Лора Бекитт - Верность любви

Лора Бекитт

Верность любви

От автора

Романы «Девадаси» и «Верность любви», в которых волшебная сказка сочетается с трагической реальностью, посвящены Индии, многоликой и вместе с тем узнаваемой, как никакая другая страна. Жизнь ее народа полна противоречий и бед, и в то же время индийцы, как никто другой, умеют радоваться тому, что существуют на свете.

В одном из произведений повествуется о нелегкой судьбе девушек-девадаси, «жен бога», смыслом жизни которых становится танец, а еще — желание обрести простое женское счастье.

Подруги Амрита и Тара, первую из которых продали в храм родители, а вторая — подкидыш, счастливы и несчастны, свободны и несвободны. Они посвящены богу Шиве, и им запрещено выходить замуж за земных мужчин. Однако человеческое сердце живет по своим собственным законам, и девушкам суждено пройти через нелегкие испытания в борьбе за право любить и быть любимыми.

Другой роман рассказывает о французском дворянине, преданном своей возлюбленной и осужденном за преступление, которого он не совершал. Судьба забрасывает Анри де Лаваля в далекую страну, и он обретает надежду на будущее благодаря встрече с индийской девушкой Тулси, терзаемой совестью за собственный проступок — бегство от самосожжения после смерти мужа. Европейца и индианку, людей разных культур, воспитания и веры, сближает любовь — единственное, что способно преодолеть предрассудки, расстояние, время.

Две истории обретения трудного, но до боли желанного счастья — это истории свершения чуда вопреки козням судьбы, веры в то, что благородство души, трудолюбие и талант способны победить в любых обстоятельствах. Это мое признание в любви к стране, чей народ, несмотря на все невзгоды, поет, кружится в танце и смотрит в будущее с улыбкой, чья неповторимая красота навсегда берет сердце в плен.

Богиня Кали в индуистской мифологии — одна из грозных ипостасей великой богини-матери, олицетворение разрушения и смерти.

Последователи Кали считали, что она способна вызвать в жизни человека глубокие перемены. Она воплощает в себе творение и уничтожение, вызывает любовь и ужас.

Тулси — священное дерево, почитаемое индусами. Согласно поверью, так звали женщину, которая веками молилась в надежде выйти замуж за бога-хранителя Вишну. Ревнивая богиня Лакшми превратила ее в дерево. С тех пор Тулси является воплощением женской верности и самопожертвования.

Часть первая

Глава I

Генрих де Лаваль нетерпеливо прогуливался по улице Розье, бывшей одним из самых оживленных мест в аристократическом квартале Марэ. Над высокой крепостной стеной, построенной еще во времена тамплиеров, поднимался густой аромат сотен розовых кустов, в честь которых и была названа улица.

На занятия со своими учениками, особенно если они были из состоятельных семейств, молодой человек, как водится, приходил в строгом наряде — темном шелковом камзоле, белых чулках, черных башмаках с пряжками, перчатках и напудренном парике.

Сейчас, когда на нем был простой, расстегнутый на груди камзол поверх полотняной сорочки, а блестящие русые волосы трепал теплый весенний ветер, Генрих, или Анри — так его называли родные и друзья, — выглядел удивительно открытым и юным.

Он смотрел на нежно-золотой закат, озарявший лица прохожих, на сияющие в солнечных лучах скаты крыш, на переливающееся красками небо и улыбался взволнованной, радостной улыбкой. Анри был охвачен безудержным пылом молодости, когда кажется, что все нипочем и все еще впереди. В ту пору его любимым изречением были слова Руссо: «Истинная любовь — всепожирающий огонь, он воспламеняет другие чувства и вдыхает в них новые силы. Вот почему говорят, что любовь создает героев».

В жизни Анри де Лаваля не случалось ничего героического. Его отец увлекался ранними сочинениями Монтескье, выступал за политическую свободу и просвещенное государство, знал несколько языков и сочинял статьи. От него сыну передался интерес к чтению книг и изучению языков, а больше наследовать было нечего: после смерти Шарля де Лаваля в дом явилась толпа кредиторов, и ошеломленный Анри и его несчастная мать потратили остатки состояния на уплату долгов.

Отец и мать любили друг друга и любили Анри, но в те страшные дни молодой человек понял, что для Шарля де Лаваля жизнь была прекрасной, захватывающей иллюзией. Он думал о чем угодно и делал то, что хотел; пространство и время не были для него чем-то определенным и четким, над ним не висели обязательства, и его не тяготил долг. Он наслаждался книгами и писал заметки, позволял жене носить нарядные платья, а Анри отправил учиться в знаменитый Наваррский коллеж.

После смерти отца коллеж пришлось бросить, дорогие вещи — продать, переехать в маленький домик на окраине Парижа и начать зарабатывать на жизнь. Анри стал давать уроки отпрыскам из богатых семейств, благо он был дворянином и знал английский, немецкий, латынь и основы древнегреческого. Юноша мечтал изучить какой-нибудь необычный, редкий язык, но мечты пришлось оставить в прошлом.

Постепенно Анри приспособился к новому положению, а вот его мать — нет. После смерти мужа в ее поведении начали проявляться странности: она могла подолгу сидеть, уставившись в одну точку, иногда говорила сама с собой, порой пела. Временами она узнавала сына, а случалось, что нет. Она вела себя тихо, но находиться в ее присутствии было безмерно тяжело. Добрые люди предлагали Анри отправить Матильду де Лаваль в лечебницу, но он не хотел слышать об этом. Молодой человек нанял сиделку, которая наблюдала за его матерью днем, а по ночам сам вставал, чтобы дать ей лекарство, после чего, случалось, до утра сидел рядом и держал ее руку в своей.

В такие минуты Анри де Лаваль с пронзительной болью в душе осознавал, сколь велика и мучительна разница между прошлым и настоящим, и понимал: возврата к прежней жизни нет и быть не может. Изредка он позволял себе вспоминать о бесконечном, неспешном, счастливом течении дней, не пронзенных осколками горя, не нарушаемых осознанием несбыточности желаний и бесполезности чувств.

Ученики и ученицы Анри были разного возраста; девочки постарше легко влюблялись в молодого красивого учителя, но Анри был строг и ни разу не позволил себе ни вольной улыбки, ни неподобающего тона.

А потом его пригласили к Урсуле Гранден, двадцатилетней дочери председателя совета директоров широко известной в те времена компании Восточной Индии, которая занималась колониальной торговлей. Держателями акций этого предприятия являлись многие видные люди, в том числе сам король Людовик XV. Леопольд Гранден считал себя просвещенным человеком и желал, чтобы дочь знала латынь, а также английский, язык конкурирующей с Францией страны.