Кэтлин Вудивисс - Нерешительный поклонник
Только сейчас Адриана все поняла.
– Очевидно, вы не настолько мертвы, как считал мой муж. И все же позвольте узнать, где вы пребывали последние полгода? Догадайся вы послать письмо, где сообщали бы о вашем добром здравии, нам и в голову бы не пришло пожениться. Или вы настолько невоспитанны, что забыли о такой мелочи? Так или иначе, вы немного опоздали.
– Я действительно умерла… на несколько минут, как подтвердит добрый священник, но оказалось, что все же выжила. Однако была так ослаблена родами, что друзья немедленно увезли меня в теплые края до полного выздоровления. Как видите сами, их усилия увенчались успехом, и я вернулась в Англию, к мужу и ребенку.
Пронзительный свист в холле возвестил о возвращении того, к кому так стремилась Пандора.
– Бегите, найдите Адриану, – велел Колтон, и волкодавы с радостным лаем вбежали в гостиную. При виде мохнатых чудовищ Пандора отчаянно завопила и, отбежав, прижалась спиной к стене.
– Убирайтесь! Вон! Проваливайте, мерзкие твари!
– Арис! Лео! Ведите себя прилично, – скомандовал Колтон из холла.
Собаки тут же уселись перед пленницей и дружно оглянулись на хозяина. Пандора от страха боялась дышать.
– Адриана, кто здесь так визжал? У нас гости?… – При виде испуганной женщины Колтон резко осекся. – Пандора?!
– Убери от меня этих зверюг! – возмущенно вскрикнула она, тыча рукой в собак. – Почему ты их так распустил? А если они кого-то загрызут?
– Лео, Арис, сюда, – позвала Адриана, щелкнув пальцами. Волкодавы, виляя хвостами, немедленно подбежали к ней и, получив свою порцию ласк, покорно улеглись на ковер у ног хозяйки.
Пандора злобно уставилась на женщину, сообразив, что та могла отозвать псов так же легко, как и Колтон. Но Адриана ответила чуть насмешливым взглядом, прежде чем обернуться к мужу. Тот все еще не мог опомниться. Куда девались его обычная сообразительность и быстрая реакция? Вероятно, он все еще пытался понять, каким образом актриса восстала из мертвых.
Пандора, заметив, что своей трусостью поставила себя в неловкое положение, гордо тряхнула головой.
– Как, Колтон, разве ты не рад меня видеть?
– Не особенно. Я думал, тебя нет в живых, – сухо ответил он.
– Да, я уже думала, что умру, но, к счастью, это оказалось не так. И теперь я пришла занять свое законное место.
– Черта с два! – рявкнул Колтон. – У меня только одна жена, та, что сидит на этом диване!
Пандора на секунду сжалась от страха, когда Колтон выступил вперед с таким видом, словно готов перевернуть небо и землю за ту, кого считал своей единственной любовью и супругой. Ярость, с которой он бросился на защиту Адрианы, была для нее хуже пощечины. Однако Пандора не вышла из себя, как рассчитывал Колтон. Вместо этого она с достоинством объяснила:
– По закону я твоя жена. И никакие слова и действия не могут этого изменить.
– Но я разрешил преподобному Гудфеллоу обвенчать нас только для того, чтобы дать Женевьеве свою фамилию!
– Женевьеве?
– Ребенку, которого ты родила. Впрочем, весьма сомневаюсь, что он мой. Похоже, ты обманула меня для каких-то своих целей, и я обязательно узнаю, в чем дело. Скорее всего корысть.
– Корысть? Это еще что такое?
– Деньги, золото – выгода, одним словом.
– О, Колтон, как ты можешь считать, что я так низко пала! Женевьева наша дочь, и, как ее мать, я всего лишь хочу быть с ней… и с тобой.
Колтон задумчиво нахмурился и поднял глаза к потолку.
– Сколько времени прошло с твоей предполагаемой кончины? Полгода? Семь месяцев? И за все это время ты ни разу не вспомнила о ребенке. Уверен, однако, что ты развлекалась, кутила и ни в чем себе не отказывала. Так почему же явилась сейчас? Деньги кончились? Или любовник бросил тебя ради новой игрушки?
Заметив, как сверкнули ее глаза, Колтон решил, что последнее предположение наиболее верно.
– Значит, так оно и есть? Очередной богатый обожатель тебя бросил, и ты решила выжать из меня все что возможно?
– Но я хотела видеть Женевьеву, Колтон! Она моя дочь… как, впрочем, и твоя.
– Неужели? – саркастически бросил Колтон.
– Разумеется. Как ты мог забыть о вашей фамильной родинке! Прикажи Элис принести девочку, и я освежу твою память! Родимое пятно – неоспоримое доказательство принадлежности к твоему роду!
Адриана уже собиралась объяснить, что Элис здесь больше не служит, но Колтон едва заметно покачал головой, словно прося помолчать. Поэтому она поплотнее сжала губы.
– Я попрошу горничную принести ребенка, – коротко ответил он.
– Женевьева? – усмехнулась Пандора. – Что это за имя? Только не говори, что это придумала она, иначе придется срочно найти другое, более подходящее, как только я выгоню из дома маленькую шлюшку, пытающуюся занять мое место!
Адриана сжала лежавшие на коленях руки, чтобы удержаться от достойного ответа на оскорбление.
– Так девочку назвала ее светлость, вдовствующая маркиза.
– Мать Колтона, хотите сказать, – ликующе рассмеялась Пандора. – Как ни ненавижу я титулы, все же приятно будет слышать что мои так называемые друзья обращаются ко мне ваша светлость, маркиза Рэндвулф. Скоро они будут лизать мои башмаки и предлагать роли, которые прежде давали всякому отребью.
– Думаю, у моего мужа на уме нечто совсем другое, – спокойно откликнулась Адриана. – Во всяком случае, я пока не рассчитывала бы на поклонение ваших друзей.
– Что бы там Колтон ни выделывал, – фыркнула Пандора, – ему не отвертеться. Да знаете ли вы, что у меня есть доказательство? Документ, им подписанный, подтвердит наш брак.
Адриана молчала, не зная, что теперь последует. Волны слабости и тошноты захлестывали ее. В глазах было темно. Казалось, из жизни только что ушли радость и смысл. Даже мысли о ребенке, тревожно ворочавшемся в чреве, не утешали ее.
– Жени меняют пеленки, – известил вернувшийся Колтон. – Сейчас ее принесут.
– Мы должны серьезно поговорить о нашем ребенке и нашем браке, – заявила Пандора, выступив ему навстречу с протянутой рукой, словно взывала к лучшим его чувствам.
Даже если бы в этот миг у ног Колтона ударила молния, он и то не среагировал бы быстрее. Отскочив, он проворно переступил через собак, охранявших Адриану, после чего уселся на диван рядом с молодой женой, сжал ее пальцы и прислонил их сомкнутые руки к ее округлому животу. Его дерзкая фамильярность вряд ли была бы уместна в обществе посторонних, но в присутствии этой гостьи казалась вполне правомерной.
От Пандоры не ускользнул смысл его жеста. Колтон сделал выбор: никто другой ему не нужен.
Пандора задыхалась от раздражения. Эта девчонка постоянно ставит ее на место! А от сознания того, что последний любовник бесцеремонно указал ей на дверь, на душе становилось еще горше.
