Дэвид Кан - Взломщики кодов
Уолсингем, несомненно, был прельщен возможностями, открывшимися перед ним, когда через Роджерса он ознакомился с результатами работы Марникса по дешифрованию испанской корреспонденции. Поэтому он незамедлительно принял меры, чтобы обеспечить себе больший приток информации и при этом не зависеть от иностранных криптоаналитиков. С этой целью он направил в Париж одного талантливого юношу, который очень ловко расправлялся с шифрованными депешами. Это был Томас Фелиппес, первый знаменитый криптоаналитик из Англии.
В качестве курьера Уолсингема Фелиппес много путешествовал по Франции. По возвращении он стал одним из наиболее доверенных помощников Уолсингема. Фелиппес одинаково умело дешифровывал переписку на латинском, французском, итальянском и испанском языках. Единственное описание его внешности вышло из-под пера королевы Шотландии Марии Стюарт. Согласно ей, Фелиппес – блондин со светлой бородой, «низкого роста, весьма стройный, лицо изрыто оспинками, близорук, на вид ему можно дать 30 лет».
Эти нелестные замечания Марии выдают ее подозрения в отношении Фелиппеса – подозрения, которые не были безосновательными, ибо Фелиппес и его хозяин Уолсингем пристально следили за Марией по причинам, которые, в свою очередь, в равной мере являлись оправданными. Мария была бесспорной наследницей английского трона. Номинально она считалась также королевой Шотландии, хотя и была оттуда изгнана. Это была выдающаяся женщина: красивая, обладавшая даром большого личного обаяния, умевшая внушать преданность своим подданным, храбрая католичка, непоколебимо преданная своей религии, но вместе с тем неблагоразумная, упрямая, капризная. Различные католические группировки не раз замышляли возвести ее на английский трон и таким образом восстановить господство римской Церкви. Многие годы Мария прожила пленницей в английских замках, и все это время Уолсингем настойчиво искал возможность раз и навсегда покончить со смертельной угрозой, которую для королевы Елизаветы представляла Мария.
Такая возможность представилась в 1586 г. Бывший паж Марии Энтони Бабингтон приступил к подготовке заговора. Вовлеченные в заговор придворные должны были убить Елизавету, организовать широкое восстание католиков в Англии и короновать Марию. Бабингтон также заручился поддержкой Филиппа II, который обещал прислать войска на помощь, как только Елизавета будет мертва. Чтобы получить согласие Марии, Бабингтон был вынужден вступить с ней в переписку.
Эта задача была не из легких. Мария была отрезана от внешнего мира и находилась под домашним арестом в загородном поместье. Один бывший семинарист по имени Гилберт Гиффорд, которого Бабингтон завербовал в качестве посыльного, придумал способ тайной доставки корреспонденции Марии в бочонке с пивом.
В основном эта корреспонденция посылалась в зашифрованном виде. Зашифровывал письма Марии один из ее двух доверенных секретарей. Мария часто отдавала им распоряжения о внесении изменений в используемые номенклаторы для повышения их стойкости. Кроме того, чтобы обеспечить безопасность своей переписки, Мария настояла на том, чтобы все письма сочинялись в ее апартаментах, зачитывались ей перед зашифрованием и опечатывались в ее присутствии.
Но ни Мария, ни Бабингтон не знали того, что, несмотря на тщательно разработанные меры предосторожности, их письма сразу же после написания доставлялись прямо Фелиппесу. Гилберт Гиффорд был двойным агентом и работал не только на Бабингтона, но и на Уолсингема. Шифрованные послания Марии читались Фелиппесом почти сразу же после того, как он их получал.
Уолсингем умышленно не препятствовал дальнейшему развитию заговора и прохождению тайной корреспонденции, надеясь на то, что Мария окажется замешанной в государственном преступлении. Его ожидания полностью оправдались. В начале июля Бабингтон в своем письме к Марии упомянул о планируемом вторжении испанцев, ее собственном скором освобождении и «казни соперницы, незаконно захватившей власть». Мария думала над ответом в течение недели. После тщательного составления ответа она поручила секретарю зашифровать его. Письмо было отправлено Бабингтону 17 июня. Оно оказалось роковым, поскольку в нем Мария подтверждала существование заговора и давала советы Бабингтону о способах «его успешного доведения до конца». Как только Фелиппес дешифровал письмо, он сразу же расценил его как смертный приговор Марии.
Но Уолсингем все еще не знал имен шести молодых придворных, которые должны были совершить убийство Елизаветы. Поэтому, когда письмо Марии попало к Бабингтону и тот его расшифровал, в конце письма была приписка, содержавшая просьбу сообщить имена «тех шести джентльменов, которые должны осуществить план». Автором подделки был Фелиппес.
Хитроумная затея Фелиппеса оказалась лишней. По предложению Уолсингема Бабингтону, как бы случайно, показали записку с требованием его ареста. Бабингтон спешно бежал, чтобы спасти себе жизнь. Узнав о его побеге, скрылись и шестеро молодых джентльменов, о которых шла речь. В течение месяца и они, и Бабингтон были пойманы. Суд приговорил их к смертной казни. Перед казнью Бабингтона заставили выдать шифр, которым он пользовался в переписке с Марией.
Этот шифр и письма Марии послужили главным обвинительным материалом на заседаниях суда, который признал Марию виновной в государственной измене. С величавым спокойствием встретила Мария объявление о том, что Елизавета подписала ей смертный приговор. 8 февраля 1587 г. в 8 часов утра она, еще раз проникновенно заявив о своей невиновности и помолившись вслух о благополучии своей Церкви и сына, с гордо поднятой головой взошла на эшафот, встала на колени и мужественно приняла от палача три удара топором. Так окончилась короткая жизнь Марии, королевы Шотландии, насильственную смерть которой ускорил криптоанализ.
О происхождении вида
«Мы с Дато гуляли в папских садах в Ватикане и переходили от одной темы к другой, изумляясь человеческой изобретательности, пока Дато не выразил своего неподдельного восхищения людьми, которые могут использовать то, что называют шифрами», – написал Леон Альберти в начале своего 25-страничного трактата, являющегося самой старинной из сохранившихся на Западе рукописей по криптоанализу.
Альберти был не только пионером в области криптоанализа, но и первым разработал вид шифров, к которому принадлежит большинство современных шифрсистем. Это многоалфавитная замена. Ее изобретение явилось большим шагом вперед, хотя она и не смогла вытеснить номенклаторы в течение более четырех столетий с момента своего появления на свет. Почему? Да потому, что по сравнению с номенклаторами многоалфавитная замена отнимала тогда у людей слишком много времени, а малейшая ошибка при письме была сопряжена с такими искажениями, что получатель сообщения не мог правильно расшифровать его даже при наличии верного ключа.
Альберти родился в 1404 г. Незаконнорожденный, но любимый сын в семье богатых флорентийских купцов, Альберти обладал выдающимися способностями. Его семья со щедрой заботой культивировала их, дав ему юридическое образование в университете в Болонье. После тяжелой болезни Альберти переключил свое внимание с юриспруденции на искусство и науку. Его талант был универсален. Он рисовал, сочинял музыку и считался одним из лучших органистов своего времени. Из-под его пера регулярно выходили поэмы, басни, комедии и научные трактаты.
Среди друзей Альберти был и секретарь Папы Леонардо Дато, который во время той памятной прогулки по ватиканским садам перевел разговор на криптоанализ.
«Вы всегда интересовались секретами бытия, – сказал Дато. – Что вы думаете о дешифровальщиках? Вы не пробовали свои силы в этом занятии?»
Альберти улыбнулся в ответ. Он знал, что в обязанности Дато входила работа с шифрами.
«Вы начальник папского секретариата, – поддразнил он Дато. – Не приходится ли и вам иногда пользоваться услугами дешифровальщиков в делах очень важных для его святейшества?»
«Поэтому я и заговорил об этом, – откровенно ответил Дато. – Занимая свою должность, я хочу научиться делать это самостоятельно, не прибегая к помощи посторонних лиц. Так что, пожалуйста, если у вас есть какие-нибудь новые идеи на этот счет, расскажите мне о них».
Альберти пообещал Дато подумать над его просьбой, и в результате в 1466 г. на свет появился трактат по криптоанализу. Он начинается с описания характерных особенностей латинского языка:
«Сначала я рассмотрю вопрос о количестве букв и те явления, которые зависят от количественных закономерностей. Здесь гласные претендуют на первое место… Без гласной нет и слога. Поэтому, если вы возьмете страницу какого-либо стихотворного или прозаического латинского текста и отдельно подсчитаете в строках гласные и согласные, то вы наверняка убедитесь, что гласных очень много… Если все гласные на одной странице будут насчитывать, скажем, 300 букв, то количество всех согласных, вместе взятых, составит около 400 букв. Я заметил, что среди гласных буква „О“ хотя и встречается не менее часто, чем согласные, но реже других гласных… Когда в конце слова согласные следуют за гласной, этой конечной согласной всегда будет „Т“, „S“ и „X“, к которой может быть добавлена „С“.
