Рид Хоффман - Жизнь как стартап. Строй карьеру по законам Кремниевой долины
Слабые связи и знакомые: расширяйте свою сеть контактов
Союзниками, по самой природе этой связи, могут считаться всего несколько человек. Есть множество других, не таких близких знакомых, которые тоже играют важную роль в нашей профессиональной жизни. Это коллеги, с которыми мы знакомимся на конференциях, одноклассники, сотрудники из других подразделений или просто интересные люди с интересными идеями, с которыми мы сталкиваемся в повседневной жизни. Социологи называют такие контакты «слабыми связями»: это люди, с которыми мы общались очень давно, или несколько раз, или лишь однажды (например, те, с кем мы видимся пару раз в год на конференциях, общаемся только онлайн, но не знаем их лично), но которые нам симпатичны.
«Слабые связи» в контексте развития карьеры были исследованы в 1973 г., когда социолог Марк Грановеттер провел опрос случайной выборки профессионалов из Бостона, которые только что поменяли работу. Он спрашивал, как эти люди ее нашли. У тех, кто сказал, что им помогли знакомые, Грановеттер интересовался, как часто они до этого с ними общались. Он попросил участников отметить, виделись ли они с этим человеком часто (два раза в неделю), иногда (чаще, чем раз в год, но меньше, чем два раза в неделю) или редко (один раз в год или реже){42}. Около 16 % респондентов сказали, что нашли работу через знакомых, с которыми общались часто. Остальным помогли люди, с которыми они общались иногда (55 %) или редко (27 %). Другими словами, знакомые, которые помогли им найти работу, относились к слабым связям{43}. Грановеттер описал результаты своего исследования в статье с соответствующим названием – «Сила слабых связей»: люди, с которыми мы не очень близко знакомы, чаще помогают нам найти хорошую работу.
Грановеттер объясняет этот результат тем, что «социальные стаи» – группы людей, у которых есть что-то общее, ограничивают нас и не позволяют получать новый опыт, новые возможности и новую информацию. Люди предпочитают оставаться в своей «стае». Наши близкие друзья обычно работают в той же отрасли, живут по соседству, относятся к той же религиозной группе, что и мы, и т. д. Чем сильнее наша связь с кем-то, тем более вероятно, что этот человек во многом похож на нас, и тем более вероятно, что мы захотим познакомить его с другими своими друзьями{44}.
С эмоциональной точки зрения это прекрасно. Очень приятно находиться в группе людей, с которыми у нас много общего. Но с информационной точки зрения, утверждает Грановеттер, такие тесные связи нас ограничивают, потому что в замкнутой сети друзей-единомышленников циркулирует одна и та же информация. Если близкий друг знает о какой-то хорошей вакансии, скорее всего, нам о ней тоже известно. Сильные связи обычно приводят к «застою» – мы все знаем одно и то же, делаем одно и то же и общаемся с одними и теми же людьми.
Напротив, «слабые связи» обычно находятся за пределами нашего близкого круга. Мы не всегда хотим знакомить таких людей со всеми своими друзьями. Поэтому «слабые связи» гораздо чаще приносят новую информацию или новые возможности. Это основной аргумент Грановеттера: «слабые связи» могут быть «мостами» к другим мирам и таким образом передавать информацию или открывать возможности, о которых иначе мы бы не узнали. Можно сказать, что дело не в том, что «слабые связи» сами по себе помогают нам найти новую работу; они могут стать источником информации о вакансиях. Слабые связи сами по себе не особенно ценны; они имеют ценность, если расширяют и углубляют нашу сеть контактов.
Мы забыли об этом важном дополнении, когда Малкольм Гладуэлл описал исследование Грановеттера в своем мегабестселлере «Переломный момент»[12]. Слабые связи важны, но лишь тогда, когда приносят новую информацию и новые возможности. Не все они отвечают этим требованиям. Слабая связь с человеком, работающим в вашей отрасли, который общается с теми же людьми и владеет той же информацией, не станет тем «мостом», о котором говорит Грановеттер. Сегодня информация более доступна, чем когда-либо раньше, и «мосты», описанные Грановеттером в 1970-х гг., сейчас не так важны, как тогда. В то время, если вы хотели быть в курсе того, что происходит в Бразилии, лучшим, а возможно, и единственным средством были связи с кем-то, кто живет в этой стране или часто туда ездит. Сейчас, конечно, есть тысячи источников информации, и с помощью одного щелчка мыши можно узнать о том, что происходит в любой точке мира. В 1970-х гг., если вы хотели найти работу в другом городе, приходилось звонить живущему там другу, просить его просмотреть объявления о вакансиях в местной газете и отправить их вам по почте. Сегодня все объявления о вакансиях размещаются в Интернете. Кроме того, можно без труда получить информацию, циркулирующую в других социальных кругах, даже если у нас нет в них «слабых связей». Они помогают расширять сеть контактов, но эту функцию могут выполнять и любые другие отношения, способные стать для нас «мостом» в другой мир[13].
Каким бы способом мы ни расширяли свою сеть и ни увеличивали ее разнообразие, это особенно важно, если мы решили что-то изменить в своей карьере. Если мы совершаем вираж к плану B или плану Z, нам нужна информация о новых возможностях. Нам необходимо познакомиться с людьми, которые работают в других нишах или в других сферах и могут нас поддержать. Как пишет в своей книге «Обретая Я» (Working Identity)[14] Эрминия Ибарра, иногда именно сильные связи – те, кто знает нас лучше всего, – могли бы поддержать нас в трудный период, но вместо этого они часто «подкрепляют или даже отчаянно пытаются сохранить как раз ту старую идентичность, которую мы хотим изменить. Разнообразие и широта нашей социальной сети увеличивают гибкость и помогают совершить переход»{45}.
Сколько союзников и слабых связей может быть в нашей сети контактов?
Представьте себе, что на день рождения вам подарили цифровой фотоаппарат со встроенной картой памяти. Вы на полгода уезжаете в путешествие по Африке и берете его с собой. В пути у вас не будет доступа к компьютеру, и все снимки, которые вы хотите сохранить, должны поместиться на карту памяти фотоаппарата. Сначала вы щелкаете все, что видите, а может быть, даже снимаете короткие видеоролики. Примерно через месяц место на карте памяти начинает заканчиваться. Теперь приходится быть осторожнее и думать о том, чтобы как можно разумнее его использовать. Возможно, вы будете делать снимки реже или уменьшите разрешение фотографий, чтобы они занимали меньше места. Скорее всего, вы прекратите снимать видеоролики. В любом случае рано или поздно наступит момент, когда вам придется удалить старые снимки, если вы хотите сделать новые. В цифровом фотоаппарате невозможно хранить бесконечное количество фотографий и видеозаписей. Точно так же невозможно поддерживать отношения с бесконечным количеством людей. Даже если мы разумно выбираем контакты, рано или поздно наступит предел, и, чтобы создавать новые отношения, нам придется жертвовать старыми.
Максимальное количество отношений, которыми мы можем управлять, т. е. число контактов, способных, так сказать, поместиться на «карте памяти», называют числом Данбара в честь антрополога Робина Данбара. Возможно, это число – величина переменная. В начале 1990-х гг. Данбар изучил социальные связи в группах человекообразных обезьян. Он выдвинул теорию о том, что максимальный размер групп, в которые они объединяются, ограничен, и это объясняется небольшими размерами коры головного мозга приматов. Чтобы социализироваться и вступать в отношения с другими животными, нужен интеллект. Поэтому чем меньше мозг примата, тем менее эффективна его социализация и тем с меньшим количеством других приматов он может устанавливать связи. Затем Данбар выдвинул гипотезу о том, что у человека очень большая кора головного мозга, поэтому он может эффективнее социализироваться и вступать в отношения с большим количеством людей. Исходя из размеров коры головного мозга человека Данбар вычислил, что он может одновременно поддерживать отношения не более чем со 150 другими людьми. Чтобы проверить эту теорию, Данбар изучил полевые отчеты антропологов и другие записи о жизни племен охотников и собирателей в доисторическую эру. Конечно же, он обнаружил, что чаще всего выживали племена численностью около 150 человек. Данбар исследовал современные человеческие сообщества и обнаружил, что множество фирм и военных организаций состоят из подразделений, состоящих примерно из 150 человек. Итак: число Данбара – это 150 контактов{46}.
Но антрополог не говорит о том, с каким количеством людей может быть знаком каждый из нас. В своих исследованиях Данбар хотел выяснить, сколько должно быть нечеловекообразных обезьян (и людей, но это лишь гипотеза) в стаде или племени, чтобы оно выжило. Конечно, ограничение размера группы и количество людей, с которыми мы можем быть знакомы, – взаимосвязанные понятия, особенно если мы считаем, что каждый, с кем мы знакомимся, входит в нашу социальную группу. Тем не менее обычно мы определяем ее несколько шире, чем делает это Данбар в своем исследовании. Выживание в современном мире не зависит от наличия прямых, непосредственных контактов со всеми остальными членами нашей социальной сети/группы, как это было в племенах, которые он изучал.
