Мэри Бэлоу - Рождественское обещание

Мэри БЭЛОУ

РОЖДЕСТВЕНСКОЕ ОБЕЩАНИЕ

Глава 1

Граф Фаллоден бросил рассеянный взгляд на визитную карточку на подносе, протянутом ему дворецким, и нахмурился.

– «Мистер Трэнсом, торговец углем», – прочел он вслух. – Почему ты не узнал, по какому делу он пожаловал, Старрет, и не направил его к кому следует?

Дворецкий и камердинер переглянулись.

– Он очень настойчив, милорд, – произнес дворецкий, – и говорит, что может сообщить причину своего визита только вам и никому больше. Мне следует сказать ему, что вас нет дома, милорд?

– Да, – раздраженно ответил граф и знаком велел камердинеру подать ему шейный платок. Он только что вернулся с утренней прогулки верхом, но это не успокоило его и не прогнало мрачное уныние. Казалось, ничто уже не могло поднять его настроение и он менее всего был расположен принимать визитеров.

Дворецкий деревянно поклонился и повернулся, чтобы уйти.

– Подожди, – остановил его граф Фаллоден. Вид у него стал еще более раздраженным, когда он сам начал наспех завязывать платок на шее, как бы не замечая неодобрительно поджатых губ камердинера. – Он выглядит респектабельно, Старрет? Прибыл к парадному входу?

– Он приехал в экипаже, запряженном четверкой цугом, милорд, – сообщил дворецкий.

Граф удивленно вскинул брови.

– Пожалуй, я приму его, чтобы узнать, что нужно этому нахалу, – сказал он. – Проведи его в гостиную, Старрет.

– Слушаюсь, милорд. – Поклонившись еще раз, дворецкий ушел.

– Торговец углем… – промолвил граф, глядя на отражение камердинера в зеркале гардеробной. – Как ты думаешь, что ему нужно, Кроули? Предложить мне поменять поставщика угля на нынешний зимний сезон? Кстати, кто поставляет нам уголь? Что ж, спущусь вниз и удовлетворю свое любопытство. Он явился с парадного, а не с черного хода и спросил меня, а не миссис Лоуфорд. Любопытно, ты не считаешь?

Но граф не стал дожидаться ответа, а, покинув гардеробную, спустился по лестнице в холл своего городского особняка на Гросвенор-сквер. Раннее ноябрьское утро было пасмурным, и, пересекая холл и ожидая, пока лакей откроет перед ним широкие двери в гостиную, граф обратил внимание на то, что в доме зажгли лампы. День полностью соответствовал мрачному настроению графа.

Как он и предполагал, мистер Трэнсом, торговец углем, был типичным представителем своего класса. Граф Фаллоден убедился в этом, когда стоявший у окна посетитель повернулся на звук открываемой двери. Одет он был опрятно, и его одежда оказалась не менее дорогой, чем у графа, хотя и более новой. В последний год граф стал реже заходить к портному и сапожнику, да к тому же он все еще носил траур. Единственное, в чем граф мог покритиковать вкус посетителя, это в том, что тот, видимо, предпочитал носить костюмы на два размера больше – костюм Трэнсома казался слишком просторным, будто был сшит не на него. Сам он был худ и костляв, с узким лицом и крючковатым носом. Темные глаза, казавшиеся огромными на худом лице, пристально разглядывали графа.

Тот кивком приветствовал гостя.

– Я Фаллоден, – представился граф. – Чем могу быть полезен? – Он недовольно насторожился – гость не ответил сразу, а все продолжал со странной полуулыбкой оглядывать его с ног до головы.

– Вы недурны собой, милорд, если мне будет позволено сказать вам это, – наконец проговорил мистер Трэнсом, довольно потирая руки. – И даже импозантнее, чем я предполагал. Это хорошо.

– Благодарю, – холодно отозвался граф. – У вас какое-то дело ко мне, сэр?

Мистер Трэнсом с коротким смешком продолжал потирать руки.

– Вы сочли бы странным, если бы узнали, что я пришел лишь для того, чтобы одобрить вашу внешность, не так ли, милорд? – наконец ответил он. – Но для меня и это важно.

Граф сжал губы. Он продолжал стоять в дверях, сцепив руки за спиной. Фаллоден не предложил гостю сесть.

– Пожалуй, я сразу же перейду к делу, милорд, – произнес мистер Трэнсом. – Если дворянство мыслит теми же категориями, что и торговое сословие, то позволю себе заметить, что время – деньги. Я всегда это говорю. И его не надо тратить на пустую болтовню.

– Я того же мнения, – подтвердил граф.

– Мне кажется, милорд, – продолжал торговец углем, потирая руки так, словно мыл их, и, как бы извиняясь, глядя на графа, – вы задолжали мне значительную сумму.

– Неужели? – Граф вскинул брови и надменно посмотрел на торговца. – Какие-нибудь неоплаченные счета? Я немедленно направлю вас к своей экономке.

– Нет, нет, милорд. – Мистер Трэнсом предупреждающе поднял руку. – Сущие пустяки, милорд, они не стоят ни вашего, ни моего внимания. Ерунда. Но вот ваше родовое поместье, Гресвелл-Парк в Гэмпшире, мне кажется, уже многократно перезаложено, не так ли, милорд?

В глазах графа появилась настороженность.

– Дом в городе и поместье с каждым годом ветшают и приходят в негодность, денег от аренды не хватает, чтобы оплачивать проценты по залогам, – продолжал мистер Трэнсом.

– Не знаю, где вы получили такую информацию, – не выдержал граф. – Положение Гресвелл-Парка вас не касается. Простите, но сегодня утром у меня много дел!

– Каких, милорд, если мне будет позволено спросить? – промолвил мистер Трэнсом. – Посещение портного или сапожника? Вы редко к ним захаживаете с тех пор, как ваши счета выросли настолько, что вам уже никогда их не оплатить. И тем не менее, если все уладить вовремя, вы сможете остаться уважаемым человеком.

– Мистер Трэнсом! – ледяным тоном произнес граф. – Прошу вас покинуть мой дом, сэр. – С этими словами он повернулся, чтобы открыть перед гостем дверь.

– В последнее время вас не видно в Таттерсолле на аукционах чистокровных рысаков, да и на скачках тоже. – Мистер Трэнсом проигнорировал недвусмысленно открытую дверь. – Вы более не играете по-крупному в карты, поскольку и без того обременены карточными долгами, с которыми вам не расплатиться до конца жизни. Хотя, следует добавить ради справедливости, не все они ваши. Вы много задолжали ростовщикам, милорд. А это весьма неприятная ситуация, и она не дает вам спокойно спать по ночам.

Граф закрыл дверь гостиной.

– Мистер Трэнсом, – промолвил он и на сей раз сделал несколько шагов к гостю. – Насколько я понимаю, у вас есть причина говорить со мной столь непозволительно дерзко. Не соизволите ли объяснить ее мне, прежде чем я вышвырну вас из своего дома? А также любезно сообщить, что я должен лично вам? Должок, о котором ничего не знал управляющий моего покойного кузена?

– Ничего подобного, милорд, – успокоил его мистер Трэнсом. – Надеюсь, вы хорошо знаете размеры своих личных долгов. Их вполне достаточно для того, чтобы они легли на ваши плечи таким же тяжким грузом, какой лег на пресловутого великана, запамятовал его имя.