Дневник неизвестной королевы - Инна Мэй

Инна Мэй

Дневник неизвестной королевы

Глава 1. Начало истории

Многие описывали меня грустной. В то же время, находя в этой грусти свою красоту.

Грустная, чувственная и красивая — именно так они говорили обо мне, где за их фразами я видела их восхищение. Вторая половина говорила, что я холодная и циничная. Где эти черты отталкивали, и в то же время притягивали ко мне.

Всё это удивительным способом гармонировало во мне. Жестокость, хладнокровие, каменное сердце, все это контрастировало со спрятанной, и иногда выходящей наружу грустью и добротой, которые создали мой образ грустной королевы с ледяным сердцем.

Говорят, белое и чёрное создаёт полноценное. Так и я, была полной, имея в себе качества безразличной стервы и белого ангела, который не единожды убивал и спасал тех, кто был пойман в его сети.

— Вы бессердечная, Ваше Величество.

— Мое сердце перестало биться ещё десять лет назад, — ответила я своему доверенному, устремляя взгляд в окнои думая о своём.

— Возможно, Вы всё-таки измените свое решение к герцогу!? Вы же видите, что он делает ради Вас. Его поступки перешли уже любую грань понимания и не помещаются в голове. Он намерен отказаться от своего титула, чтобы наняться во дворец и быть рядом с Вами.

— Это абсурд. Либо он поступает так из-за своих корыстных целей, либо по велению своего глупого сердца. В первом случае, все это делается ради того, чтобы сесть рядом со мной на трон. Во втором, он сошел с ума под воздействием феромонов.

— Но разве кто-то хоть единожды был намерен отказаться от своих денег и власти, да ещё и работать после этого кем-то во дворце?

— Любовь делать из людей дураков, так же, как и власть. Правда во втором случае это жестокие дураки, — бросила я и отвернулась от окна.

— Так что нам делать?

— Ничего. Пускай каждый сам выбирает свой путь в судьбе, — безразлично ответила я и покинула кабинет.

"— Эта встреча не случайна.

— Конечно не случайна. Я в очередной раз убеждаюсь в том, что многие люди имеют поразительное сходство с дождевыми червями. Только одни выползают наружу от дождя к дожде, а вторые от пользы к пользе, — сказала я графе Далерман, когда он тут же появился наутро, когда в замке огласили о поиске нового советника."

(Один из диалогов королевы с малоприятным аристократом.)

— Я люблю Вас. Ваша холодная красота не имеет ни одного способа борьбы с влечением к ней.

Я лукаво посмотрела на лорда, который имел наглость бросить такие громкие слова в стенах моего замка.

Оскорбление? Нет, это было не оскорбление, и даже не лицемерие, а одно из тех восхищений, которое я снова слышу от мужского пола. Они даже и не догадываются, что эта красота со временем пойдет против них самих, а её холодность только даст возможность безразлично сделать решающий удар в их сердце. Любовь особи королевской крови? Где ещё найти более нелепый и глупый способ задушить свою силу и бдительность, восседая на троне!? Иными словами — это козырь в чужом рукаве, и корона собственноручно снятая со своей головы. Я никогда не пойду на поводу этих эфемерных чувств.

— Так ли оно, лорд Бристон? Мне казалось, что люди ненавидят холодных людей.

— Как Вы знаете, за каждой ледяной прослойкой скрывается земная порода. Иногда маски тают сами собой, и тогда у людей есть возможность увидеть их истинное сооружение. До тех пор, пока она не обрастет льдом вновь, — проговорил лорд, а я посмотрела на его уверенную и статную военную осанку. Пожалуй, наличие ума и его проницательность возымели на меня свое действие к благосклонной оценке в его сторону, и последующее возникновения интереса к его персоне.

— Браво. Всё-таки Вы можете смотреть немного дальше своего носа.

Лорд рассмеялся.

— Вы почти правы. Но иногда и я теряюсь во внешних оболочках людей, — внимательно посмотрел он на меня.

— Хотите сказать, что я ношу оболочку? — заинтересовано спросила я.

— Вы просто носите одно из своих обличий, которое Вам выгодно. Авот остальные томятся под замками ваших внутренних комнат.

— Много же Вы обо мне знаете, — благосклонно проговорила я и посмотрела в серые глаза.

— Те, кто действительно хочет увидеть — сделает это, другие же просто предпочтут найти оправдания.

После этого разговора нас с лордом связывали отношения любовников, а днём, я иногда прибегала к его помощи в лице советов, которые он давал мне, не имея в них ни капли корысти для себя.

— Ты устала, — сказал он однажды, когда мы находились наедине в моей спальне.

— Жить, когда на твоих плечах жизни других, действительно утомительно, — с лёгкой улыбкой проговорила я и обернулась к нему. Полуголый торс блестел от капель воды, а я заинтересованно уставилась на то, как одна капля стекает от его шеи к завернутому в полотенце паху.

«Как я и говорила, иногда нежеланные чувства идут войной против своего полководца. И тогда, этот самый полководец становится их жертвой. Вот и я в один день поняла, что у меня возникли чувства к лорду».

Жизнь наградила меня тем, чтобы мое тело имело возможность сидеть на троне, но душа не имела возможности быть живой. Иными словами, мне дали возможность разделить трон со своим одиночеством.

Наступила война из-за западных плодородных земель моего королевства и лорд был вынужден взять командование в свои руки и отправиться туда вместе с войсками.

Там он и был убит. К моему удивлению и печали, у него было письмо в кармане с пометкой "Для королевы". Оно первым и отправилось в ящик моей памяти.

"Должен сказать, что время с Вами было самым прекрасным временем, которое у меня было. Даже на поле боя я не чувствовал себя настолько живым. Ваша холодная красота придавала мне силы все это время, и даже сейчас, когда моя рана отчётливо даёт мне понять, что завтрашнюю битву я не выживу, именно Вы являетесь для меня источником силы и огоньком согревающего света. Я был готов к такому концу, поэтому и взял с собой бумагу с чернилами. Знали бы Вы как мне хочется увидеть Вас последний раз. Но помните, что моей последней мыслью будете Вы, моя королева."

Высокий мужчина с военной выправкой непроизвольно встал у меня перед глазами. Сколько приятных минут он мне подарил. И сколько ещё смог бы подарить, если бы не эта война. Пелена холодной опустошенности накрыла меня черной вуалью.