Мачехина дочка - Оксана Зиентек
— И тебе, тетя, доброго дня! — Со смехом ответил граф — Когда это у меня в тарелке успевала остыть твоя стряпня?
— И то правда, мальчик. Разогнал бы ты своих заграничных поваров, а я бы тебе в деревне нашла хорошую кухарку. А то с их выкрутасами и не поешь нормально, вечно Мертен от тебя голодным приходит.
— Не могу, тетя. Служба. Надо соответствовать. Но хорошую кухарку ты все же присоветуй.
Эта дружеская пикировка давно вошла у них в привычку. В этом относительно небольшом (по меркам высшей аристократии) доме граф давно привык отдыхать душой. Здесь он снимал свою привычную личину сухаря и молчуна и позволял себе побыть просто собой. Не сиятельным графом, не выдающимся ученым, не королевским племянником, а просто Йенсом-своим-парнем. Здесь, да еще в одном из дальних поместий, куда после смерти старшего графа Кароля переселилась вдовствующая графиня. Но с мамой все равно приходилось держать ухо востро, старшая сестра короля хотя и ненавидела дворцовые интриги, но безошибочно чуяла их за сто миль. А тревожить ее лишний раз графу было жаль.
За накрытым столом уже собралась основная часть семьи. Сам Мертен со старшим сыном Каролем (названным так в честь старшего брата, так неожиданно объявившимся в его жизни), вторым сыном Эрихом (названым, само собой, в честь правящего монарха) и, отрадой родительской зрелости, близнецами Маритой и Марайке. Средние сыновья должны были быть в Академии, но где действительно находятся сейчас эти неугомонные выдумщики, не мог поручиться никто. Тетя Сильке уже распорядилась, и вслед за ней прислуга внесла тарелку и прибор для дорогого гостя.
Ожидая, пока все организуется, граф мысленно припоминал, каких трудов им с дядей стоило уговорить тетю нанять хотя бы пару служанок себе в помощь. Сын кухарки, низведенной из-за рождения незаконного ребенка до уровня посудомойки, Мертен Маргитсен и жену выбрал, что называется, по себе. Высокая, статная, смешливая дочка зажиточного крестьянина в жизни не досталась бы ему, не появись в его жизни так вовремя старший брат. То, что, несмотря на все мольбы дочери, никогда не допустили бы ее уважаемые родители, останься он сыном прислуги, стало вполне возможно для аристократа. Тем более, в качестве свата для новоиспеченного студента Королевской Академии явился сам молодой тогда граф Кароль.
Тесть — старый упрямец, насколько Йенс знал, до сих пор страшно гордился не только удачным замужеством дочери (Надо же, в благородные выбилась!), но и тем, что в родственниках у него оказался не кто-нибудь, а свояк короля. Это ж страшно даже подумать, он и королю теперь почти родня. Тетя никак не желала признавать чужих людей ни на своей кухне, ни в своем доме. И лишь рождение третьего подряд сына убедило ее, что без помощницы ей все-таки не обойтись. И то сказать, городской дом, купленный Мертеном на щедро выделенную старшим братом часть наследства, оказался намного больше привычных ей крестьянских домов, а муж-мастеровой сорил вокруг никак не меньше, чем двое старших сорванцов. Надо ли говорить, что граф лично просил шефа принца Эрика проверить всех кандидатов. Очень уж уютным и теплым был дом четы Маргитсен, очень уж не хотелось пускать в этот дом чужую зависть и злость.
После обеда, когда все начали разбегаться по своим делам, Йенс молча кивнул дяде в сторону, где располагалась дверь в «рабочую» половину дома. Проще сказать, мастерские и склады. Это означало, что разговор будет серьезный и по делу. Удобно усевшись за небольшим столиком в рабочем кабинете Мертена, дядя с племянником детально обсудили ситуацию. Сам Мертен тоже не мог так запросто послать сына к сестре, с которой они почти не общаются. А вот послать его с каким-либо поручением к своему старому другу в тех краях — да запросто. И Каролю, и Эриху неоднократно приходилось лично развозить заказы особо важным клиентам (или особо важные заказы — клиентам, если о этом через графа просил лично Эрик).
Никто не поверит, что молодой фон дер Шпее будет просто так тащиться через всю страну к тетке, которую он в жизни ни разу не видел. А если заехать по ходу, передать «с оказией» какую-то мелочь от старшей ветви рода… А почему бы и нет? Послать решено было Эриха. Кароль, как и отец с кузеном, были металлисты — этот дар в роду фон дер Шпее всегда был силен. А вот у Эриха дар проявился слабее, зато более широким спектром, стихийная магия земли раскрылась в нем по нескольким направлениям, что делало его более чувствительным к чужой магии, а также давало возможность лучшей оценки ее потенциала.
Осталось найти в тех краях какого-нибудь старого друга либо особо требовательного клиента, но эту задачу граф решил перепоручить принцу Эрику. У того (а, точнее, у его шефа), наверняка, есть на месте один-два старых вояки на покое, которым срочно потребуется какой-нибудь артефакт. Тем более, никто же не будет проверять, что там за артефакт повез заказчику сын мастера. Хоть бы и заговоренную сеть от нашествия кроликов на поля, кому какое дело, лишь бы платили. Сам артефакт граф готов был даже оплатить из своего кармана, хотя дядя не настаивал, а Эрик и его ведомство тоже не особо скупились. В любом случае, это должно быть что-либо действительно нужное в хозяйстве. Раз уж короля так настораживает что-то именно на этой границе, лучше заранее помочь своим людям, чем можешь.
Так что не прошло и недели, как один из младших Маргитсен фон дер Шпее направил коня в сторону фразийской границы. В походной сумке, накрепко зачарованной от воровства, хранилось несколько свертков, подписанных аккуратным отцовским почерком — почерком человека, привыкшего выверять свои движения до сотой части волоска: «Любезному господину фон Краненборг», «Любезному господину Хехтхаузену», «Любезной сестрице Биргит», а также один, подписанный размашистым почерком графа: «Любезной тетушке, госпоже фон Хагедорн». Что было в первых двух свертках, Эрих не знал, и предпочитал не спрашивать. Отец сказал, что заказчики прекрасно разберутся и сами. А своей родне он вез обычные хозяйственные артефакты, коих они с отцом и братьями создавали десятками: дверное украшение, отгоняющее паразитов от домашних животных, и маленькую серебряную подвеску, позволяющую жидкости долго сохранять прохладу в самый жаркий день.
Подобные вещи Эрих создавать не любил, считая это
