хотел избавиться от нее. Она была паразиткой. Заразой. Ненавижу людей, процветающих за счет других. Мы с Морганом добивались всего сами.
– Морган мертв, – сказала Сара. – Ты убил его. Кинг посмотрел на нее. Ее светлые волосы шевелились от ветра.
– Неверующая, – послышался его голос. – Конечно, сначала я тоже так думал. Боже, ты не знаешь, какую горечь я испытал тогда, нажав на курок. Ты знаешь, это был несчастный случай. Я не хотел убивать его, но была борьба… Я только хотел заставить его вернуться ко мне. Потом, когда я оправился от ран, пришел в сознание, мне стало ясно, как и в ту ночь, когда я убил свою мать, что он не любил и никогда не полюбит меня. Это отказ. Я не могу пережить это, Сара. Это слабость, должен признаться. Я себя ненавижу из-за нее. Я должен быть сильным. Хватит. Я не… Подозреваю, он скоро будет здесь.
– Ты сумасшедший.
– Нет. Я – нет. Именно это и делает меня опасным. Проехал экипаж. В темноте появились и тут же исчезли два пешехода. Ежась от холода, чувствуя, как сильно бьется от страха сердце, Сара смотрела на улицу в надежде увидеть полисмена. Кинг взял ее за руку, и они вошли в церковь, тихо прикрыв за собой дверь. Их шаги гулко зазвучали внутри. Кинг и Сара прошли по мраморному полу, по плите, под которой находился склеп Кристофера Врена. Вокруг них парили изображения Христа и ангелов. Их нежные глаза светились неземным светом, руки были распростерты и предлагали спасение. Наконец Кинг и Сара перешли из нефа в трансепт, чей свод вздымался на сотню футов вверх.
Раскрашенная комната была известна под названием Шепчущая Галерея. Благодаря ее акустике человек мог шепнуть что-либо в одном конце стены и оказаться услышанным с абсолютной ясностью в сотне футов. И это было правдой. Сара слышала каждый вздох Кинга… и что-то еще… какой-то живой звук… Кто-то появился в соборе. Страх пронзил Сару, когда она смотрела вдоль темных коридоров, выходящих из Шепчущей Галереи.
Именно в этот момент Сара увидела Моргана.
Она закрыла глаза, отказываясь поверить себе. Он умер. Умер! И все-таки он шел к ней сквозь тьму, в белом костюме, – реальное доказательство, что Сара такая же сумасшедшая, как и Кинг.
– О, – произнес Кинг. – Он здесь.
Колени Сары задрожали. Она опять взглянула на Моргана, когда тот подошел к ней всего на десять футов и остановился, засунув руки в карманы. Его шляпа была низко надвинута на лоб. Его губы растянулись в улыбке.
– Здравствуй, – сказал он.
Сара стала сползать по стене. Кинг поддержал ее и рассмеялся. В его глазах появилась нежность, когда он сказал:
– Иди к нему, если хочешь. Я не держу тебя.
Она посмотрела на Кинга, молчаливая, слишком потрясенная, чтобы задумываться над причинами столь неожиданного великодушия, слишком оцепеневшая, чтобы принять появление Моргана за что-то, кроме обмана зрения.
– Сара, – сказал Морган. – Иди сюда.
– Нет, – она покачала головой, стараясь сдержать слезы, и крикнула:
– Я не верю в это!
– Я жив. Я снял дом Сандерленда и несколько недель наблюдал за тобой.
Сара осторожно двинулась к нему, отчаянно напрягаясь, чтобы сохранить здравомыслие. Господи, если она приблизится к нему и обнаружит, что это только видение…
