Эндрю Кин - Ничего личного: Как социальные сети, поисковые системы и спецслужбы используют наши персональные данные
Разумеется, не одной только Google должно противостоять правительство. Ответом должно стать применение смелых политических мер и по отношению к другим интернет-гигантам, например Amazon Джеффа Безоса. В июле 2014 г. обозреватель журнала Nation Стив Вассерман задал правильный вопрос: «Когда же министерство юстиции возьмется за Amazon?»{657} Поэтому мы должны приветствовать усилия Федерального антимонопольного ведомства Германии Bundeskartellamt, которое в 2013 г. начало расследование недобросовестных методов ценообразования, применяемых Amazon в отношении третьих лиц, своих партнеров{658}. Мы должны приветствовать принятое в июле 2014 г. Федеральной торговой комиссией США (US Federal Trade Commission) решение подать на Amazon в суд за то, что, как предполагается, компания позволяет несовершеннолетним тратить миллионы долларов на несанкционированные взрослыми покупки в ее магазине приложений{659}. Мы должны поддержать петицию, поданную Международной ассоциацией механиков и рабочих аэрокосмической промышленности (International Association of Machinists and Aerospace Workers) в Национальное управление по вопросам трудовых отношений (National Labor Relations Board) с просьбой оказать содействие в организации первого профсоюза для работников складов Amazon на территории США{660}. Сильнее всего мы должны аплодировать усилиям малых издательств, таких как Melville House Денниса Лоя Джонсона, которые бросают вызов растущей монополистической власти Amazon в книжном бизнесе. «Что это, если не вымогательство? — спрашивает Джонсон по поводу решения Amazon в 2014 г. приостановить отправку книг американского издательства Hachette и немецкого издательства Bonnier после того, как те отказались удовлетворить требования Amazon об увеличении размера скидок и маркетинговых сборов. — Точно такие же методы мафии считаются незаконными»{661}. Как отмечает Брэд Стоун, Amazon «словно монолит, все больше нависает над книжным рынком и рынком электроники», а потому Стоун полагает, что антимонопольным органам неизбежно придется критически изучить рыночную власть компании{662}. Будем надеяться, что у нас найдутся достаточно отважные политики, которые возьмутся за Безоса до того, как он превратит Amazon буквально в «Магазин всего».
Нет, Интернет — это не ответ, особенно когда речь идет о так называемой совместной экономике пиринговых сетей типа Uber и Airbnb. Хорошая новость состоит в том, что, как написал в Wired Маркус Вольсен, «солнце клонится к закату над Диким Западом» пиринговых сетей{663}. Сборщики налогов и муниципальные власти от Кливленда до Гамбурга признают, что многие подобные сети по аренде жилья и прокату автомобилей нарушают местное и национальное жилищное и транспортное законодательство. «Ответный удар со стороны регуляторов»{664}, по определению Financial Times, уже заставил Uber ограничить свое скачкообразное ценообразование в чрезвычайных ситуациях{665}, а арендодателей Airbnb установить в своих жилищах детекторы дыма и угарного газа{666}. «Если компания использует вместо стационарного магазина виртуальное приложение, это вовсе не означает, что на нее не распространяются законы о защите прав потребителей», — замечает прокурор штата Нью-Йорк Эрик Шнейдерман, который пытается в судебном порядке получить доступ к данным об арендаторах Airbnb в Нью-Йорке{667}. Группа жилищных активистов в Сан-Франциско планирует в конце 2014 г. даже провести в городе голосование с целью «серьезно обуздать» деятельность Airbnb{668}. «Airbnb взвинчивает цены на аренду жилья, несмотря на все заявления ее руководства», — объясняет базирующаяся в Нью-Йорке политическая партия Working Families{669}.
Ответ состоит в том, чтобы при помощи законов и регулирования заставить Интернет выйти из его затянувшегося подросткового возраста. Будь то принятое в 2013 г. Филадельфией решение запретить 3D-печать оружия{670}, или постановление Европейского суда по правам человека от 2014 г. об ответственности веб-сайтов за контроль над комментариями своих пользователей{671}, или подписанный в 2013 г. губернатором Калифорнии Джерри Брауном закон, запрещающий в онлайне порноместь{672}, или принятый во Франции так называемый «антиамазонский» закон, запрещающий Amazon бесплатную доставку на территории страны книг, продающихся со скидкой{673}, или призыв Томаса Пикетти обложить «глобальным налогом» плутократов наподобие Марка Цукерберга или Ларри Пейджа — активное законотворчество является наиболее эффективным способом улучшить Интернет и сделать его более справедливым. Вместо того чтобы спрашивать, какова будет жизнь после Интернета, мы должны спросить, какой может стать наша жизнь, если вольница Интернета в духе Дикого Запада будет обуздана при помощи внешнего авторитета в лице правительства.
Однако внешний контроль не обязательно должен исходить от правительства. Одни из самых эффективных стратегий борьбы с онлайновым пиратством рождаются в результате добровольных, рыночно ориентированных решений, объединяющих частные компании в рамках всей интернет-экономики — от создателей контента и сервис-провайдеров до провайдеров платежных и даже поисковых систем. Например, в 2011 г. AT&T, Cablevision, Comcast, Time Warner Cable, Verizon и ведущие звукозаписывающие компании подписали в США добровольное соглашение о плане так называемых «шести ударов», направленных на защиту авторских прав и сокращение онлайнового пиратства{674}. Начиная с июня 2011 г. American Express, Discover, MasterCard, PayPal и Visa в сотрудничестве с лондонской полицией разрабатывали передовые практики по блокировке платежей веб-сайтам, распространяющим краденый контент{675}. В июле 2013 г. AOL, Condé Nast, Microsoft, Yahoo! и Google в числе прочих подписались под планом некоммерческой организации Interactive Advertising Bureau, призванным лишить пиратские веб-сайты их доходов от рекламы{676}. Такого рода добровольные инициативы в частном секторе следует рассматривать как дополнение усилиям правительства по контролю над Интернетом. Как заметила в 2013 г. Виктория Эспинель, в то время координатор программ по охране прав на интеллектуальную собственность при администрации США, по поводу плана Interactive Advertasing Bureau, он действительно «будет в дальнейшем способствовать инновациям, которые станут возможными благодаря открытому Интернету»{677}.
Разумеется, либертарианские разрушители наподобие Джона Перри Барлоу и Алексиса Оганяна не согласятся с Эспинель, утверждая, что любой вид внешнего контроля в Интернете отрицательно скажется на инновациях. Но это очередная ложь. Как заявил основатель AOL Стив Кейс, «грядущие интернет-революции в таких областях, как образование и здравоохранение» потребуют партнерства с правительством{678}. И, как показывает в своей содержательной книге «Государство-предприниматель» (The Entrepreneurial State), изданной в 2013 г., профессор экономики из Университета Сассекса Мариана Маццукато, самые значительные инновации — такие как изобретение Тимом Бернерсом-Ли Всемирной паутины в CERN в 1989 г. — вышли из государственного сектора{679}. Даже Google и Apple, замечает Маццукато, первоначально финансировались за счет государственных средств — компания Apple получила от правительства ссуду в размере $500 000, прежде чем стать публичной, а поисковая система Google была разработана на грант, выделенный Сергею Брину Национальным научным фондом для финансирования его дипломных исследований в Стэнфордском университете{680}.
Я не уверен, что готов зайти так же далеко, как канадский политический идеолог Майкл Игнатьефф с его ответом: «Требуется новый Бисмарк, чтобы укротить машины». Но Игнатьефф задает и ключевой вопрос, стоящий перед всеми нами в начале XXI в.: «Сегодня демократических политиков повсюду преследует вопрос: смогут ли избранные правительства взять под контроль ураган технологических перемен, проносящийся сквозь их общества?»{681}
Ответ на вопрос Игнатьеффа будет «да». Избранные правительства для того и существуют, чтобы мы могли формировать общество, в котором живем. У них нет иного выбора, кроме как взять под контроль технологические изменения. Нам не помогут ни распределенный капитализм, ни пиринговые правительства, ни массовые открытые онлайновые курсы, ни фабрики данных, ни какие-либо другие либертарианские схемы, позволяющие немногим интернет-предпринимателям бесстыдно обогащаться и укреплять свое влияние. От центра Рочестера и от лондонской Бервик-стрит вплоть до самой Кремниевой долины этот ураган приносит гораздо больше вреда, чем пользы. Текущий «эпичный провал» Интернета не обязательно является его конечной стадией. Но, для того чтобы усовершенствоваться, Интернету нужно быстро повзрослеть и взять на себя ответственность за свои действия.
Инопланетный корабль
Через пару недель после разговора с Майклом Бёрчем мы с моим другом отправились пообедать в The Battery. На удивление, в меню не оказалось «Сойлента», поэтому нам пришлось заказать жареного на гриле осьминога и бутылку винтажного шардоне Russian River Valley. Обслуживание, вино и натуральные продукты, выращенные на местных экологических фермах, были вне всяких похвал. Подобострастный персонал клуба обращался с нами как с лордами, что было вовсе неудивительно, поскольку концепцию The Battery разработал Кен Фулк, устроитель мероприятий для высшего общества, в том числе фантазийной свадьбы Шона Паркера в стиле «Властелина колец» за $10 млн и большой поклонник сериалов наподобие «Аббатства Даунтон», прославляющих двухуровневые общества{682}.
