Сандра Хилл - Холодный викинг
Что, если она действительно оказалась в далеком прошлом? Что, если никогда не вернется в будущее, к Джеку, сыновьям, к своему любимому делу?
Они поднялись на небольшой холм к укрепленной стене, прошли через ворота, охраняемые стражниками, и оказались во дворе замка. Богато одетые викинги, мужчины и женщины, расступались, давая им дорогу. Торк кивками приветствовал знакомых. Руби чувствовала любопытные взгляды.
Торк и Руби одолели крутую лестницу, ведущую к массивным тяжелым зданиям с карнизами, украшенными искусной резьбой. На верхней площадке стоял Олаф, придерживая огромную дубовую дверь. Проходя мимо, Руби взглянула на великана и увидела в маленьких глазках сочувствие. К ней! Эта ужасная мысль поразила ее.
ГЛАВА 3
Подобно Алисе из Страны чудес, провалившейся в кроличью нору, Руби чувствовала себя так, словно ее швырнули в другой мир. Олаф придерживал Руби, как только они вошли в огромный холл дворца, каменные стены которого были украшены великолепными гобеленами и оружием. Селик и Кнут присоединились к группе хорошо одетых викингов, приветствовавших их сердечными выкриками и дружескими шлепками по спинам. Руби и Олаф следовали за Торком в нескольких шагах по циновкам из душистого тростника.
Торк устремился к возвышению.
— Приветствую, Торк! Добро пожаловать в Джорвик.
— Благодарю, Зигтриг. Хорошо вернуться домой!
Волосатый великан, возвышавшийся словно башня даже над Торком, встал и шагнул навстречу. Фиолетовая, доходившая до колен туника, искусно расшитая золотом и украшенная тремя усаженными драгоценными камнями заколками на плече, была перепоясана широкой золотой цепью, звеневшей на ходу. Туфли с перекрещивающимися подвязками из мягкой кожи и узкие черные штаны закрывали ноги, толстые словно древесные стволы. Но несмотря на роскошный наряд, медведеподобный викинг был уродлив как смертный грех. Лысый череп в рубцах, ни бровей, ни ресниц, один изувеченный глаз бессмысленно и неподвижно устремлен в пространство. Ни дюйма гладкой кожи — лицо и шея покрыты шрамами. «Боже, смилостивься над сестрой Ательстана», — подумала Руби.
Толстые золотые браслеты, охватившие предплечья, сверкнули в свете факелов, когда Зигтриг, обняв Торка, усадил его на стул рядом с собой. Торк кивнул мужчинам и женщинам, уже сидевшим за столом.
— Заждались мы тебя, Торк, — пожаловался король. — Какие новости ты привез?
— Благодарю Тора за опоздание, а может, и хитрого Локи, — поспешно ответил Торк, отказываясь принести извинения.
— Скорее уж виноваты девушки, которые отсюда до Хедебю все еще лежат раздвинув ноги, — ехидно заметил король, недоверчиво фыркнув. Лицо Торка словно окаменело, но он мудро предпочел не поддаваться на удочку.
— Я привез тебе приветствия от своего отца Гаральда, а также важное сообщение от короля Ательстана Уэссекского.
Зигтриг и остальные заинтересованно подались вперед.
— Этот саксонский ублюдок не может сказать мне ничего нового, — хвастливо заявил Зигтриг, сделав огромный глоток из кубка и протягивая его виночерпию.
— Он предлагает тебе в жены свою сестру, чтобы укрепить союз между Уэссексом и Нортумбрией, — выпалил Торк.
Король ошеломленно уставился на него, но тут же оглушительно расхохотался так, что едва не обрушилась крыша. К нему присоединились другие викинги. Когда король наконец успокоился, из единственного глаза струились слезы, а сам он держался за бок.
— Клянусь титьками Фрейи, саксонский щенок много о себе мнит! Думает, мы, викинги, так изголодались по женщинам, что готовы слюни распустить над девственностью их тощих сучек?
Грубая реплика вновь вызвала смешки, но женщины стыдливо покраснели.
— Меня хватает на трех жен, — продолжал Зигтриг, — к чему мне четвертая?
— Нет, Зигтриг, подумай, глупо отвергать такое предложение, — остерег Торк. — Эта женитьба очень выгодна для тебя.
Зигтриг хотел было возразить, но все-таки, потребовал:
— Объясни, что хочешь сказать. Какая польза от того, что в постели у меня окажется английское отродье?
— Хотя саксы и заключили с нами договор, они продолжают строить козни против нас, — вскинулся Торк. — Альфред пятьдесят лет назад согласился на датские законы, но в то же время постарался укрепить города, с тем чтобы ни одна часть Уэссекса не находилась далее чем в двадцати милях от крепостей.
— Мы все это знаем, — небрежно махнул рукой Зигтриг.
— Но знаешь ли ты, что сын Альфреда, король Эдуард, а теперь и внук, Ательстан, продолжают строить укрепления? Уже больше тридцати городов с гарнизонами усеяли Уэссекс.
Рассерженный голос Торка эхом отдавался в холле. Дерзко взглянув в единственный глаз Зигтрига, он храбро сообщил:
— Не очень нравится мне быть объектом шуток, и меньше всего шуток проклятых саксов. Но теперь их любимой пословицей стала эта: «Эдуард сломал хребет викингам, а теперь Ательстан оторвет у них яйца».
При этих словах Торк снова, нахмурившись, взглянул на надпись на футболке Руби, словно соображая, уж не лазутчица ли она саксов.
— Губы Тора! Ты заходишь слишком далеко! — прогремел Зигтриг, вскакивая словно разъяренный гризли. Густая красновато-рыжая борода была забрызгана слюной.
— Нет, не слишком.
Торк тоже встал, бесстрашно глядя на разъяренного вождя. — Пора высказать тебе правду о ненадежности твоего положения, и…
Зигтриг издал вопль, похожий на бычий рев; лицо побагровело от ярости. Но, к чести Торка, тот даже не шевельнулся.
— Ты смеешь называть меня слабым? Выскочка! Жалкий шакал! Хоть ты и Джомсвикинг, сын самого короля Гаральда, клянусь, я этого так не оставлю! Меня так и подмывает вырвать твой дерзкий язык!
Но внезапно король Зигтриг рассмеялся и так сильно хлопнул Торка по плечу, что тот едва не упал.
— Друг мой, ты верно сделал, что предупредил меня. Ясно, что ты заботишься о благе моем и Джорвика! Пойдем, все расскажешь мне.
Все случилось так быстро, что Руби лишь растерянно моргала. Какие перемены настроения! Какой страшный человек!
Пока Торк и король обсуждали все «за» и «против» такого брака, Руби заметила, что слуги начали расставлять тяжелые козлы, на которые клались доски, служившие столами. Широкие деревянные скамьи заменяли стулья. Слуги, вероятно рабы, были одеты во что-то вроде мешков, подпоясанных обрывками кожи, и доходивших у мужчин до колен, а у женщин — до щиколоток. Грубая ткань резко контрастировала с роскошными одеждами господ. Руби, прекрасно умевшая шить, распознала превосходную работу и дорогие ткани.
Викинги были необычайно высоки, даже женщины, удивительно чисты, со сверкающими белыми зубами и длинными ухоженными волосами. У отдельных мужчин были даже аккуратно заплетенные бороды. Некоторые женщины выглядели так, словно могли прекрасно управляться с боевыми топорами.
