Dark Souls: за гранью смерти. Книга 2. История создания Bloodborne, Dark Souls III - Дамьен Мешери
Тех, кто когда-то променял легкое снаряжение на тяжелое оружие и доспехи, чтобы уничтожать чудовищ во имя Церкви исцеления, возглавлял знаменитый Людвиг. Но реальная история этого героя сильно отличается от легенд[100]. В сюжете основной игры мы можем услышать о Людвиге только самые любезные и добрые слова, как было с Арториасом в первой Dark Souls. Но лично мы встретимся с первым охотником Церкви исцеления только в DLC The Old Hunters… И он будет одним из боссов. Людвиг окажется огромным чудовищем, который не сдерживает яростных атак, полностью поддавшись убийственному и впечатляющему безумию. Эта битва обещает быть очень сложной, особенно с учетом жестокости соперника и его огромного и непропорционального телосложения. Но в середине дуэли атмосфера резко меняется. Кажется, что Людвигу удается немного пробудить сознание, когда перед ним появляется Меч священного лунного света[101], – этот предмет уже встречался в серии Souls и в King’s Field. И вот хаотичная лавина из укусов и когтей чудовища сменяется на серию точных и, как никогда, четких ударов мечом. Меч – это единственная нить, связывающая Людвига с его сознанием. Короткий ролик в середине битвы очень четко это иллюстрирует: опустившееся на землю чудовище видит зеленое сияние священного меча, появившегося возле него. Камера сфокусирована на глазе Людвига, бледно-голубом, но все еще сохранившим последние остатки человечности во взгляде. Смотря на меч, словно успокаиваясь, он произносит: «Ах, ты с самого начала был на моей стороне. Мой истинный наставник. Моя путеводная звезда…»
Людвиг – это персонаж, постоянно разрывающийся между двумя противоборствующими силами. В прошлом, будучи охотником Церкви исцеления, Людвиг явно испытывал страх, но все-таки сумел проявить определенное мужество[102]. Превратившись в кровожадное чудовище, он сохранил часть человечности с помощью меча, ставшего неожиданным убежищем света в темноте его души. После победы над этим боссом с ним можно поговорить и даже успокоить его, если надеть сет[103] церкви. Людвиг до последнего вздоха останется преданным вере, хотя это именно она стала причиной его проклятия и превращения в зверя. Несмотря на действие крови и на неизлечимую чудовищность, он смог почти полностью сохранить веру. Несомненно, уважаемый охотник, вооруженный мечом священного лунного света, достигший многого, но который, перестав видеть свет, являющийся символом надежды, не может не поддаваться редким приступам жестокости.
Еще один из первых охотников Церкви исцеления – Саймон. Он известен тем, что отказался от использования огнестрельного оружия и попросил Мастерскую церкви изготовить для него особое снаряжение – острый лук: большой изогнутый меч, с помощью которого можно было еще и выпускать стрелы по необходимости. Это орудие вызывало насмешки у его коллег, которые считали, что с таким клинком не получится долго противостоять ярости чудовищ. Но что бы ни говорили недоброжелатели, их и его судьбы очень схожи, и Саймон в итоге тоже оказался в Кошмаре охотника, месте, где обитают «опьяненные кровью», как он скажет игроку при встрече.
Интересная деталь: одежда этого персонажа чем-то похожа на наряд оборванного бродяги. В ее описании сказано, что подобное носят охотники, которые «скрывают свое истинное лицо» и которые считают себя «первой линией обороны против наступления чудовищ», появившихся после Чумы зверя. Есть еще один персонаж, помимо Саймона, который носит схожую одежду. Речь идет о загадочном пораженном нищем в Запретном лесу, том самом испуганном персонаже с руками в крови, который стоит возле нескольких трупов, том самом нищем, который будет убивать беженцев, прячущихся в Часовне Идона, если игрок предложит ему пойти туда. И том самом человеке, который превратится в Отвратительное чудовище (очень злая, красноглазая версия обычного зверочеловека), если мы атакуем его. В самом деле, нищий обладает руной Чудовище. Эта руна – «транскрипция рева чудовища из лабиринта», то есть босса, которого можно найти в Подземелье Чаш Больного Лорана. В описании к руне указано: «„Чудовище“ – одна из ранних рун Кэрилла, а также одна из тех первых, которые считаются запретными». Эта подсказка поможет нам понять историю прокаженного нищего. Он, как и Саймон, был когда-то охотником Церкви исцеления, стоявшим в первой линии обороны против Чумы зверя. Чтобы стать еще сильнее, нищий использовал руну Чудовище, но не смог противостоять влиянию и поддался ненасытной жажде, превратившей его в марионетку и заставляющей убивать снова и снова, лишь бы получить кровь. Возможно, что нищий был другом Саймона или, по крайней мере, его соратником, но вот жизнь их сложилась по-разному. Если нищий бродил по городу, устраивая резню, то Саймон оказался заперт в Кошмаре охотника, пока не встретил там трагическую смерть: в последней локации DLC игрок находит умирающего Саймона, на которого напал человек по имени Брадор.
Брадор, на самом деле, – это тайный убийца из Церкви исцеления. Но он не всегда им был. Он, прибывший в Ярнам из других земель, был обычным сторонником Церкви, по крайней мере, до тех пор, пока ему не пришлось убить одного из товарищей, который, как и первый босс игры, стал Церковным чудовищем. Брадор, поддавшись порыву убийственного безумия, буквально зарубил своего друга, а потом снял с него скальп и шкуру, которые с гордостью носил до конца дней. В наказание за этот варварский поступок его заперли в камере, но Церковь исцеления передала Брадору колокольчик, чтобы тот мог звонить в него и тайно продолжать совершать убийства. Брадор сохранил действия Церкви в секрете[104]. А секретов у Церкви было немало: начиная от небесной жидкости, украденной у Кос из Рыбацкой деревни, вплоть до тайных экспериментов в лабораториях, не забывая при этом о связи между исследованиями крови и появлением чудовищ, а может быть, даже тайной смерти Лоуренса. Действительно, довольно интересная теория о Брадоре. А что, если он был приближенным Лоуренса? Ведь Лоуренс стал первым служителем Церкви, превратившимся в Церковное чудовище (это можно узнать из описания черепа Лоуренса), и возможно, что в тот роковой момент превращения он оказался рядом с Брадором, который в порыве ужаса и изумления ударил викария по голове[105], после чего обезглавил и с особой жестокостью снял с него скальп[106]. Это деяние шокировало других членов организации, но и придало Брадору некий вес – его стали считать дерзким, но непредсказуемым и кровожадным убийцей, которого нужно оставить, но при этом контролировать, чтобы и дальше тайно использовать его для убийств в целях Церкви.
Мы уже рассказывали о роли монахинь, о святой Аделине и Аделле, а также о Марии, которая посвятила часть жизни
