Владимир Тарасов - Искусство управленческой борьбы

Бердянске, на берегу Азовского моря, большой бизнес-лагерь. Около пятисот человек в течение пятидесяти дней проходили обучение по бизнесу и менеджменту. Слушатели были разбиты на семь игровых государств, каждое из которых имело свое правительство, свои банки, полицию, валюту и гражданство. Разумеется, за это время много чего там происходило.

Однажды ко мне подошел один из инструкторов, курирующих Желтое государство. Он попросил разрешения провести игру, не предусмотренную программой. Игру эту он только что откуда-то привез. «Мафия» называется", — сказал он и коротко изложил мне ее правила.

"На слух выглядит неплохо, — ответил я. — Попробуйте провести ее в своем государстве, только не забудьте пригласить меня и других инструкторов!" В просторном холле был составлен из столов большой квадрат. Его покрыли скатертью, поставили свечи и разложили карты. В полумраке толпилось около семидесяти человек.

Мы с инструкторами обособленной кучкой сидели в почетном углу и вместе со всеми слушали объяснения ведущего игру инструктора — интеллигентного и мягкого человека, жителя Астрахани, старшего из нас всех по возрасту.

Неожиданно неторопливое действо прервал громкий возглас: "Стойте!". Молодой человек внушительного роста и комплекции — я узнал в нем министра внутренних дел Желтого государства — в обличительной позе римского сенатора простер руку в сторону нашей группы, и его указующий перст был направлен довольно точно на меня.

— Стой те! Здесь чужие! Пусть покинут нашу территорию!… или пусть платя т! — уже более миролюбиво добавил он. И уже совсем буднично: — Мы тут подготовили контракт, я сейчас его зачитаю, вы все здесь подпишитесь и тогда можете оставаться! В противном случае вам придется уйти!

Он развернул заранее подготовленный свиток и зачитал довольно длинный, пунктов двенадцать — пятнадцать, контракт, трудно воспринимаемый на слух. Из услышанного моя память зафиксировала, что придется плати ть "каждому подписавшемуся". Эта формула, очевидно, привлекла мое внимание своей необычностью.

Все смотрели в мою сторону, понимая затруднительность моего положения:

— Если я с инструкторами покину поле событий, то ситуация приобретет оттенок скандальности. Многие будут осуждать отважных инициаторов нашей депортации, но авторитета это мне не прибавит.

— Если мы откажемся плати ть, но останемся на том основании, что мы — "не простые смертные", а организаторы обучения, т. е. мы выйдем из игровой роли, то это, с одной стороны, покажет наше неумение выигрывать по правилам нами же придуманной игры в государства со всеми их атрибутами, а с другой стороны, где гарантия, что пятьсот участников будут продолжать играть, если я сам это делать прекратил?!

— Если же мы подпишем контракт и останемся на поле событий, это значит, что инициаторы акции заставили заплати ть, т. е. переиграли «самого»! Они явно рассчитывали именно на это и готовы были торжествовать победу.

"Одну минуточку!" — сказал я. У меня есть привычка, которая меня выручает при затруднительных положениях: я беру маленький тайм-аут для "разглядывания победы".

В затруднительных ситуациях не действуйте импульсивно, а берите маленький тайм-аут для разглядывания победы!

— Одну минуточку! — сказал я. — Нам надо посовещаться! — Я склонил к себе две ближайших инструкторских головы и тотчас же их выпрямил, давая понять, что совещание окончено.

Сам факт совещания имеет более широкое значение, чем только тайм-аут. Молодой человек прервал общее действо хоть и решительно, но уж и не без внутреннего трепета: я ведь могу попросить его самого покинуть не только холл, но и бизнес-лагерь. Внутри него была сжатая пружина — энергетическая готовность защитить свое право на подобное прерывание, если я это право буду оспаривать. Сам же факт нашего совещания являл собой зримое доказательство того, что его прерывание принято вполне уважительно и всерьез, что правомерность его претензий если уж и будет оспариваться, то, так сказать, "на равных", а не "сверху вниз".

Пружина разжалась. Энергия ослабла, бдительность притупилась.

Обратим внимание на то, что совещания фактически не было, а было лишь чисто символическое обозначение факта совещания, т. е. само совещание было сокращено до нуля, но существование имиджа совещания до нуля вовсе не сократилось. Благодаря этому весьма простому приему сразу решилось несколько проблем:

— получение маленького тайм-аута;

— придание тайм-ауту имиджа естественной необходимости;

— демонстрация уважительного отношения к полномочному представителю соседнего государства (сами инструктора были гражданами Голубого государства, где я имел игровую роль директора госбанка);

— демобилизация энергетической готовности нападающей стороны;

— снижение бдительности нападающей стороны;

— придание имиджа коллегиальности моему будущему решению;

— повышение степени внимания и серьезности отношения аудитории к объявляемому решению.

Таково уж свойство "правильных решений" в социальной технологии. Если решение правильно, оно, как правило, решает не только ту проблему, ради которой его и искали, но и ряд других проблем. И наоборот. Неправильное решение, вроде бы, решая одну проблему, порождает ряд новых проблем.

Хотя адекватная картина мира нужна нам для поиска «правильного» решения, но и само решение не есть нечто отличное от картины мира по своей природе, а просто является частью этой картины, ее маленьким кусочком.

Это подобно тому, как мы складываем детскую картинку из отдельных кусочков.

Найти правильное решение — значит, найти то т кусочек, который подходит к уже правильно сложенной части картинки. Если мы правильно выбрали кусочек, подбирая его так, чтобы он продолжил рисунок одного из уже сложенных, то оказывается, что он правильно продолжает рисунок всех уже сложенных и прилегающих к нему кусочков.

А если мы выбрали "вроде бы правильный", то он к одному из уже сложенных вроде бы подойдет, но с какими-то другими явно не состыкуется и породит ряд новых проблем.

Признаком правильного решения является тот факт, что это решение решает попутно и ряд других проблем.

Признаком неправильного решения является тот факт, что, вроде бы решая одну проблему, оно порождает ряд других.

— Значит, так! — сказал я, вставая и небольшой паузой добирая внимание до предела…-

За всех за нас… контракт будет подписывать… инструктор Соня! — И я указал на инструктора Соню. — Но она его будет подписывать… — теперь я поднял руку с пальцем вверх, как бы еще раз собирая внимание, но на самом деле — чтобы отвлечь внимание от кое-чего другого, — …не читая!