Джуд Деверо - Бархатная клятва
Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вошли две горничных. Их щеки порозовели от быстрой ходьбы: они бегали в церковь, чтобы одним глазком взглянуть на жениха.
— О моя госпожа, — проговорила Мод. — Он так красив! Он высок, у него темные волосы, темные глаза, а его плечи!.. — Она расставила руки и вздохнула с наигранным ужасом. — Не представляю, как ему удалось протиснуться в дверь. Он, должно быть, повернулся боком. — Глаза девушки искрились весельем. Она от всей души желала счастья своей госпоже.
— А вышагивает он вот как, — добавила Джоан и, расправив плечи так, что лопатки соединились, прошлась по комнате.
— Да, — согласилась Мод. — Он очень гордый. Как и все Монтгомери. У них такой вид, будто они владеют всем миром.
— Жаль, что это не так, — хихикнула Джоан и перевела взгляд на Мод, с трудом удерживавшуюся от того, чтобы не засмеяться.
Но Мод больше волновала ее госпожа, которая никак не отреагировала на их шутки. Мод знаком велела Джоан замолчать.
— Моя госпожа, — тихо сказала она, — может, вам что-либо нужно? Еще есть время до того, как вы отправитесь к церкви. Возможно…
Джудит покачала головой.
— Мне уже ничто не поможет. Мама хорошо себя чувствует?
— Да, она отдыхает. До церкви путь неблизкий, а ее рука… — Мод замолчала, увидев, что в глазах ее госпожи отразилась боль. Джудит считала себя виновной в болезни матери, а замечание Мод, уже пожалевшей о нечаянно сорвавшихся словах, только усилило угрызения совести. — Вы готовы? — с нежностью спросила она.
— Тело мое готово. Но для мыслей понадобится время. Не могли бы вы с Джоан навестить мою матушку?
— Но, моя госпожа…
— Нет, — перебила ее Джудит, — я хотела бы остаться одна. Возможно, это последние мгновения, когда я могу побыть в уединении. Кто знает, что готовит нам завтрашний день? — Она опять повернулась к окну.
Джоан собралась было запротестовать, но Мод остановила ее. Джоан не могла понять Джудит. Ее госпожа богата, сегодня она выходит замуж Более того, ее жених настоящий красавец. Почему она не радуется? Джоан пожала плечами, и Мод подтолкнула ее к двери К свадьбе Джудит готовились несколько недель. Собирались устроить роскошный прием, который обошелся ее отцу в сумму, равную годовому доходу. Джудит вела учет всех покупок, занося в гроссбух расходы на тысячи эллов[2] ткани для того, чтобы обить стулья для гостей, на продукты для стола: тысячу поросят, триста телят, сотню коров, четыре тысячи пирогов, начиненных паштетом из оленьей печени, триста бочонков эля. Список был бесконечным.
И все это ради события, которому она противилась всей душой.
Большинству девушек, но не Джудит, с детства прививали сознание того, что они когда-нибудь выйдут замуж. С первого дня она воспитывалась в совершенно ином духе. Ее мать была измучена долгими годами, проведенными рядом с жестоким мужем, который после рождения дочери использовал любую возможность, чтобы истязать свою жену. Сердце Элен было отдано Джудит с того момента, когда она взглянула на рыжеволосую новорожденную. Она всегда боялась дать отпор мужу, но ради малышки была готова на все. Она мечтала обеспечить своей дочери защиту от жестокого отца и на всю жизнь огородить ее от подобных ему мужчин.
Впервые за годы своей супружеской жизни Элен восстала против мужа, которого так боялась. Она потребовала, чтобы он согласился отдать Джудит церкви. Роберта совершенно не интересовало, что будет с его дочерью и женой. Какое значение имеет для него дочь? У него есть сыновья от первой жены, а вторая, ноющая и страдающая, смогла произвести на свет двух мертворожденных младенцев и совершенно бесполезную девчонку. Он рассмеялся и дал свое согласие на то, чтобы его дочь, когда достигнет определенного возраста, постриглась в монахини. Но чтобы показать своей жене, этому хныкающему созданию, кто в доме хозяин и что он думает о ее требованиях, он спустил ее с лестницы. Элен с тех пор хромала, потому что ее нога была сломана в двух местах, но то, чего она в итоге добилась, стоило такой жертвы. Она уединилась с дочерью и временами забывала о существовании мужа. Ей нравилось представлять себя вдовой, живущей вдвоем с любимой дочерью.
Эти годы были наполнены счастьем. Она готовила свою Джудит к великой карьере.
А теперь все пошло прахом. Джудит выходит замуж. Ее девочка будет полностью лишена какой-либо власти, ею будет управлять муж, ее полноправный хозяин и повелитель. Джудит ничего не умеет из того, что положено жене. Плохо шьет и совсем не вяжет. Она не умеет часами сидеть неподвижно, предоставив себя заботам горничных. Но хуже всего то, что Джудит не знает, что входит в понятие «подчинение». Жена должна всегда опускать глаза перед мужем, всегда спрашивать у него совета. Но Джудит готовили к тому, что в один прекрасный день она станет настоятельницей — ведь только в этой роли женщину почитают равной мужчине. Джудит никогда не опускала глаза перед отцом и братьями, не шарахалась в сторону, когда отец замахивался на нее, и это почему-то забавляло Роберта. Ей было присуще чувство собственного достоинства, которое несвойственно женщинам — во всяком случае, большинству из них. Она всегда ходила с гордо поднятой головой и расправленными плечами. "
Никакой мужчина не вынесет, когда она будет ровным, спокойным голосом рассуждать об отношении короля к французам или высказывать свои радикальные взгляды на проблему крепостничества. Считается, что женщины должны говорить только о драгоценностях и нарядах. Джудит часто предоставляла горничной решать, какое платье ей надеть, но если на складе недосчитывались пары бушелей чечевицы, она приходила в неописуемую ярость.
Элен стоило больших страданий прятать дочь от внешнего мира. Она боялась, что какой-нибудь молодой человек увидит ее и захочет на ней жениться, а Роберт даст согласие. И тогда она потеряет ее. Джудит можно было бы отдать в конвент, когда ей исполнилось двенадцать, но Элен не нашла в себе силы расстаться с дочерью. То, что она в течение многих лет держала Джудит возле себя, было проявлением ее материнского эгоизма. А теперь сложилось так, что все ее старания ни к чему не привели.
Джудит понадобились бы месяцы, чтобы подготовить себя к роли жены совершенно не знакомого ей человека. Она ни разу не видела своего жениха, да и не стремилась к этому. Она считала, что достаточно насмотрится на него в будущем. Отец и братья были единственными мужчинами, с которыми она была знакома, поэтому ей была отвратительна перспектива связать жизнь с человеком, который ненавидит женщин, бьет их, который невежествен и не способен научиться какому-нибудь делу, кроме как применять свою силу. Она всей душой старалась избежать такой судьбы, теперь же было ясно, что ей от этого не уйти. Неужели через десять лет ей предстоит превратиться в подобие своей матери: дрожащее, запуганное существо с вечно бегающим взглядом?
