Кейт Ноубл - Лето для тебя
Села на диван, сложила руки на коленях и посмотрела в окно.
— Чего мы ждем? — не выдержал Джейсон через три минуты.
Все это время сестра не отводила взгляда от дороги.
— Нашествия.
Джейсон встревожено вскинул голову.
— Нашествия?
Ответ не заставил себя ждать: на холме показался экипаж. Трудно было не догадаться, что едет он прямиком к коттеджу: иных целей поблизости не было.
— Уже успела пригласить гостей? — осведомился Джейсон.
Джейн посмотрела на брата снисходительно, как на малого ребенка.
— Нет, никого не приглашала.
— В таком случае, кто бы это мог быть?
— Готова поспорить, что едет сэр Уилтон собственной персоной: именно он возглавляет местное дворянство. О, смотри-ка: вот еще один экипаж. Наверное, это мистер Морган, мистер Катлер или доктор Лоуфорд. Нет, доктор Лоуфорд скорее всего сейчас занят с больными и вряд ли выкроит время для визита. Да и ездит он верхом.
— Что же теперь с нами будет? — с опаской уточнил Джейсон. — Захват? Оккупация?
— Разумеется. Мы же не были здесь целых пять лет. Вся деревня сгорает от любопытства.
— Но ведь можно немного подождать, пока люди устроятся.
Джейн насмешливо фыркнула:
— Только не в Рестоне.
Джейсон испуганно взглянул в окно: с холма уже спускалась длинная вереница экипажей.
— Все, мне пора. Постарайся не скучать.
Торопливо поцеловав возмущенную сестру в щеку, он повернулся и направился к двери.
— Куда ты собрался?
— Понятия не имею.
— И что же, бросишь меня здесь одну?
— Так точно.
— Но это невозможно! Папа прилег отдохнуть, а ведь сначала встречаются джентльмены, и лишь потом — семьи.
В голосе Джейн звучала мольба.
— Только в случае первого знакомства, — невозмутимо парировал Джейсон и расплылся в улыбке: — А мы давным-давно всех здесь знаем: вспомни, еще в пять лет ты голышом бегала по площади.
— Я же просила никогда не возвращаться к этой истории! — обиженно воскликнула Джейн.
— По-твоему, к нам едут сэр Уилтон, мистер Морган и мистер Катлер, а я готов поспорить, что в экипажах скрываются леди Уилтон с дочерьми, миссис Морган с кучей детей и миссис Катлер с целым выводком.
— Но не могу же я одна принять всю деревню! — взвизгнула Джейн (вообще-то она терпеть не могла визжать, но почему-то так получилось…).
Однако на Джейсона не подействовало даже самое грозное оружие. Брат легкомысленно подмигнул и скрылся за дверью, безжалостно и вероломно оставив мисс Каммингс в одиночестве — в ту самую минуту, когда по дому разнесся грозный стук дверного молотка.
Всего лишь мгновение гнева — и Джейн мужественно собралась с духом и приготовилась встречать гостей. Что ж, пусть на приветствия и разговоры уйдет вся оставшаяся жизнь. Джейсон еще пожалеет об этом дне! И сполна заплатит за то, что увез их с отцом из города и снова бросил на произвол судьбы!
Глава 5
— Готов поспорить, что сестра замышляет жестокую расправу, — произнес Джейсон в пространство.
Хозяин паба — мужчина внушительного вида — на секунду перестал протирать кружки и вопросительно окинул взглядом посетителя. Джейсон поднял руку, и в ответ на этот красноречивый жест хозяин налил положенную пинту пива, после чего невозмутимо вернулся к прежнему занятию.
Всего лишь несколько миль отделяли паб под названием «Масонский герб» от коттеджа, и все же расстояние казалось огромным, так как заведение располагалось в противоположной стороне от Рестона. В глазах Джейсона данное обстоятельство служило неоспоримым достоинством.
Это замечательное заведение он обнаружил во время своего последнего приезда в Коттедж, то есть в девятнадцать лет, а до этого, подобно всем склонным к возлияниям местным джентльменам, регулярно посещал деревенские пабы «Пегая лошадь» и «Павлинье перо». Однажды он поддался на уговоры приятелей и отправился в Эмбелсайд, в таверну «Бронзовый кот», известную своими официантками. Репутация вышеозначенных девиц весьма и весьма импонировала беспокойному нраву готового к любым похождениям юнца.
Но ни один из жителей Рестона никогда не появлялся здесь, в уединенном пабе «Масонский герб».
В небольшом скромном зале не было камина, в конюшне не меняли лошадей, посетителей не обслуживали бойкие девицы с репутацией… помимо мистера Джонстона, дородного хозяина за стойкой, в заведении работала лишь его супруга, миссис Джонстон, особа чрезвычайно серьезная, обладавшая редким кулинарным даром. Паб стоял на отшибе, в странном месте — не в деревне, не на почтовой станции и даже не на дороге. Казалось, он возник по прихоти нелюдимого хозяина специально для тех, кто чувствовал острую необходимость посидеть в одиночестве. А ведь именно одиночество сейчас требовалось Джейсону Каммингсу, молодому маркизу Весси. Тоска стремительно заполняла душу, и требовалось срочно вытеснить ее иной субстанцией.
Как он мог поддаться слабости и согласиться на поездку в Озерный край? Почему не нашел сил отказаться, не настоял на своем? Он, старший брат! Непростительно в двадцать четыре года потакать прихотям сестры. В прошлый раз, после смерти матери, пусть и с трудом, но все-таки ему удалось вырваться на свободу, и вот пожалуйста: бессовестным шантажом его оторвали от друзей, заманили в глушь и возложили на плечи тяжкую, невыносимую ношу: ответственностью за целое семейство.
Ответственность. Ужасное слово приводило Джейсона в панику. Разве возможность поступать по собственному усмотрению не безусловная прерогатива молодости? Разве человек не имеет права на неограниченную свободу и вольное познание мира? Но волею судеб он оказался здесь и отныне вынужден мириться с тоской.
Джейсон искренне верил, что, настояв на отъезде отца из Лондона, поступил правильно. Трудно сказать, насколько сестра преувеличила грозные симптомы — до сих пор ему не довелось собственными глазами увидеть признаков ухудшения состояния. И все же лорду Каммингсу было бы больно терять себя в глазах многочисленных друзей и знакомых, Герцог всегда отличался обостренным чувством собственного достоинства, и это свойство натуры в полной мере передалось сыну.
Кружка быстро опустела, однако внимательный Джонстон тут же ее наполнил.
— Отличное обслуживание, приятель, — похвалил Джейсон. — Напоминает одно небольшое заведение в Копенгагене…
Однако хозяин паба не посчитал нужным выслушать комплимент, а равнодушно отвернулся, чтобы рассчитать другого посетителя — просто одетого человека с невыразительным лицом и тростью, который запивал элем рыбу с жареной картошкой.
