Н. Сергей О - Royal Crisis
В очередной раз подбодрив себя, что я парень «почему бы и нет?», я разрезал правую ладонь отмытым водой Скоторезом, набрал ладонь крови и обильно покрасил ей оружие. На груди, где были сорваны чешуйки, драконьей крови было достаточно, и я повторил процедуру, но уже левой рукой и драконьей кровью. Наконец, направив оружие на грудь дракона напротив сердца, я воззвал к нему, ощущая его как себя и готовый дать часть своей души:
— Эмма, рази!
В тишине тоннеля раздался гром очереди на полмагазина, прервавшей жизнь слепого дракона.
Три с половиной часа спустя
Флетчера я засунул обратно в мешок и унёс с собой. Не детонировавшие гранаты обезвредил, чтобы на них не подорвалась призовая партия гоблинов. Обратная навигация велась по стальной проволоке, проложенной по пути «туда». Хотя я и так довольно неплохо ориентировался по слуху: чувствовались ближайшие ответвления, и главное было — идти вверх. Но времени без «навигации» ушло бы куда больше. Винтовка после ритуала ощущалась как третья рука. Я чувствовал нагар, который нужно почистить, чувствовал пыль в механизме, нутром ощущал, сколько патронов в магазине. Только вот собственного сознания у неё пока нет. Ничего — врагов достаточно, будет на ком экспу набивать. Вот закончилась проволока, прикрученная к вбитому в стену гвоздю. Через сотню ярдов меня встретил Шерстеух. Чтобы не нервировать его раньше времени новыми глазами, я натянул капюшон пониже.
— Как всё прошло, мистер Поттер?
— Превосходно, мастер Шерстеух. Не знаю, как это было задумано вашими и на­шими предками, но я его чувствую. Это... не передать словами. Будто я был всю жизнь инвалидом, и вдруг обрёл недостающую конечность. Без него я не полон.
— Были ли какие-нибудь неожиданности?
— Нет, мастер, всё в соответствии с ритуалом, как мы с вами обговаривали.
И вот теперь начинается самое интересное. Для гоблинов идеально, если по пути назад, после подтверждения такой информации, тележка со мной сойдёт с рельс. Несчастный случай.
— Мастер Шерстеух. Не хотелось бы говорить о таком в эту судьбоносную ночь, но, надеюсь, вы понимаете, что я застрахован на случай разных очень несчастных и неприятных инцидентов?
— Вождь Рагнок лично предупредил меня, мастер Поттер, — хо, а вот это новенькое. Мастер Поттер — звучит!
— Приятно иметь дело с такими понимающими гоблинами, мастер Шерстеух. И ещё — в сотне ярдов от начала ветки проложена стальная проволока, которая ведёт до туши дракона.
— Чей удар, того и добыча, мастер Поттер. Вы хотите, чтобы Гринготтс взял на себя обработку и реализацию туши?
— Учитывая помощь Гринготтса в организации охоты, я не возражаю, если Гринготтс получит тушу в собственность, как пример нашего взаимовыгодного сотрудничества.
— Быть по сему, мастер Поттер.
Остаток пути мы проделали в молчании.
Гриммо 12
Около половины десятого утра 1 ноября 1991.
Домой я попал, когда ноябрьский рассвет осветил улицы. Надев самые тёмные солнечные очки, которые у меня были, я отправился на кухню, где коротали время Джордж и Эндрю. Прослушав рапорт о отсутствии происшествий, позвал Кричера.
— Кричер! Организуй завтрак на восемь человек. Доставь две порции Калхоуну и Оушену на опорный пункт. Разбуди старших Грейнджеров, скажи им — пусть они разбудят дочь и приведут сюда.
Через полчаса все собрались в столовой, даже Косолапус, который уселся на коленях Гермионы. Видя такое, я напряг Кричера на ещё одну порцию, для кота.
С винтовкой я после ночи расстаться не мог — она висела у меня за плечом, под хантэном. Впрочем, никто вопросов не задавал, завтрак прошёл в молчании. После завтрака я взял с собой Грейнджеров в гостиную, на разговор. Сначала я попросил Гермиону рассказать, что случилось. Справа от неё сидела Джоан, слева — Дэниел, на коленях мурлыкал Косолапус. С такой поддержкой она расска­за­ла всё быстро и чётко. На уроке чар её обидел Финниган, отчего она ушла пла­кать в заброшенный туалет на третьем этаже. М-де. Ещё бы чуть-чуть, и у Плаксы Миртл была бы партнёрша. Руку она сломала, когда неудачно убегала от тролля. Когда он уже был готов припечатать её дубиной, сработал автоматический аварийный портключ, и её принял Кричер. О том, что портключ можно запустить кодовой фразой, она, конечно, в такую минуту не вспомнила. Успокаивать на этот раз пришлось Джоан.
— Это Дамблдор, больше некому — остальные фигуранты мертвы, — ответил я на вопросительный взгляд Грейнджера.
— И что нам теперь делать?
— Для спасения репутации ему нужно замять дело и вернуть Гермиону в этот скотодурдом. Вам же просто сотрут память. Естественно, мы ему это не позволим. Я воспользуюсь своими связями и попытаюсь устроить Гермиону в Бобатон, а вам придётся переехать во Францию. В Англии вас теперь в покое не оставят. Но вы должны помочь мне. Сегодня я организую встречу с журналисткой, которая обольёт грязью Дамблдора, и это обеспечит вам поддержку масс. Вы же не хотите, чтобы за вами бегали британские чиновники с палочками наголо?
— Но зачем директору школы убивать мою дочь? — не выдержала Джоан.
— Гермиона — магглорождённая волшебница от небогатых родителей. В Британском расистском магическом обществе её смерть никого не взволновала бы, а вы забыли бы. Дамблдору нужна была жертва для его политических игр, и он, как истинный ублюдок, снова подставил ребёнка, конечно, «ради общего блага».
От взгляда мистера Грейнджера скисло бы молоко. Но тут вынужденную паузу театрально прервал Кричер.
— Господин, газета, важное сообщение!
— Благодарю, Кричер.
На передовой крупным планом труп мальчика, вокруг которого стоят учителя и директор. Кричащий заголовок в стиле Скитер: «Смерть единственного наследника рода Лонгботтом» и ниже, шрифтом помельче «Директор с учителями обсуждают, как замять смерть ученика, не стесняясь в выражениях»
Далее шло описание инцидента с троллем от появления Филча с криками: «Тролль в подземельях!» до монолога Дамблдора с раздачей ролей, кто что будет говорить аврорам и журналистам.
— Кричер! Молодец, важная газета, хвалю. Передай всем: Калхоунам, Оушену и Крайтону — отбой тревоги, отдыхать до завтра. Дэниел и Джоан — расскажите дочери, кто я такой, а то она до сих пор боится мне слово сказать. Гермиона — это твой кот Косолапус. Ты должна была его повстречать летом девяносто третьего, но я ускорил вашу встречу — мне было больно смотреть, как он скучает в зоомагазине. Согласись — лучше так, чем если бы он сидел в клетке ещё два года. Я пообещал ему: «Никаких клеток» — поэтому никогда не сажай его в клетку.
Мой монолог к Гермионе наконец-то дал ей храбрости спросить:
— Мистер, а почему у вас глаза светятся сквозь очки?
— Это потому, что сегодня я убил дракона, — мой ответ отбил любые дальней­шие вопросы Гермионы. — Я вас оставлю, вам есть о чём поговорить. Не выходите из дома, пока я не решу вопросы безопасности — за вами могут охотиться.
Я отправился в кабинет писать письма.
— Кричер! Проследи за Грейнджерами. Не пускай их в опасные комнаты.
— Так точно, Господин!
Зря я думал, что мне придётся поливать грязью Куролюба — он и так уже по грудь в дерьме. И я буду не я, если не помогу ему в этом дерьме захлебнуться.
Гриммо 12, кабинет хозяина дома
Нужно напрячь мозги и сформулировать мысли идеально. Первое письмо — Делакуру, о новых обстоятельствах, которые следует использовать в нашей борьбе. Второе я хотел написать мадам Максим, только вот, учитывая связи Максим и Делакуров, решил подождать разговора с Делакуром. Третье, то есть, теперь второе письмо — Рите Скитер, с вызовом на встречу завтра вечером, прямо на Гриммо 12. Нет смысла скрывать своё положение — я окреп, хотя и пока и не так сильно, как хотелось бы, но у меня есть на этот счёт отличная идея. Если я всё проверну как следует, уже через неделю у меня под началом будет столько штыков, сколько я смогу оплатить.
Не зная о гибели Невилла, я планировал следующую газетную атаку: сначала репортаж Скитер о тролле в школе, полной детей; затем, на следующий день — «шокирующие откровения» Гермионы и логичное заявление её родителей, что ноги их дочери в «школе» не будет. Я даже планировал помагичить палочкой Гермионы, чтобы её автоматически исключили согласно куролюбскому закону. Только вот теперь всё это будет неважно. За смерть наследника древнейшего рода ухватятся все враги ВСУСа, и ближайшую неделю нет смысла публиковать что-либо ещё — достаточно и этого. Даже не знаю, стоит ли упоминать о роли Гермионы — местные дегенераты вполне могут обвинить её в смерти Лонгботтома: мол, а могла бы и подохнуть, может, тогда тролль наелся бы и не напал на Лонгботтома. Статью Скитер я намерен вообще отправить во французскую прессу, через недельку, чтобы просвещённая Европа почувствовала колорит — от смерти чистокровного английское болото крякает пароходным гудком, а на покушение на магглорождённую всем плевать. Ну, и недели через две я озвучу своё авторитетное мнение об интригах Дамби. Да, это будет только моё мнение, но местным пора привыкнуть — как я сказал, так и правильно! А грязный рот какого-нибудь купленного подпевалы я заткну таким образом, что все поймут намёк, после чего смирятся с высшей силой.
