Донна Флетчер - Соблазнительная сделка

Донна Флетчер

Соблазнительная сделка

Глава 1

– Господи, прошу тебя, пошли мне мужа!

Сара была в отчаянии. Она уже час стояла на коленях на жестком каменном полу часовни Стилмирского аббатства.

Добрый Господь Бог наверняка уже ее услышал и понял, что он должен незамедлительно обратить на нее свое благосклонное внимание.

– Муж нужен мне прямо сейчас, – просила она. – Мой отец не желает больше ждать. Боже, ты должен прислать мне мужа прямо сегодня!

Сара тяжело вздохнула, поднялась с колен, распрямила затекшие плечи и спину и принялась расхаживать перед небольшим деревянным алтарем, задрапированным тонким белым полотном. В центре алтаря был положен золотой крест.

Все, что от нее требовалось, – это повиноваться приказу своего отца и выйти замуж за того, кого он для нее выберет.

Дональд Макхирн, отец Сары, был человеком огромного роста, кряжистым, словно ствол старого дерева. Его грубоватое узкое лицо обрамляла грива ярко-рыжих волос. Его соплеменники клялись, что, когда он гневался, они становились похожими на языки пламени. Лишь зелено-голубой цвет его глаз свидетельствовал о том, что он не лишен доброты. Вообще-то люди считали его справедливым лордом и не стеснялись воздавать ему хвалу. Он хорошо заботился о своем клане, воздерживаясь от бессмысленных стычек с соседями, хотя при необходимости с готовностью обнажал свой меч.

Клан посчитал справедливым условие, которое поставил глава их клана три года назад ее старшей сестре Терезе: «Найди себе мужа, или я сам его найду».

К счастью, к тому времени Тереза уже была влюблена в Шеймуса – одного из членов клана, поэтому Дональд сразу же дал согласие на этот брак.

Сара же, к несчастью, унаследовала от отца упрямый и властный характер, не говоря уже об огненно-рыжих волосах, высоком росте и зелено-голубых глазах. Она постоянно твердила, что еще не родился мужчина, достойный ее.

На что Дональд Макхирн, не стесняясь в выражениях, заявил, что она не может найти себе мужа из-за своего скверного нрава и нежелания подчиняться мужчине. Ни один приличный горец не потерпит такую, как она, потому что ему придется всю жизнь бороться с ее упрямством.

Не долго думая отец нашел ей мужа.

Сара содрогнулась от отвращения при одной мысли о Аркене Макуильямсе. Он принадлежал к соседнему клану, но лелеял мечту объединить свои силы с могущественным Макхирном. А что может быть лучше женитьбы на дочери главы клана?

Внешне Аркен не казался уродливым, но он был грязным и вонючим, с кривыми гнилыми зубами, и Сара сказала об этом отцу прямо в присутствии Аркена…

– Я ни за что не позволю этой вонючке поцеловать меня, не говоря уже о том, чтобы он ко мне прикоснулся.

Аркен набросился на нее, собираясь запугать, хотя непонятно, как он собирался это сделать, если был на несколько дюймов ниже ее ростом. Сара отскочила от него и, положив руку на притороченный у пояса кинжал, предупредила, что лишит его мужского достоинства, если он посмеет к ней прикоснуться.

Испуганный «жених» спрятался за широкой спиной Дональда Макхирна.

Разгневанный отец тут же приказал отправить Сару в монастырь, где она должна была оставаться, пока не одумается. Это было два года тому назад.

Недавно ей исполнилось двадцать два года, а она все еще не образумилась. Ее отец передал через аббатису монастыря, что Саре придется сделать выбор: либо она выйдет замуж за Аркена Макуильямса, который, несмотря на ее неуважительное о нем мнение, все еще согласен на ней жениться, либо навсегда останется жить в монастыре и пострижется в монахини.

Ни один из этих вариантов Сару не прельщал, поэтому единственное, что ей оставалось, – это просить помощи у Бога. Более высокой инстанции просто не существовало. И только Бог мог совершить чудо, о котором так горячо молила Сара.

Она снова опустилась на колени перед крестом и молитвенно сложила ладони. Ее голос был мягок и почтителен, но в нем чувствовалось неподдельное отчаяние: «При всем к тебе уважении, Господи, я не могу здесь оставаться. Для меня жизнь здесь скучна и лишена смысла. И хотя я многому научилась, заточение просто невыносимо. Такая жизнь не для меня, поэтому прошу тебя, пожалуйста, пошли мне мужа. Я не буду слишком разборчивой. Я приму того, кого ты мне пошлешь, но прошу, чтобы от него не воняло. – Она вздохнула. – Но если ничего другого у тебя нет, я приму и такого, но сначала брошу его в реку или озеро, мимо которых мы будем проезжать, и отмою его. Ты только пришли мне мужа, а остальное я сделаю сама».

Сара продолжала молиться. Молитва – это все, что у нее осталось. Если Господь не сжалится над ней и не протянет ей руку помощи, она не знала, что ей делать. Она никогда не сможет заставить себя выйти замуж за вонючего Аркена, но – да простит ее Господь – она не станет монахиней, чтобы провести остаток жизни в монастыре.

Кто-то осторожно дотронулся до ее плеча. Она вздрогнула и оглянулась.

– Я не хотела пугать тебя и мешать тебе молиться, – тихо сказала сестра Мэри, – но с тобой желает говорить аббатиса. Немедленно.

Сара стала вспоминать, что она такого сделала в последние дни, что могло бы рассердить или расстроить аббатису. Неприятности буквально преследовали ее, что доказывало отсутствие у нее качеств, необходимых исправной монахине.

Она покрыла голову и плечи своей толстой голубой шерстяной шалью, и они вышли из часовни.

– Ты не знаешь, зачем я ей понадобилась? – спросила Сара.

Мэри покачала головой:

– Аббатиса ничего не сказала, но я думаю, что это имеет отношение к мужчине, который ждет у нее.

Сара остановилась. Она не ошиблась? Мэри сказала «мужчина»?

Мэри, тоже остановилась, заметив, что Сара почему-то замешкалась.

– С тобой все в порядке?

– Лучше не бывает. – Она схватила недоумевающую Мэри за локоть и практически потащила ее за собой. – Это чудо, сестра Мэри!

Глава 2

Каллен был в отчаянии. Неужели его поиски закончатся ничем? Он проехал уже не одну сотню миль, избегая, где это возможно, людей. Нельзя было допустить, чтобы стало известно, что Каллен Лонгтон остался в Шотландии. Солдаты короля тотчас же отправятся по его следу. Но он готов был сразиться не только с ними, но и с самим дьяволом, только бы выполнить обещание, данное своей любимой Алэне. Он потерял ее, но он не может потерять и сына.

– Я скорблю вместе с вами о вашей потере, – сказала аббатиса. – Единственное, что может служить для вас утешением, – это то, что ваш сын похоронен как христианин.

Эта женщина ошибается. Она, конечно же, ошибается, подумал Каллен. На смертном одре, с трудом выговаривая слова, Алэна рассказала ему об их сыне, которого она родила. Она слышала, как мальчик, входя в этот мир, громко плакал. Он был жив и здоров. А потом его забрали у нее, и больше она его не видела.