Мэри Бэлоу - Верю в любовь
Ничего не скажешь, трудно понять человеческое сердце. Она отбивает ногами такт на траве, хлопает в ладоши и улыбается. Сегодня майский праздник. Она жива, здорова и… И почему не быть счастливой, если уж выпал такой шанс?!
«Вовсе не льстит. Наоборот, совершенно не отдает тебе должного».
«И как неотразимо ты выглядишь…»
Он произнес эти слова сегодня и сейчас стоит рядом. Ричард. Просто невероятно! В последний раз она видела его в столовой шотландской гостиницы, где они остановились после свадьбы. Он не восстал против ее отца, когда она поднялась наверх, чтобы сложить вещи, не попытался броситься за ними в погоню и не подумал приехать за ней. Больше она ничего о нем не слышала, если не считать странного короткого официального письма, в котором он предлагал жениться на ней. Письмо было получено вскоре после того, как он унаследовал титул и состояние. Через полгода после их побега, не более чем через неделю после ужасающего краха отца и его планов на будущее. Предложение было сделано из жалости – возможно. Или из желания позлорадствовать над отцом, который умолял ее согласиться.
Она отказалась.
Нора повернула голову, чтобы посмотреть на Ричарда. Он тоже взглянул на нее – и улыбнулся.
Он был серьезным молодым человеком, этот секретарь ее отца. Она давно восхищалась им, еще до того дня, когда проходила мимо открытой двери его кабинета и он поднял голову от книг и их глаза встретились.
Нору охватила безумная тоска по тому времени, когда еще не было этих пустых горьких лет. Когда они вот так улыбались друг другу. В день их свадьбы. Почему все так ужасно, так непоправимо?!
Музыка и танцы прекратились, и один из мужчин, всего лишь пятнадцать минут назад прогонявший людей с лужайки, теперь приглашал их взяться за ленты и танцевать в честь майского праздника.
– Пойдемте, сэр! – окликнул он Ричарда. – Мистер Кемп, не так ли? Приводите свою даму и танцуйте с нами. Счастливый случай привел вас сюда сегодня! Говорят, что пары, танцевавшие вокруг майского дерева, будут танцевать в паре целую вечность!
Стоявшие рядом весело хохотали и подбадривали Ричарда. Мужчина зашагал дальше, убеждая людей присоединиться к танцующим.
Ричард все еще слегка улыбался.
– Ну как? – спросил он, показывая на майское дерево.
Нору вдруг охватило почти неодолимое желание.
– Я с детства не танцевала вокруг майского дерева, – нерешительно пробормотала она.
– Я тоже, – признался Ричард. – Но если ты безнадежно запутаешься в лентах, я буду рядом и спасу тебя. Пойдем? В самом крайнем случае мы здорово повеселим добрых сельчан.
И тут он сделал нечто такое, отчего Нора задохнулась. Поднял руку и дернул за кончик ленты, на которой держалась ее шляпка. Нора ощутила тепло его прикосновения к обнаженной шее и заглянула в глаза, очень голубые и очень близкие. Потом ее шляпка слетела и была подхвачена и брошена на траву вместе с его цилиндром и свернутым рисунком, и смеющаяся девушка сунула голубую ленту ей в руку, а желтую – ему. Они будут вместе танцевать вокруг майского дерева, приветствуя весну. Приветствуя все новое, яркое и исполненное надежды.
Если верить словам мужчины, отныне они будут танцевать в паре целую вечность.
Норе вдруг стало очень весело, и Ричард тоже широко улыбался. И день вдруг показался очень теплым и ясным. И скрипки с волынками заиграли снова.
Следующие четверть часа Нора целиком сосредоточилась на танце. Кланялась, приседала и скользила среди других танцоров, повинуясь приказаниям распорядителя. И крепко держалась за ленту, которая каким-то чудом не оказалась безнадежно запутавшейся, но иногда заплеталась вокруг других лент и расплеталась снова.
Неожиданно она услышала громкий смех Ричарда и тоже рассмеялась. Вокруг громко топали – и танцоры, и публика, – руки отбивали такт, дети весело визжали, торговцы расхваливали товар. «И все это, – думала Нора, кружась в вихре красок, – и есть счастье». Это великолепное, мимолетное мгновение весны. Это майское дерево, вокруг которого танцевали она и Ричард.
Они кружились, обходя друг друга, смеялись, смотрели в глаза, мимолетно делясь теплом тел. А потом расходились, чтобы встретиться снова, и высвобождали сцепившиеся ленты… до следующей встречи.
К тому времени как музыканты замолчали, Нора уже задыхалась. Пришлось наклониться, прижать руку к груди и немного постоять, чтобы отдышаться. Распорядитель снова сзывал людей на следующий танец.
Когда Нора выпрямилась, Ричард уже стоял рядом со шляпкой в одной руке и с рисунком – в другой. Он тоже раскраснелся и выглядел счастливым… и мучительно знакомым, несмотря на все перемены, которые несли с собой эти десять лет.
– Боже, как мне весело! – воскликнула Нора, взяв у него шляпку. – Ты когда-нибудь так веселился, Ричард?
– Нет, – обронил он, и что-то в этом коротком ответе заставило ее вздрогнуть.
Они не могли оторвать глаз друг от друга. Беззаботное счастье вдруг улетучилось, сменившись такой же сильной печалью.
Перед Норой стоял Ричард, который не спас ее, не приехал за ней. Который когда-то пожелал ее или увидел шанс отомстить отцу, но не стал настаивать после ее холодного отказа. Теперь он барон Борн, а она бывшая компаньонка без гроша за душой. Ему чуть больше тридцати. Ей под тридцать.
Глаза Норы затуманились. Резко отвернув голову, она принялась завязывать ленты на шляпке.
– Нора…
Голос Ричарда был мягок и, возможно, так же исполнен тоски, как ее сердце… а может, и нет. Но он не успел ничего больше сказать, а она не успела повернуть голову и взглянуть ему в глаза.
– Мистер и миссис Кемп? – раздался приятный мужской голос.
Оба вскинули головы.
– Да, – кивнул Ричард.
– Мы только что услышали о вашей беде, – продолжал джентльмен – а он явно был джентльменом. – Не так ли, Аделина? Какое счастье, что вам удалось выбраться из коляски живыми и невредимыми. Надеюсь, никто из вас не был ранен?
– Нет, – заверил Ричард. Симпатичная брюнетка, стоявшая рядом с незнакомцем, улыбнулась ему и Норе. – Спасибо. Мы совершенно невредимы, впрочем, как и пассажиры дилижанса.
– Уинстон Банкрофт, баронет, – представился джентльмен, протягивая руку Ричарду. – А это моя жена. Мы живем в Ашдаун-Мэноре.
Он неопределенно повел рукой, очевидно, указывая местонахождение дома, и поклонился Норе. Леди Банкрофт протянула ей руку.
– Узнай мы раньше о столкновении, – заметила она, обращаясь к Норе, – непременно предложили бы остановиться у нас в доме. Вы можете и сейчас перебраться в Ашдаун, если хотите, и остаться на столько дней, сколько потребуется, чтобы починить экипаж. Мы будем счастливы принять вас. Насколько нам известно, виноват кучер дилижанса.
