Кен Робинсон - Найти свое призвание. Как открыть свои истинные таланты и наполнить жизнь смыслом
Со временем Джеффри Майерс пришел к выводу, что профессиональным музыкантом ему не быть, и поступил на биологический факультет. Он сделал карьеру в патологической анатомии; он любит эту область медицины, она превратила его во влиятельную фигуру в научном мире.
«Размышляя достаточно долго над тем, как раннее понимание моего истинного призвания, патанатомии, проявляется в настоящее время, я усматриваю его в сочетании огромного числа взаимосвязанных элементов практического опыта, которые прочно удерживают меня в этой профессии. За шестнадцать лет работы в клинике Мэйо я пришел к выводу, что самый большой мой успех состоит в том, что мне удалось связать увлечение диагностической патологией с возможностями, открывшимися передо мной в области лидерства и инноваций! В 1992 году я занял руководящий пост и в течение десяти лет был председателем Общества патологической анатомии. За это время, совершив немало ошибок, я научился очень многому. Я часто горячился, мне не хватало терпения. За это время я стал твердым сторонником принципа “безопасность пациента превыше всего” и последовательно выступаю за сокращение числа ошибок в нашей практике. Со временем я успокоился, что благотворно сказалось на результатах работы. В частности, мне удалось создать ряд практических методов, позволивших повысить качество лечения.
Через десять лет я оставил пост председателя Общества патологической анатомии и занял пост председателя Группы инновационных работ, перед которой стояла задача “распространять культуру и формировать среду клинических инноваций в клинике Мэйо”. Возможность оказывать влияние на будущее науки, по крайней мере там, где мне посчастливилось работать, – вот один из факторов, которые удерживают меня в моей профессии. В какой-то мере можно утверждать, что я всегда ориентировался на инновации, не удовлетворяясь текущим положением вещей. До тех пор пока я смогу сочетать диагностическую патанатомию с возможностями постоянного совершенствования, улучшения качества обслуживания и внедрения инноваций в здравоохранении, я буду работать в медицине!»
У истории Джеффри Майерса интересное продолжение, которое частично явилось следствием нашего знакомства в Сан-Антонио. Через несколько месяцев после моего выступления на праздновании юбилея Американо-канадской академии патологоанатомов в Сан-Антонио Джеффри Майерс побывал на концерте Джеффа Бека. Этот концерт произвел на него столь сильное впечатление, что впервые за последние тридцать семь лет он решил взять в руки гитару. Посчитав, что ничто не мешает ему вернуться к юношескому увлечению, он приехал в один из крупнейших магазинов, специализирующийся на продаже гитар, и купил Stratocaster с собственноручной подписью Эрика Клэптона (Blackie), а также усилитель Marshall. «Преимущество выбранного мной пути, – рассказывал он мне, – заключается в том, что сейчас я могу позволить себе покупать гитары и акустические системы, абсолютно недоступные мне в молодости!» Вместе с двумя сотрудниками своего отдела, примерно такого же возраста, как и он, Джеффри Майерс создал группу, исполняющую рок-музыку и блюзы 1970–1980-х годов, в том числе групп Cream, Lynyrd Skynyrd и Allman Brothers. «Мы называем свою группу Lost in Processing. Я решил больше не выбирать между медициной и музыкой – ведь можно заниматься и тем и другим. По крайней мере я понял, что занятия музыкой не мешают мне делать карьеру в медицине, и вместе с тем пришел к выводу, что как музыкант я сейчас мало в чем уступаю себе молодому!»
Опыт Джеффри Майерса подтверждает, что у человека может быть несколько призваний, одинаково ему дорогих. Он также показывает, что очередным шагом вперед может быть повторение пути, когда-то уже пройденного и, казалось, навсегда оставшегося в прошлом. Как я не раз повторял в этой книге, наша жизнь развивается не линейно.
Действуйте, как велит вам дух
Какими бы ни были жизненные обстоятельства, у вас всегда есть выбор. Многие из приведенных в книге примеров показывают, что даже в самых экстремальных жизненных обстоятельствах всегда можно заставить себя мыслить, чувствовать и действовать по-другому – иначе, чем прежде. В этом случае важно совершить поступок, сделать следующий шаг, необходимый, чтобы заглянуть внутрь себя, а также увидеть окружающий мир. Нужно настроиться на свою внутреннюю суть и шагнуть в направлении, которое подсказывает внутренний голос, ваш дух.
Самый верный признак того, что вы живете не в соответствии со своим призванием, – постоянное чувство угнетенности (в таких случаях говорят: у меня тяжело на душе). Именно такое чувство однажды начал испытывать фотограф Крис Джордан. В то время он работал корпоративным юристом. Практически ежедневно ему казалось, будто он сутки напролет выполняет операцию деления в столбик – действие, которое Крис ненавидел с детства. Как только приступил к исполнению служебных обязанностей в должности корпоративного юриста, он постоянно испытывал это ужасное чувство. Возможно, оно появилось гораздо раньше, но Крис гнал его прочь.
По иронии судьбы, свое истинное увлечение Крис Джордан осознал, еще когда учился на юридическом факультете. К сожалению, оно не имело ничего общего с юриспруденцией. Выбирая себе занятие, Крис поступил так, как поступают очень многие: он похоронил свои желания во имя того, чтобы приобрести престижную профессию. «К тому моменту я совершил целую серию фальстартов и потерпел много неудач, и мне хотелось доказать себе и окружающим, что я могу чего-то добиться в жизни. Увы, я выбрал самую неподходящую цель – стать юристом. Одиннадцать лет жизни, пока работал в корпоративном мире, я провел в состоянии, близком к клинической депрессии. С самого начала я чувствовал, что эта работа не для меня. Я постоянно испытывал чувство неудовлетворенности. Я не только осознавал, что не приношу никакой пользы обществу, но и во многих случаях поступал вопреки своим моральным принципам».
Трудиться было для Джордана настоящей пыткой, однако жизнь вне работы становилась все более интересной и содержательной. По вечерам и в выходные дни он начал экспериментировать со съемкой на крупноформатный фотоаппарат, и это занятие захватывало его все больше и больше. Он повесил некоторые из своих фотографий у себя в офисе, а его компания, в свою очередь, выставила часть его работ в конференц-залах. «Время от времени люди заходили ко мне в офис и говорили: “Крис, зачем ты протираешь штаны в нашей фирме? Ты бы мог сделать великолепную карьеру как фотограф. Профессия юриста не для тебя!” Я посмеивался, воспринимая их слова как шутку, поскольку не отношусь к числу тех, кто любит рисковать».
В конечном счете Джордан все-таки понял, что, продолжая жить прежней жизнью, он рискует больше и этот риск может привести к гораздо более тяжелым последствиям, чем его нынешняя жизнь в ложном комфорте тихого отчаяния. «Приближался мой сорокалетний юбилей, и я начал тревожиться, что живу, в сущности, не своей жизнью. Я вдруг испугался, что на старости лет буду сожалеть о том, что не рискнул решительно переменить жизнь. Однако этот страх оказался не стеной, внезапно выросшей на пути, а чем-то наподобие гигантского ковбойского сапога, который наподдал мне сзади. Я вдруг осознал, что если сейчас не рискну сейчас, то гарантированно потерплю неудачу. В юридических компаниях, где мне приходилось работать, я встречал людей, которые пошли таким путем. Они постоянно ныли и жаловались на судьбу. Я понимал, что, если оставлю все как есть, мне будет уготована такая же участь. Надо было бросить юриспруденцию, но я оценивал шансы на успех как минимум пятьдесят на пятьдесят».
В 2002 году Крис Джордан уволился, твердо решив заняться фотографией. Чтобы отрезать себе путь к отступлению, даже если ему придется столкнуться с серьезными трудностями, в январе 2003-го Крис полностью отказался от юридической практики. Живя на средства из фонда оплаты высшего образования, предназначенного для его пятилетнего сына (в надежде, что эти средства удастся пополнить задолго до того, как они понадобятся сыну), Джордан начал карьеру фотографа. Дело это оказалось не таким-то простым. Съемка камерой формата 8×10 дюймов обходилась чрезвычайно дорого: «25 долларов за каждый щелчок затвора»; приобретение остального фотооборудования тоже обошлось в кругленькую сумму. К осени фонд оплаты высшего образования был исчерпан полностью; средств из пенсионного плана Джордана тоже хватило ненадолго. К лету 2004 года кончились средства из пенсионного плана жены Криса. Кто-то, менее решительно настроенный жить в соответствии со своим призванием, наверняка попытался бы в столь непростой ситуации подыскать себе работу помощника юриста или, на худой конец, работу в сети кафетериев Starbucks на неполный рабочий день. Однако он продолжал твердо верить, что скоро его жизнь переменится к лучшему.
«Я лежал в нокдауне, и рефери успел сосчитать до двух. И в этот самый момент раздался звонок от владельца художественной галереи. Звонил Пол Копейкин из Лос-Анджелеса. Он видел мои работы и решил поинтересоваться, не собираюсь ли я в ближайшее время побывать в Лос-Анджелесе. В тот же день я купил билет на самолет». Копейкину понравились фотографии Джордана. Он сказал, что выставит их в своей галерее при первой же возможности, а она, скорее всего, представится в феврале 2005 года. Вполне приемлемый вариант, если бы Джордан не пребывал в столь бедственном положении. Однако предложение Копейкина оказалось столь заманчивым, что отказаться от него было бы безумием. Крису и его жене пришлось даже взять кредит. «Я продолжал заниматься своим делом. Я понимал, что мне нужно ознакомить со своими работами как можно более широкий круг людей. Лишь в этом случае можно было рассчитывать на признание и успех. С наступлением февраля суммарный долг на наших кредитных карточках составлял около 80 тысяч долларов».
