Компьютерра - Журнал "Компьютерра" №719

Выяснилось, что и человек с дипломом не может уберечь свое. Тогда-то и появилась поговорка, что государство делает вид, будто нам платит, а мы - будто работаем. Коллективы годами разрабатывали новую модель магнитофона или пылесоса, в то время как народ облизывался на панасоники. И правильно облизывался - новая модель от старой отличалась преимущественно большей ценой и меньшей надежностью.

То же происходит здесь и сейчас - в софтверной индустрии. Отчаявшись получить с потребителей сполна - на одного платящего семеро Бальзаминовых, - человек начинает только делать вид, будто создает что-то новое: бантик повяжет, рюшечку пришьет. Как часто приходится слышать, что версия восемь программы имярек ничуть не лучше версии семь, только ресурсов ей подавай самых лучших и побольше, побольше. Понятно, бантики и рюшечки даром не даются.

Скоро и рюшечки делать перестанут. Все будет так, как в средние века, когда богатые сеньоры и меценаты заказывали немногочисленным интеллектуалам поэмы, полотна и реквиемы. Теперь место баронов и герцогов займут крупные корпорации.

Но крупных, а главное, готовых платить корпораций всегда меньше, чем работников умственного труда. Части из них придется переквалифицироваться хоть бы и в управдомы. Оставшиеся в силу обстоятельств секреты будут беречь пуще глаза, что приведет к торможению прогресса вплоть до его полной остановки.

Наступит второе средневековье.

Как вы думаете, а первое средневековье почему наступило?

МНЕНИЕ: Интеллигенция и прогресс

Автор: Ваннах Михаил

Проще всего определить интеллигенцию в пространстве. Это - Россия. Под всеми своими именами. Российская империя. Российская республика смуты десятых годов ХХ века. СССР. Российская Федерация и все постсоветское пространство русскоязычной культуры. Именно здесь родился данный термин.

Несколько труднее локализовать интеллигенцию во времени.

Тут можно воспользоваться понятием - "от гласности до гласности". Бытование термина начинается в пореформенной России Александра II Освободителя. Именно тогда в толстых журналах впервые заговорили о гласности, а необычайно плодовитый, написавший больше сотни романов литератор Петр Дмитриевич Боборыкин (1836–1921) ввел в употребление термин интеллигенция.

"Интелигенцiя" в значении разумная, образованная, умственно развитая часть жителей, появляется в томе "исправленного" Толкового словаря живого великорусского языка В. И. Даля, изданном в 1881 году книгопродавцом-типографом М. О. Вольфом в Санкт-Петербурге и Москве. (Кстати, именно с него делались репринтные издания советского времени, создавшие у многих несколько искаженный образ труда великого русского лексикографа. Сам Владимир Иванович скончался девятью годами раньше.)

Те читатели, кто хорошо помнит "Войну и мир", могут отметить, что уже в самом начале романа "Пьер… знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга". Так что термин, придуманный Боборыкиным, сразу же вошел в большую литературу и зажил собственной жизнью. Так же, кстати, произошло и с именем собственным героя романа Боборыкина "Василий Теркин" (1892).

В 86-томной энциклопедии Брокгауза отдельной статьи интеллигенция не удостоилась, а вот во втором издании (1907 год) Малого энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона была "ИНТЕЛЛИГЕНЦIЯ, лат., образованные, умственноразвитые классы общества, живущие интересами политики, литературы и искусств. - Интеллигент, просвещенный человек, принадлежащий к классу интеллигенции".

То есть - литература, искусство. Все изрядно далекое от научно-технического прогресса. Политика того времени, когда еще не возникла Большая наука и правители мерялись друг с другом не малостью эффективных поверхностей рассеяния аэропланов и точностью умных бомб, а всего лишь количеством "зрителей в серых шинелях, которых можно послать в Париж для освистания непонравившейся пьески… некоторым образом", тоже далека от прогресса. Такие государи, как Петр Великий, за шкирку тащившие общество вперед, редки на троне.

Да и интерес к наукам деятелей из стана "несистемной оппозиции" времен бомбистов-нигилистов был не более продуктивен, нежели у их истэблишментарных врагов. Недаром же искуснейший художник слова и знаток русской жизни Николай Семенович Лесков в своем раннем романе "Некуда" издевался не только над "монтаньярами с Вшивой горки", но и над "углекислыми феями у Чистых прудов". А печатался роман в журнале, издаваемом тем же Боборыкиным.

Можно сказать, что интеллигенция изначально была определена как нечто стороннее естественным наукам и тем более их приложению к практике. Тому, что и принято называть научно-техническим прогрессом. И это было бы весьма точным, если б не один факт из биографии Боборыкина. Учился Петр Дмитриевич в Казанском университете. На камеральном отделе юридического факультета.

И специфика камерального отделения, отметим еще раз - ЮРИДИЧЕСКОГО факультета, была такова, что Боборыкин увлекся естественными науками, особенно химией, которую учил у самого Бутлерова, и даже перевел на русский учебник химии Лемана. Из Казани Петр Дмитриевич перешел в Дерпт, где прослушал полный курс медицинского факультета, но, отказавшись от докторского экзамена, переселился в Петербург, выдержал здесь экзамен на кандидата административных наук (под которые к тому времени замаскировалась камералистика) и в конце концов занялся литературой. Так что запомним: термин "интеллигенция" придумал человек, получивший добротнейшее по тем временам междисциплинарное образование руководителя-генералиста.

Итак, термин, с первых лет своего существования заживший самостоятельной жизнью в большой литературе, к началу прошлого столетия стал общепринятым. Трудно сказать, что было бы с ним дальше, если б не известные события 1917 года.

Вождей большевистской революции отличал сугубо утилитарный подход к образованной части общества. Ульянов-Ленин относил к интеллигенции "…всех образованных людей, представителей свободных профессий вообще, представителей умственного труда (brain worker, как говорят англичане) в отличие от представителей физического труда"[В. И. Ленин, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 8, с.309, примечания.]. Обратим внимание на отличие от определения Брокгауза - исчезают "интересы политики, литературы, искусства". Определение большевистского лидера куда ближе к "интеллектуалам" в западном смысле. И именно оно насаждалось в годы советской власти.

Большевики имели все основания не любить интеллигенцию. Дело в том, что не больше 1,5% от интеллигенции Российской империи, насчитывавшей к 1917 году 1,5 миллиона человек (из них 7800 человек инженеры, по данным на 1913 год), боролось за установление советской власти.[БСЭ, 3-е изд., статья "Интеллигенция".] Поэтому на место людей, "принадлежавших к классу интеллигенции", начали спешно выращивать представителей "народной, социалистической интеллигенции". Методы замены были простыми, но эффективными. Кто-то сгинул в Гражданскую, кого-то сволокли в расстрельные подвалы ВЧК. В почти сытый нэп - период, когда в России при сохранении авторитарной большевистской власти была допущена некоторая хозяйственная свобода, - из страны были высланы блистательные представители гуманитарной мысли - так называемый "философский пароход". Сами уехали Игорь Сикорский (гидросамолеты и вертолеты), Владимир Зворыкин (телевидение), Владимир Ипатьев (нефтехимия).

Количество высших учебных заведений в стране увеличивалось, но в студенты не допускали детей из интеллигентных семей. Им приходилось обретать знания или полуподпольно, как, благодаря Н. Н. Лузину, получил прекрасное математическое образование дворянин Алексей Андреевич Ляпунов, или же выдавать себя за рабочих табачной фабрики, как сделал сын богатого купца Владимир Артурович Манасевич, ставший под именем Левшин автором прекрасных детских книг по математике. А сколько людей не смогло получить образования…

Зато для выходцев из рабочих и крестьян действовала мощнейшая система преференций. Совет Народных Комиссаров РСФСР декретом от 2 августа 1918 года предоставил право рабочим и крестьянам поступать в высшую школу без документа о среднем образовании. Поскольку даже самым горячим сторонникам возведения трудящихся к высотам знаний стало ясно, что ни к чему хорошему это не приведет, была создана система рабочих факультетов, готовившая сначала "красных директоров", а потом и "красных инженеров". На рабфаках ускоренно преподавались профильные данные из курса полноценной средней школы. Естественно - искусства, литература, всемирная и отечественная история при таком подходе оказывались за рамками учебного курса. И тут родился отечественный феномен "людей с высшим образованием, но без среднего". Породивший массу анекдотов вроде гуляния жен советских чиновников и красных командиров по городам Прибалтики в ночных рубашках, простодушно принятых ими за особо модные вечерние туалеты.