Искры (СИ) - "F-fiona"
- Теперь можно уже, скинула пять килограмм перед новым годом, - хвасталась одна клиентка, поедая торт.
Ленка с трудом прикусила язык и едва не ляпнула: «Незаметно».
Когда все разошлись, Лена и не заметила, что осталась наедине с Юлей, которая, улыбаясь, протянула ей блестящий пакетик.
- Что это? – почему-то во рту пересохло. Девчонка бесила. Своей добротой, отзывчивостью, безукоризненностью.
- Подарок. Бери. Чего смотришь?
- Мне?
- Ты сегодня бьёшь рекорды тупости, - беззлобно поддела Юля. – Тебе.
- Нахуй мне твой подарок? – Лена чувствовала себя так, словно ей протягивали пульт управления ядерным оружием.
- Выкинешь потом. А сейчас бери.
Она взяла. Сжала в руке. Кивнула и даже пробормотала что-то вроде «псибо». Юля завязывала большой красный шарф крупной вязки перед зеркалом:
- Тебе есть куда пойти? Небось на какую-нибудь тусовку в гламурном клубе?
- Конечно, - Лена кивнула. Почему она позволяет этой соплячке так разговаривать с собой? – Таких, как ты, туда не пускают.
- О, ну да, только избранную публику, - фыркнула девочка. Ей милей было уютное семейное торжество с оливье и привычной новогодней программой по первому. – Пока.
Она выскользнула на морозный воздух, оставив свою начальницу в тягостном одиночестве. Нигде Ленку не ждали. Она накинула шубку, закрыла салон и, захватив подарок, села в свою машину. Сидела так с час, слушая музыку, разглядывая оказавшийся в пакетике символ этого года – лошадку. Пустота. Бесконечная и почти невыносимая. Хотелось напиться и броситься с крыши. Что останавливало? Не то, что останавливает обычно самоубийц. Как-то раз, ища безболезненный способ самоубийства, Лена набрела на один занятный сайтик, где доводилось до сведения таких дур, как она, что красивым самоубийство выглядит только в кино. Наглотаться таблеток – захлебнёшься от рвоты, найдут в ней же. Броситься с моста – удар о воду уничтожит всю красоту, а потом выловят опухший синий труп. Ну и по списку. Если ещё и не получится довести дело до конца, то упекут в психушку.
Пришлось ограничиться парой бокалов вина, просмотром опостылевшей новогодней комедии и уйти спать в десять вечера.
***
Новогодние праздники – это сущее наказание, когда одинок. Лена уже жалела, что разрешила всем отдохнуть и выйти на работу после Рождества. Пошла на поводу у малолетки. Опять. Она маялась от скуки, неприкаянно шарахалась по своей большой квартире и ночами сжигала бензин в баке своего авто. Как-то она поймала себя на мысли, что ей интересно, чем занята эта вредная сопля.
***
- Как праздники? Не выглядишь помятой, - отвесила «комплимент» Юля, когда все сотрудники разбрелись домой.
- Бухала и трахалась, - ответила Ленка, закидывая ноги на стол. Она знала, что девчонку это бесит.
- Шлюха, - неожиданно тихо произнесла Юля, глядя в упор на начальницу своими серыми глазами. Ленка вспыхнула, но не нашла сил ответить на оскорбление. Наверное, потому что так и было. – И ничего-то тебе не нужно?
- Нужно.
- Что же?
- Чтобы ты заткнулась.
Девочка вдруг неприятно усмехнулась, как-то сразу становясь старше:
- Знаешь, что говорят сотрудники за твоей спиной?
Ленка не хотела знать. Ей было пофиг. Однако Юля открывала карты, не спрашивая её разрешения:
- Что ты ТП. Знаешь, что это значит? Тупая пизда. Как раз для тебя определение.
Её голос был тихим, сдержанным. В нём была глубина и едва ощутимая хрипота. Он будто околдовывал. Лене ещё никто не встречался с таким голосом. И с такими глазами, способными метать молнии.
- Ещё они делают ставки, когда ты разоришься. Сказать, кто даёт больше? О, нет, сохраним инкогнито. Если бы ты спросила меня, то я бы тебе и месяца не дала.
- Замолчи, - то ли попросила, то ли приказала Ленка. Она не понимала, зачем сидит на одном месте, словно приклеенная, и слушает всё это.
- Ты ханжа. Ты невоспитанная и тупая стерва. Ты даже ни разу не запарковалась по правилам. Как ты живёшь? Что вообще в твоей голове? Пустота?
Ленка убрала ноги со стола. Опустила тяжёлые ресницы. Наклонила голову. Волосы закрыли её лицо. Нет, она не собиралась плакать. Просто каждое слово касалось именно того, чего должно было коснуться. Проникало прямо в кору головного мозга и оседало там свинцовой тяжестью. Щёки горели. Она даже не могла опровергнуть слова этой мелкой сучки. Всё так и было. И Лена это прекрасно знала. Это можно было бы назвать болью, если бы это не было её обычным состоянием.
Холодные руки коснулись щёк и убрали волосы с лица. Юля опустилась перед ней на колени и смотрела в её глаза, словно пытаясь там что-то найти.
- Не плачешь?
- Слепая?
Тихий вдох. Что-то неожиданно новое и пугающее в привычном облике девочки.
- Это твои настоящие ресницы? – вдруг спрашивает Юля.
- Да, мои.
- И цвет глаз… Ты же не носишь линзы?
- Нет, - Лена сглотнула и почувствовала, как ладони стали мокрыми. Юля одной рукой держала её за подбородок, а другую руку переместила на её плечо, подушечками пальцев касаясь разгорячённой кожи в вырезе свитера.
- Ты и правда такая красивая…
Замолчи. Но это слово так и не сорвалось с губ.
Лена не могла отвести взгляда от лица девочки, которое было так близко. Глубоко внутри что-то сжималось. Сильно, причиняя боль. Что-то давно забытое.
Когда Юля чуть подалась вперёд, Ленка в бессилии прошептала:
- Я не лесбиянка, - и получила в ответ «я тоже», прежде чем чужие губы накрыли её.
Всё, что Лена могла сделать – закрыть глаза и позволить себя целовать. Уже через секунду губы горели огнём. Этот огонь мгновенно распространился по всему телу и сконцентрировался внизу живота. Ленка онемела. Что это такое? Почему с ней происходит такое из-за одного поцелуя с малолеткой? Губы Юли были нежными, настойчивыми и упрямыми. Прям как она сама. Такая маленькая и такая взрослая одновременно. Такая вредная, противная и… самая лучшая. Крепко зажмурившись и сжав ноги, Лена едва не плакала. Такого порыва чувственности с ней не случалось никогда. Между ног всё стало мокрым в одно мгновение, и живот сводило от напряжения. А Юля ничего не делала. Просто ласкала её язык своим.
Нет. Так нельзя. Ей нет и восемнадцати. Только Лена об этом подумала и собиралась оттолкнуть нахальную девчонку, как Юля положила свою руку на её колено. Тяжёлый вздох. Секундное замешательство. Пальцы, дразня, поднимаются выше, к бёдрам. Так хочется закричать «нет». Пожалуй, не меньше, чем «да». Неужели она?.. Юля без сопротивления раздвинула её сжатые ноги, не прерывая поцелуй. У Лены голова шла кругом. Она не назвала бы и своей фамилии, если бы кто сейчас спросил. Настойчивая рука ползёт выше, под короткую юбку, и замирает, оказавшись между ног. Как там горячо - чувствуют обе. Даже сквозь плотные колготки и сквозь тонкие кружевные трусики.
