Мэри Патни - Повеса

Везде было аккуратно прибрано, и лишь едва уловимый запах затхлости напоминал о том, что дом давно пустует. Не изменилось абсолютно ничего — те же обои, картины, та же мебель — прикрытая чехлами, но стоящая на тех же местах, что и раньше. Немного выцветшие и поблекшие от времени, вещи эти составляли некогда окружающий Реджи мир — мир его детства. Ему тут же вспомнилось, как отец и мать, сидя за карточным столиком красного дерева, чему-то весело смеялись во время игры.

Резко развернувшись, Реджи вышел из гостиной и остановился в коридоре. Неужели в доме никого нет? Но тогда, возмутился он, кто-то должен объяснить ему, почему входная дверь не заперта.

Свернув по коридору вправо, он стал обходить комнату за комнатой, пока в одной из них не обнаружил полную женщину, вытирающую пыль. Когда он вошел, женщина удивленно глянула на него и, вытерев руки о передник, сделала неглубокий реверанс.

— Мистер Дэвенпорт! — воскликнула она. — Как вы меня напугали! Вы приехали как раз вовремя. Правда, нам стало известно, что поместье перешло к вам буквально на днях, и времени все должным образом подготовить не было.

Реджи не мог понять, каким образом эта женщина могла узнать о его намерении приехать.

— Вы меня знаете, а я вас нет. Вы, насколько я понимаю… Женщине явно перевалило за сорок. Она была типичной розовощекой жительницей сельской местности, вежливой, но нисколько не подобострастной.

— Меня зовут миссис Геральд. Вы меня, вероятно, не помните. Когда вы были еще совсем маленьким мальчиком, я работала здесь горничной. Тогда меня звали Мэй Барлоу. — Толстушка оглядела Реджи с головы до ног и одобрительно добавила:

— Вы стали таким же высоким, как ваш отец.

Реджи задумчиво прищурился:

— Кажется, на одной из окрестных ферм был работник по фамилии Геральд.

— Верно. Вот я и вышла за него замуж, за Робби Геральда. Мы живем в Хилл-Фарм.

— Дом в прекрасном состоянии, — сказал Реджи, обводя взглядом комнату. Она выглядела весьма уютно. В двух стенах были прорублены большие окна — его матери всегда нравилось, чтобы в комнатах было много окон.

— Да, это так. Довольно долго дом арендовал вышедший в отставку флотский капитан. Ему неплохо удавалось поддерживать здесь порядок. Примерно с той поры, когда умер старый граф, дом пустовал. Я тут за всем присматривала, чтобы гниль и плесень не завелись и чтобы плотники, когда нужно, делали ремонт.

— Вы прекрасно поработали, — сказал Реджи, отлично знавший, как высоко ценятся слова благодарности и одобрения.

Услышав похвалу, миссис Геральд просияла.

— Я рада, что вы так думаете, сэр. Мы старались делать все, что только можно, — польщенно проговорила она и, поколебавшись секунду, выпалила:

— Мы так рады, что сюда опять приехал представитель рода Стэнтонов. Старый граф Уоргрейв не уделял имению никакого внимания, ни разу здесь так и не появился. А это совершенно несправедливо. Только денежки отсюда получал, а чтобы сделать что-нибудь для Стрикленда — так нет, такого отродясь не бывало.

Тут миссис Геральд покраснела, вспомнив, что старый граф приходился новому хозяину поместья дядей и опекуном, но Реджи, внимательно ее выслушав, заметил только:

— Я Дэвенпорт, а не Стэнтон.

— Ваша матушка была из рода Стэнтонов, а все остальное в Дорсете значения не имеет, — заявила его собеседница, сопровождая эти слова решительным кивком. — В Стрикленде всегда жили Стэнтоны.

Реджи не мог не отметить, что сказано это было таким тоном, каким судья оглашает приговор.

— Возможно, мой вопрос покажется вам глупым, но скажите, остались ли у меня какие-нибудь родственники по линии Стэнтонов? — осведомился Реджи после некоторого раздумья.

— Пожалуй, ближайший ваш родственник мистер Джереми Стэнтон, живущий в Фентон-Холле. Он двоюродный брат вашей матушки и друг вашего отца. Здорово постарел, но человек хороший, джентльмен. — Миссис Геральд с сожалением покачала головой. — Остается лишь пожалеть, что ваша матушка, мисс Энн, была единственным ребенком в семье. Будь у нее и, соответственно, у вас более близкие родственники, они бы никогда не позволили графу увезти вас после того, как… — Тут женщина осеклась и, решив не продолжать начатую фразу, сказала:

— Стэнтоны всегда предпочитали сами заботиться о себе.

Возможно, именно поэтому они почти все и вымерли, подумал Реджи, но, видя, с какой гордостью говорит о Стэнтонах его собеседница, произнести это вслух не решился.

— Через день-другой приедет мой слуга с багажом. Что до меня, то я прибыл один, — сказал он.

— Хотите, я отнесу ваши вещи в спальню ваших родителей? — спросила миссис Геральд.

Перед мысленным взором Реджи возникла комната, о которой она упомянула. Его родители, хотя вообще-то это было не принято, всегда спали в ней вместе, на большой кровати из резного дуба с четырьмя колоннами, поддерживавшими балдахин. Реджи показалось, что, если он расположится на ночь в их спальне, на их кровати, это будет чем-то вроде кощунства.

— Нет, — ответил он миссис Геральд. — Я займу комнату, расположенную над той, где мы с вами находимся. Кажется, ее в свое время называли синей.

— Очень хорошо, сэр. Может, хотите перекусить? В доме порядочный бедлам, но моя двоюродная сестра Молли Барлоу как раз сейчас хлопочет на кухне — занимается уборкой и наполняет провизией кладовую. Она может приготовить на скорую руку что-нибудь легкое.

— Возможно, позже. В данный момент мне хотелось бы повидать мистера Уэстона. Вы не знаете, где он сейчас — в конторе или где-нибудь на территории имения?

Миссис Геральд помедлила, словно на какие-то секунды лишилась дара речи, затем последовал уклончивый ответ:

— Трудно сказать, сэр. Управляющий — человек очень энергичный. Он может быть где угодно.

— Я слышал, что Уэстон как управляющий очень хорош.

— О да, мистер Дэвенпорт. Такого управляющего нигде не найти, — сказала миссис Геральд с каким-то странным, словно бы виноватым выражением лица.

Реджи с любопытством уставился на нее, гадая, почему упоминание об Уэстоне произвело на его собеседницу подобный эффект. Может, у экономки был роман с управляющим? Или за жителями сельской местности не водилось подобных грешков? Если так, подумал Реджи, Дорсет действительно можно считать скучным местом.

Раздумывая об этом, он вышел из комнаты. Проходя по дому, он заметил двух девочек, которые тщательно натирали полы и полировали мебель. Они уставились на него с нескрываемым любопытством, смущенно хихикая, и, когда он кивнул им в знак приветствия, сделали неловкий реверанс. Странное это чувство — быть хозяином поместья, подумал Реджинальд Дэвенпорт.