Андрей Кузьмичев - Фанаты бизнеса. Истории о тех, кто строит наше будущее

ПОСТ О РАССЛАБЛЕННОМ СУЩЕСТВОВАНИИ И МАНИИ МУЖСКОГО ВНИМАНИЯ

Без впечатлений, без восторгов, вдохновения, без жизненного опыта – нет творчества.

После фразы «Меня родители не муштровали, скорее баловали. Я была поздним ребенком» (ее в самом начале нашей встречи произнесла Наталья) – ушлые психологи нашли бы много чего сказать о проблемах со здоровьем и воспитанием такого дитяти. По мне, все такие «диагнозы» – недоношенные, потому что главное, что должен получить любой ребенок, – любовь родителей. Так что мне при первой нашей встрече с Натальей надо было просто понять: у нее было счастливое детство или родители-мучители постоянно заставляли дочку брать все новые и новые препятствия в жизни, начиная с походов в детский сад и заканчивая школьными уроками с неизбежными склоками.

Любовь к ненаглядной дочурке, конечно, была, но еще родители с рождения закладывали в ребенка «вещи, которые нельзя делать», иногда при помощи нехитрого приспособления, осуждаемого многими. На первом месте в воспитании стояло «вранье», и родители наказывали дочку, «вплоть до ремня. Несколько раз били». На втором – «не пищать, не жаловаться, терпеть, когда сложно». Чтобы второе правило жизни воплотилось в реальность, технари-родители обязательно брали дочку в длительные поездки: «Каждый год это было новое место, обязательно лазили на какие-то горы, в походы какие-то ходили».

Правила воспитания с детства прививали не только родители. «У меня было две бабушки, – рассказывала Наталья. – Бабушка отца умерла, когда мне было тринадцать лет. А бабушка по материнской линии приезжала к нам на лето на три-четыре месяца. Или я к ней уезжала, наоборот… Когда я приходила в банк – а бабушка работала в банке, – рассказывала Наталья, – меня передавали в окошечко, чтобы я попала к бабушке. Там у нее стопки каких-то бумаг были. Она была главным бухгалтером в каком-то отделе, при том, что у нее не было высшего образования». Бабушку до старости «долго ценили, премии регулярно начисляли». На мой вопрос о том, почему ее так ценили, Наталья, немного помолчав, ответила: «Я думаю, что у нее работоспособность была очень высокая. Как любой человек, который войну пережил, просто очень много трудилась. Она, например, вставала рано, в шесть часов утра, ложилась поздно и все время что-то делала. До последних дней жизни, когда еле могла ходить, что-то пыталась делать, помогать по хозяйству. Даже когда руки не держали. Хотя характер у нее был очень сложный. Женщина была суровая, могла и словом огреть, обидеть как-то и рукой приложить».

Что такое «просто очень много трудилась»? Какие будничные работы выполняла способная «словом огреть» бабушка? Наверное, такие, как и у всех, начиная с готовки и заканчивая уборкой, стиркой и другими незаметными вещами. Такие же незаметные вещи ждут каждого первоклашку, перешагнувшего порог школы. Но за руку теперь его ведет не мама или папа, не бабушка или дедушка, а первый учитель. Наталье, судя по воспоминаниям, с ней повезло.

Глосса о любимой учительнице

В школе я сразу вспоминаю учительницу первую – Маргариту Васильевну. Очень доброжелательный человек. Редкий тип учителя – таких, мне кажется, мало было в советских школах. Она пыталась привить интерес к учебе, заложить в нас основы дружбы, возила нас на экскурсии. Хотя у нее был маленький ребенок, и мы на экскурсии стали ездить в классе третьем. Когда ребенок чуть подрос, и ей стало не так тяжело. Я помню даже, три подружки-разгильдяйки пришли в школу, когда у нас должна состояться торжественная фотография, не в белых фартучках, а в черных. Она так расстроилась. Я смотрела на фотографии, а у нее расстроенное лицо. Понятно: она как порядочный учитель не могла колотить детей, показывала свое недовольство именно огорчением. Вспоминается она как светлый человек. Когда мы подросли, встречались. Она потом ушла в какую-то другую школу. После нас у нее не было в нашей школе классов. Потом как-то мы разошлись. Она была молодая, очень красивая женщина.

Рядом с такой распрекрасной учительницей в школе у Натальи оказался ее, казалось бы, антипод. Встреча с ним началась с того, что детям «надо было вступать в пионеры». «Нам сказали, что для того, чтобы стать пионером, нужно заниматься каким-нибудь спортом, – рассказывала Наталья. – Тут как раз пришли рекрутеры в школу набирать в баскетбольную секцию. Надо сказать, что успехи были у меня незначительны: природная угловатость, плохая реакция. Но тренер – Роза Александровна – суровая женщина, нас материла на площадке почем зря, в случае чего и приложить могла. Там такая суровая школа на самом деле была детского баскетбола – полная противоположность мягкой учительнице первой». Оказавшись между молотом и наковальней – «я думаю, что это было полезно, потому что мои родители ведь меня не шпыняли, а там я была на правах “гадкого утенка”», – девочка закалилась для новых, более интересных дел, где ее лидерские качества проявились в полной мере.

После пяти лет занятий баскетболом в ДЮСШ (детско-юношеская спортивная школа. – А.К.) она отправилась учиться в физматшколу при МАИ, где впервые получила навыки управления и лидерства. К этому времени Наталья уже была членом районного пионерского штаба. Поясню: по всей стране пионерили дети, собирая макулатуру и металлолом, шли в белых рубашках с яркими красными галстуками на праздничных мероприятиях – короче, сами решали свои детские дела, а взрослые туда почти не вмешивались. А ныне таких организаций, где молодежь себя сама занимала бы без напряга со стороны партии, почти нет. Хотя тогда присутствовала в обязательном порядке идеологическая начинка: салют – приветствие почти как на параде – отдавался у знамени, где вождь златотканый смотрел куда-то, да еще были комсомольцы – верные, как писали газеты, ленинцы. Но «зарница» – игра в войнушку типа пейнтбола, только с обычными пукалками – учебными автоматами и карабинами, которые не стреляли, и с противогазами, веселила ребятню. Но многие от таких забот отлынивали, как, впрочем, и ныне: зачем ребятне какая-то общественная работа? У нее «была подружка, которая на все это смотрела с долей цинизма и скепсиса глубокого».

Наталье же, по ее признанию, всегда хотелось заниматься общественной деятельностью. «Я считала, что надо защищать страну, что пионерия – это хорошо, – пояснила она свою позицию. – Патриотичная девочка всегда была и, думаю, остаюсь такой же. Мне интересно было этим заниматься». Вдумайтесь, пожалуйста, в слова Натальи о том, что «надо защищать страну». В какие современные организации рвутся дети, чтобы делать что-то похожее? А тогда была не просто пионерия, была система – система подготовки молодых лидеров.