Кэндис Кэмп - Лилия под дождем
– Ма! – откуда-то издалека донесся до нее голос Ти.
– Проклятье! – потерявшую сознание Мэгги подхватил Рейд. Ее голова откинулась назад, а роскошные волосы разметались по плечам. Рейд повернулся к Ти. – Где ее комната?
– Там, наверху. Я покажу вам, – дрожащим от страха голосом сказал Ти. Бледный, испуганный, он побежал наверх, показывая дорогу.
Мэгги Уиткомб показалась Прескоту хрупкой и легкой женщиной, хотя на внешность она производила впечатление статной и крупной. Должно быть, дух преображал ее, заставляя казаться для окружающих сильной и мужественной.
Ти провел Прескота в комнату матери. Посмотрев по сторонам, Рейд увидел разбросанное белье и открытое окно.
– Закрой окно, – скомандовал он, – и прибери постель.
Ти поспешил сделать это, и Рейд бережно опустил Мэгги на кровать и накрыл покрывалом. Он приготовил компресс, смочив водой из умывальника ткань, и положил его Мэгги на лоб.
Мальчик стоял рядом и смотрел на мать. На пороге комнаты застыл Уилл. Губы его дрожали.
– Она умрет? – спросил он, готовый вот-вот разрыдаться.
– Нет, – отрывисто произнес Рейд, не спуская глаз с Мэгги. Ее вьющиеся каштановые волосы разметались по подушке, горячечный румянец разлился по щекам, а темные ресницы отбрасывали тени в виде полумесяцев на ее щеки. При других обстоятельствах это было бы очень соблазнительно, подумал Прескот и тут же почувствовал, как в нем пробуждается желание. Усилием воли он заставил себя не думать об этом.
– Она не умрет, – сказал он, как будто слова могли определить судьбу женщины. Его авторитетный тон подействовал на Ти и Уилла, и они немного успокоились.
– У нее жар, – продолжал он, – поэтому ей надо лежать в постели, а о завтраке вам придется позаботиться самим.
– Мы справимся, – подбодрился Ти. – Я соберу яйца и поджарю яичницу, а маисовый хлеб остался у нас со вчерашнего дня.
– Хороший план. – Рейд снял мокрое полотенце со лба женщины. Он знал, что самый быстрый способ уменьшить жар – это снять с Мэгги одежду и опустить ее тело в прохладную воду, но провести эту несложную процедуру казалось ему невозможным. Он расстегнул ей воротник, чтобы протереть водой шею и верхнюю часть груди.
У нее дрогнули веки, затем открылись глаза, и она беспомощно посмотрела по сторонам.
– Ч-что?..
– Вы больны и потеряли сознание. Вам нужно лежать в постели, – строго сказал Прескот.
Мэгги облизнула пересохшие губы, и Рейд налил из кувшина воды в стакан.
– Пейте не спеша, маленькими глотками, – сказал он, увидев, что она пытается выпить всю воду залпом.
– Но я ужасно хочу пить.
– Это потому, что у вас жар. Вам надо лежать и пить воду.
– Я не могу лежать в постели, – капризно заявила Мэгги, сбрасывая с себя покрывало, как бы желая подняться с кровати. – Мне нужно быстро приготовить завтрак.
– Я позабочусь о завтраке, – услыхал Рейд собственные слова.
– Но… – ее внезапно охватила паника, так как она поняла, что лежит в постели больная и беспомощная. – А мальчики? Кому-то нужно присмотреть за ними.
– Ах, ма, не беспокойся. Я смогу позаботиться о себе, – гордо заявил Ти, радуясь тому, что она пришла в себя.
Перед мысленным взором Мэгги проносились сцены несчастий, которые могли приключиться с ними, пока она болеет.
Рейд заметил ее состояние и покачал головой:
– Не беспокойтесь. Я… – он на секунду заколебался. – Я останусь у вас и присмотрю за ними.
– Правда? – Мэгги благодарно положила руку на его плечо. Хоть это и чужой человек, но, по крайней мере, это взрослый мужчина. Она сейчас была слишком слаба, чтобы подумать о большем. – Спасибо! – с чувством сказала она.
Рейд отстранился от нее, и на лице его появилось обычное для него выражение холодной сдержанности.
– Спите, – повторил он. – Попозже я зайду к вам.
Мэгги слабо кивнула и снова провалилась в забытье.
Прескот с мальчиками отправился вниз, на кухню. Нервно осмотревшись по сторонам, он наконец сказал:
– Честно говоря, у меня нет ни малейшего представления, что делать дальше.
На кухне повисло напряженное молчание. Первым повеселел Ти, а глядя на него и Уилл перестал морщить лоб.
– Сначала вам нужно растопить печь, – предложил Уилл, явно желая помочь.
Рейд улыбнулся:
– Ну, это я, возможно, и смогу сделать. А если ты найдешь сковороду и принесешь яиц, то я даже смогу доказать, что вполне сносно умею готовить яичницу.
– Я подою корову и покормлю свиней, – сказал Ти. – Потом я смогу собрать яйца.
– Возможно, мы с Уиллом сами сможем с этим справиться, если Уилл покажет мне, где курятник, – сказал Рейд, разжигая печь.
– Конечно, – Уилл зарделся от мысли, что может быть полезным. Он прошагал к шкафу и вытащил оттуда корзину.
– Сюда мы кладем яйца, – пояснил он, с важным видом повесив корзину себе на руку. Они с Рейдом вышли во двор, пересекли его и подошли к курятнику. Чтобы войти в него, им пришлось наклониться. В курятнике стоял запах прелой соломы и кур, которые рядком сидели на насестах. Уилл, смущаясь, передал корзину Рейду.
– Лучше вы соберите яйца, – тихо сказал он. – Я иногда разбиваю их.
Сосредоточившись, Рейд осторожно приблизился к одной из куриц. Он помнил, как в детстве наблюдал за кухаркой Юлали, которая собирала яйца, но ему редко разрешали ей помогать, потому что он, как и Уилл, тоже «иногда разбивал» их.
Уилл заметил нерешительность Прескота и стал советовать.
– Вам нужно просунуть руку под курицу, вот так, – он неуклюже засунул руку между гнездом и несушкой. Курица громко закудахтала и вылетела из гнезда, разбросав по сторонам множество перьев. Сконфуженный Уилл взглянул на Рейда, но тот не выразил никакого неудовольствия. Уилл смущенно потупил глаза и со вздохом произнес:
– У мамы это получается гораздо лучше, чем у меня.
– Уверен, что у нее получается лучше, чем у нас обоих, – добродушно проворчал Рейд, засовывая руку в гнездо и вынимая оттуда коричневые в крапинку яйца, которые оставила только что слетевшая с насеста курица. Затем, подражая Уиллу, он просунул руку под соседнюю курицу и извлек оттуда яйцо. Сияя от удовольствия, необыкновенно гордый собой, он повернулся к Уиллу, победно протягивая ему добытый «трофей». Воодушевленный его примером, Уилл успешно справился со следующим гнездом. Вместе они собрали все яйца, не разбив ни единого.
Когда они возвращались в дом, Уилл, заглядывая Рейду в лицо, произнес:
– Вы мне нравитесь.
Это было сказано с такой искренностью, что Рейд не знал, что ответить Уиллу. Открытость этого человека поразила его. Он пристально посмотрел на большого светловолосого мужчину и заметил у него на лбу шрам, прикрытый густыми волосами. Неужели рана, полученная на войне, так повредила его рассудок?
