Джордж Сорос - Сорос о Соросе. Опережая перемены
Возьмем медицину. Человек, исполнявший функции врача в племени, имел абсолютно ложное представление о работе человеческих органов. Длительный опыт подсказывает ему полезность определенных процедур, но он совершает правильные поступки по неверным причинам. Тем не менее на него с восхищением смотрит все племя; его неудачи считаются делом рук тех духов, с которыми он довольно близок, но за действия которых он не несет ответственности. Только когда современная медицинская наука вступает в прямую конкуренцию с примитивной медициной, превосходство правильной терапии над неправильной становится очевидным. Невзирая на слухи и подозрения, племя в итоге вынуждено принять медицину, принесенную белыми, поскольку она работает лучше.
Традиционный способ мышления может также столкнуться с созданными им самим трудностями. Как мы уже видели, по меньшей мере частично, доминирующие убеждения являются ложными. Даже в простом и неизменяющемся обществе происходят некоторые необычные события, которые требуют объяснений. Новое объяснение может противоречить общепринятому, и борьба между ними может разрушить прекрасную и простую структуру традиционного мира. Тем не менее традиционный способ мышления не обязательно терпит крах каждый раз, когда происходят изменения в условиях существования. Традиция является чрезвычайно гибкой, пока ей не угрожают возможности. По определению, она объединяет в себе все существующие объяснения. Как только возникает новое объяснение, оно автоматически становится традиционным, и, поскольку различия между прошлым и настоящим смазаны, будет казаться, что оно существовало с древних времен. Поэтому даже изменяющийся мир может казаться неизменным в довольно широких пределах. Например, примитивные племена Новой Гвинеи смогли адаптироваться к пришествию новой цивилизации, введя культ перевозимого судами груза.
Традиционные убеждения могут сохранять свое превосходство даже в конкуренции с современными идеями, особенно если они поддерживаются необходимой степенью принуждения. В этих обстоятельствах, однако, способ мышления больше не может считаться традиционным. Декларация принципа, согласно которому вещи должны быть такими, какими они были всегда, и вера в его истинность – это не одно и то же. Для того чтобы поддерживать подобный принцип, необходимо правильно изложить некоторую точку зрения и отвергнуть все остальные. Традиция может служить основой для определения того, что приемлемо, а что нет, но она больше не может быть тем, чем она была для традиционного способа мышления, то есть источником знания. Для того чтобы отличить псевдотрадиционный способ мышления от собственно традиционного способа, я называю его догматическим способом мышления. О нем я поговорю отдельно.
Органическое общество
Как мы уже видели, традиционный способ мышления не признает различий между общественными законами и законами природы: общественные рамки считаются столь же неизменными, как и остальная часть окружения человека. Следовательно, исходной точкой в неизменном обществе всегда является социальное целое, а не члены общества, которые его составляют. В то время как общество полностью определяет порядок существования его членов, члены общества не имеют права голоса в определении природы общества, в котором они живут. Эта природа была определена для них традицией. Однако это не значит, что существует конфликт интересов между индивидом и социальным целым, в котором индивид всегда проигрывает. В неизменном обществе индивид как таковой вообще не существует; более того, социальное целое не является абстрактной концепцией, противоречащей концепции индивида. Оно является неким жестким единством, объединяющим всех членов общества. Дихотомия между социальным целым и индивидом, как и многие другие, является результатом нашей привычки использовать абстрактные понятия. Для того чтобы понять единство, которым характеризуется неизменяющееся общество, мы должны отказаться от некоторых привычек, внутренне присущих нашему способу мышления, в особенности нашей концепции индивида.
Индивид – это абстрактная концепция, и она как таковая не имеет места в неизменяющемся обществе. Общество имеет членов, каждый из которых способен мыслить и чувствовать; но вместо того, чтобы быть по сути равными, они фундаментальным образом отличаются друг от друга своим жизненным статусом.
Точно так же индивид как абстракция не существует, социальное целое существует не как абстракция, а как конкретный факт. Единство неизменяющегося общества сравнимо с единством организма. Члены такого общества подобны органам живого организма. Они не могут жить за рамками общества, но в его рамках они могут занимать лишь одну позицию:
как раз ту, которую они занимают. Выполняемые ими функции определяют их права и обязанности. Крестьянин отличается от священника столь же явно, как желудок от мозга. Люди способны мыслить и чувствовать, но, поскольку их общественное положение строго фиксировано, итоговый эффект не очень отличается от того, который был бы, если бы они вообще не имели сознания.
Термин «органическое общество» применим только к такому обществу, в котором невозможна даже мысль об аналогии и где она становится ложной, как только мы пытаемся ее использовать. Тот факт, что Менений Агриппа счел необходимым предложить эту концепцию, означает, что существовавший порядок переживал трудности. Единство в органическом обществе противоположно единству иного рода – единству человечества. Поскольку традиционный способ мышления не использует каких-либо абстрактных концепций, любое взаимоотношение является конкретным и частным. Фундаментальное сходство одного человека с другим и права человека – это идеи иного времени. Сама принадлежность к человеческому роду еще не дает никаких прав: раб абсолютно не отличается от другого вида собственности в глазах закона. Привилегии принадлежат более положению, чем лицу. Например, в феодальном обществе земля была важнее самого землевладельца. Последний получает свои права лишь благодаря земле, которой он владеет.
Права и титулы могут быть наследственными, но это не превращает их в частную собственность. Мы склонны к тому, чтобы считать частную собственность чем-то очень конкретным; в действительности же все наоборот. Разделение взаимоотношений на права и обязанности уже является абстракцией; в конкретной форме такое разделение подразумевает и то и другое. Концепция частной собственности идет даже дальше; она подразумевает абсолютное владение безо всяких обязанностей. И в этом качестве она противоположна принципам органического общества, где каждое владение влечет за собой соответствующие обязанности. Более того, частное владение средствами производства не приемлемо в органическом обществе, поскольку это позволило бы накапливать капитал и тем самым вводить потенциальный источник изменений. Общественное владение, наоборот, гарантирует отсутствие источника изменений, поскольку каждый раз, когда человек вкладывает свои время и энергию, он несет все издержки, но получает лишь малую часть выгод. Нет ничего удивительного в том, что захват общинных земель ознаменовал собой начало современного сельского хозяйства.
